Чужие ошибки или рассказы неудачников - [42]

Деревенские повернулись и стали разглядывать Тулика и улыбаться. «Гляди-ка, Тимоха, уголовник! – сказал один из них. – Татуированный. Да какой дерзкий! Уркаган, как они себя называют. И, наверное, с ножом… Эх, никогда не понимал государство и правительство. Неужто такие, как этот, нужны? Какая в них польза? Почему вот так спокойно ходят-бродят по улицам? Ведь не работают не жнут, не сеют. Даже не поют, не пляшут. Только тащат, грабят. Зачем они придуманы? Ведь все имеет смысл. Всякое дерево, всякое облако. Муха – и та нужна, потому что кормит рыб и птиц. А эти? Чего они хлеб даром едят? Кто позволил? Чего их не утопят, как котят? Кто мне это объяснит?»

Эту речь Тулик впоследствии выучил наизусть потому что в течение двух месяцев ему приходилось слышать ее очень часто.

Антоха, брат Тимохи, любил поговорить на эту тему.

Но это было после. А тогда Тулик успел только оскорбиться и нахмуриться, а потом… оказался на плече Антохи. Его схватили и забросили на плечо, как бревно. А перед этим ударили по лбу – да так сильно, что из глаз посыпались искры.

Тулика унесли с рынка, бросили в багажник машины и повезли. Куда – неизвестно. Ехали долго, не меньше четырех часов. А когда приехали, вынули из багажника и швырнули на землю, как мешок. Он очутился на незнакомом дворе, обнесенном высоким забором из бревен. Силы в нем было достаточно, поэтому он выхватил нож и бросился на одного из обидчиков, а когда, получив сильный удар в лицо, пришел в себя, увидел, что на шее у него железный ошейник, и что он привязан цепью к чугунному кольцу, намертво приделанному к длинному куску железнодорожной рельсы.

Цепь была короткая, поэтому подняться на ноги и выпрямиться в полный рост Тулик не мог. У него получалось лишь стоять на коленях, опираясь на руки. Словно собака.

Он ругался, изрыгая проклятия и угрожая убийством всем, кого видит. Но Антоха и Тимоха лишь улыбались, глядя на это.

Наконец, когда Тулик замолчал, чтобы отдышаться, Антоха произнес страшную речь.

«Теперь послушай, что скажу я, – сказал он. – Вот что я решил: будешь сидеть здесь, на цепи, пока не сдохнешь, или пока не объяснишь мне, зачем вы, уголовники, нужны. Какая в вас польза? Я этого не понимаю. Какой смысл в таких, как ты? Объяснишь – отпущу. А не сможешь – здесь твоя жизнь глупая и пройдет. Вот здесь, на дворе. Есть будешь то, что от нашего стола останется. А если не захочешь брать еду – помрешь. Когда луна взойдет, можешь выть, как собака. Мы тебе это разрешаем. На днях построим тебе будку. А пока спи на земле. Мы не государство, не правительство, у нас по-другому… Нам во всем подавай смысл, уж такие мы родились. Всему должно быть объяснение, и ты нам его предъявишь верно? Заодно поглядим, умный ты или дурак. Первую еду получишь завтра. А пока отдыхай – мечтай, пой песни или всем сердцем люби природу…»

Тулик отказывался от еды пять дней. Кричал, угрожал убийством, клялся учинить самую жестокую расправу. Потом он ослабел и понял, что выбраться со двора двух братьев он может, лишь отправившись в могилу, на кладбище. Потому что братья тверды и жестоки. В отношении к уголовникам их сердца отлиты из чугуна. К тому же они невероятно сильны – руками гнут ломы, сплющивают алюминиевые кастрюли, цинковые ведра. И вдобавок бесстрашны – ничего не боятся, даже смерти.

«Я их найду и убью! – кричал Тулик. – Обоих. А дом сожгу! Я их на дерево вздерну! Нет, я их пилой распилю!»

Он просидел на цепи два месяца, потому что не смог объяснить свое назначение в жизни.

Я спросил Тулика, как ему удалось выбраться.

Оказалось что братья сами его отпустили – после того, как им велела их мать. Она приехала к сыновьям погостить. Увидела человека на цепи и всплеснула руками: «Нехорошо! Плохо! Разве человеку место на цепи? Грех это. Срам и беззаконие».

Рассказывая об этом, Тулик