Чужие сны - [112]
Понятно, что особняк в Силиконовой долине на рынке ценился поболе мадерийского владения Юрия Макаровича, но дом был чудесен — это Давыдовы поняли едва переступив порог.
Здесь, неподалеку от Порто-Мониш, касание проявляло себя менее интенсивно, чем по дороге — вокруг дома Шевчука сохранился кусочек мира Зеро. Когда Денис вышел на площадку рядом с бассейном, то слева, там, где в ясную погоду просматривались природные бассейны, вилась красная пыль Мира Огня, а в стороне рассвета была видна стена бьющей в прибрежные скалы метели.
Часть океана дышала свободно, но ее как в клещи брали столкнувшиеся Параллели. Над бурлящей водой вились птицы — мириады чаек и бакланов искали убежища от непогоды, природу которой они не понимали.
Давыдов невольно застыл в восхищении, наблюдая невероятный пейзаж грядущей катастрофы, расстилающийся перед ним.
Карина, неслышно подойдя сзади, тронула его за плечо.
— Не хочу тебе мешать…
— Я знаю. Мне пора… — сказал Давыдов, вдыхая запах влажного рассветного леса, нависавшего над особняком.
— Там Мишка приготовил тебе кофе, Новицкий налил в него коньяку, а Беленький подтащил кресло-ленивку поближе к окнам.
— А наш гостеприимный хозяин?
— Наш гостеприимный хозяин запустил автономную электростанцию и готовит нам завтрак. Спокоен как удав.
— Он всегда спокоен как удав. Я ему завидую.
Карина поцеловала Дениса в щеку.
— Ты не умеешь завидовать.
— Я учусь.
— Пусть тебе завидуют.
— Ага. Простой демиург, счастливый муж красавицы и отец сына-подростка в свободное от творения миров время подрабатывает писателем-беллетристом.
— А мог бы механиком-мотористом! — рассмеялась Карина.
— Не мог бы, — покачал головой Давыдов. — Какой из меня механик? У меня руки из жопы. Я ими могу писать, есть и обниматься.
— Ну, так иди — пиши, чудовище!
— А обниматься?
— Обниматься потом!
— И пусть хозяин поторопится, — капризно сказал Давыдов, устраиваясь в ленивке. — Я жрать хочу. А когда я хочу жрать, я не могу продуктивно работать!
Он включил ноут, склонился к экрану взлохмаченной головой, и через секунду Карина уловила, как едва слышно клацают клавиши.
Глава 18
И прыжок был не прыжок, и переходом это назвать было трудно. От джампа разве что название осталось. Ни тошноты, ни удара при вхождении, ни самого вхождения.
— Никакой романтики, — скривился Мамочка, спускаясь по склону.
Кирилл шел первым, сверяясь с картой. Левада петляла по склону, под ногами то и дело начинало хлюпать, журчала вода.
— Кончилась романтика, — сказал Давыдов. — Привыкайте. Лоскуток, ты как?
Лоскутов в самом начале спуска, как только они шагнули с платформы под наставления Крыса, подвернул ногу на скользком камне, и теперь слегка прихрамывал.
— Нормально, Кир. Лучше, чем с пулей в брюхе в Париже!
Давыдов остановился.
Впереди была полоса его мира — мира Огня. Он слышал знакомый запах раскаленного воздуха и шипение испаряющейся влаги.
Сто? Двести метров? Сколько идти по этой жаровне? А если километр? Это ж можно с ума сойти!
Впрочем, после полосы льда это не так пугает. Главное, чтобы недолго!
— Платки надо намочить, — распорядился Кир. — Сейчас будет жарко.
Он подождал пока ребята выполнят распоряжение, сам смочил ткань в ледяной воде под самой скалой, и приложил пахнувший речной зеленью платок к лицу.
— Вперед! — приказал Давыдов, входя в привычный жар своего мира. — Держаться за мной! Дистанция — два метра.
Отряд Киры двигался по другой стороне склона.
Здесь буйствовал холод, но не такой страшный, как на родине — температура упала до минус 25, не ниже. Замерзнуть насмерть, даже при таком ветре, было сложно, но и передвигаться оказалось настоящей мукой.
Зеленый лес застыл, превратившись в причудливое переплетение обледенелых ветвей и лиан. Лед сковал воду в леваде, разорвал изнутри сочные стебли придорожных гортензий и толстой коркой лег на землю, накрыв торчащие из почвы корни.
Именно корни не давали маленькой группе передвигаться быстро. Наступить на такой присыпанный снегом подарок, означало рухнуть на спину. А рухнуть на спину означало сломать позвоночник.
Рич уже отбил себе задницу и теперь шагал с максимальной осторожностью, а разумная Котлетка с самого начала не переходила на бег, так что двигался отряд медленно, чуть быстрее похоронной процессии.
На этот раз точка пересечения струн находилась рядом, а о времени выхода беспокоиться не приходилось — тепличные условия, черт побери! Если не считать перемежающихся климатических зон, землетрясения и грозовых разрядов, которые лупили с неба везде и часто.
Перед пологим обледенелым спуском Кира остановилась, подождала пока Рич и Котлетка окажутся рядом — видеть их в собственных телах на задании было очень непривычно, как, впрочем, и чувствовать себя в родной плоти и коже.
Это сложно было назвать джампом, хотя в некотором смысле это все-таки был джамп. Или десант? Да, какая, собственно, разница? Есть задание, и его надо выполнить. Раньше все было сложнее, теперь проще — не надо рядиться в чужие тела, лететь сломя голову к точке выхода и искать оружие.
Давыдова проверила короткоствольный автомат — пластиковое чудо техники было защищено от песка, воды, снега и пыли. В прозрачном магазине аккуратно, бочок к бочку, лежали золотистые тушки 9-миллиметровых патронов.
Мир, в котором рухнули плотины и миллионы людей расстались с жизнью за несколько дней… Зона бедствия, зараженная на сотни лет вперед, в которой не действуют ни законы природы, ни человеческие законы. Бывшая Украина, разодранная на части Западной Конфедерацией и Российской империей. Тюрьма для инакомыслящих и уголовников, полигон для бесчеловечных экспериментов над людьми, перевалочный пункт для торговцев оружием и наркотиками, поле битвы между спецслужбами разных стран, буферная зона между Востоком и Западом, охраняемая войсками ООН, минными полями и тысячами километров колючей проволоки.
Битва систем и идеологий разворачивается на улицах Лондона, в мангровых зарослях Кубы, в красных пустынях Африки, на заснеженных пустошах разорванной на части Украины, в затопленной небывалым ливнем Москве. Продажные политики, шпионы, террористы, наемники и бунтари – кто из них решит судьбу страны, а кто равнодушно подставит ее под удар Волны? Где кончается вымысел и начинается правда? В этой книге предсказаны конфликт в Грузии, газовые войны и раскол Украины. В героях этого апокалипсиса вы легко узнаете знакомых вам украинских и российских политиков.
Иногда не важно, что ты делаешь... Иногда не важно, что о тебе подумают... Иногда важно только одно... «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ...»Солнце и море, кровь и безумства плоти, секс, предательство и предчувствие трагедии сопровождают поиски затонувшего в годы революции у берегов Кавказа старого китайского жемчуга…СОКРОВИЩЕ ПОЛУЧИТ ТОЛЬКО ОДИН…
Иногда не важно, что ты делаешь... Иногда не важно, что о тебе подумают... Иногда важно только одно... «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ...» Солнце и море, кровь и безумства плоти, секс, предательство и предчувствие трагедии сопровождают поиски затонувшего в годы революции у берегов Кавказа старого китайского жемчуга… СОКРОВИЩЕ ПОЛУЧИТ ТОЛЬКО ОДИН …
«Школа негодяев» – это четвертая и заключительная книга тетралогии «Ничья земля»: «Ничья земля», «Дети Капища», «Дураки и герои», «Школа негодяев».Продолжается одна, главная, линия – борьба за выживание на «ничьей земле» Михаила Сергеева, бывшего оперативника ГРУ, пенсионера после развала страны. Он вынужден рассчитывать только на себя и своих близких друзей. За что он теперь воюет? За какую страну? За какую справедливость? Вот он принимает решение отдать заведомым террористам возможный компонент оружия массового поражения.
Вакцина, останавливающая смертоносный вирус, найдена, но для Книжника это только начало нового пути. Пути, на котором все не так, как казалось раньше. Враги становятся друзьями. Добро превращается в зло. Жестокость – в милосердие, а ненависть – в любовь. Потому что только любовь и преданность могут спасти мир, где люди умирают молодыми… «Не время умирать» – продолжение романа-антиутопии «Лучший возраст для смерти» (2017), вторая книга трилогии «Умереть молодым».
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Вот уже почти двадцать лет Джанкарло Ло Манто — полицейский из Неаполя — личный враг мафиозной семьи Росси. Он нанес ей миллионный ущерб, не раз уходил от наемных убийц и, словно заговоренный, не боясь смерти, снова бросался в бой. Потому что его война с мафией — это не просто служебный долг, это возмездие за убийство отца, друзей, всех тех, кто не захотел покориться и жить по законам преступного мира. Теперь Ло Манто предстоит вернуться в Нью-Йорк, город его детства, город его памяти, для последнего решающего поединка.
Во время разгульного отдыха на знаменитом фестивале в пустыне «Горящий человек» у Гэри пропала девушка. Будто ее никогда и не существовало: исчезли все профили в социальных сетях и все офи-циальные записи, родительский дом абсолютно пуст. Единственной зацепкой становятся странные артефакты – свитки с молитвами о защите от неких Чужаков. Когда пораженного содержанием свитков парня похищают неизвестные, он решает, что это Чужаки пришли за ним. Но ему предстоит сделать страшное открытие: Чужак – он сам…
Я — чистый холст, и даже художник во мне не знает, чем его заполнить. Моя жизнь началась в тот день, когда я сбежала и очнулась в больнице. Сбежала от реальности. Сбежала от страха. Сбежала от Него. До этого момента ничего не существовало, и я уверена, что, с такой быстротечностью дней, впереди меня тоже ничего не ждет. Но я стараюсь. Пытаюсь жить для дедули, который не покидает меня с тех пор, как я проснулась. Но все попытки бесполезны. Я вновь сбегаю, чтобы начать новую жизнь на небольшом острове, где не нужно оправдывать ничьи ожидания.
«Эксгумация» — превосходный психологический триллер одного из наиболее ярких представителей современной британской прозы. Роман, написанный Тоби Литтом в 2000 году, стал бестселлером в Великобритании и многих других странах. Главный герой книги, Конрад, подвергается нападению киллера в момент встречи со своей подругой-моделью Лили в фешенебельном лондонском ресторане. Лили погибает, сам Конрад оказывается в коме. Как только силы возвращаются к нему, он, с умением искушенного опытом детектива, начинает свое собственное расследование.
Найджел, Гарольд и Карма – обычные люди. Такие же, как мы с вами. Но кто сказал, что «обычные люди» не могут стать образцом настоящего насилия? Нью-Йорк. 2017-й год. Лучшее время и место для того, чтобы жить счастливо. Но они не могут. И у каждого на это своя причина: одиночество, зависть, неразделенная любовь.. Думаете, что вы никогда не переступите черту? Они тоже так думали. Но у жизни на нас свои планы.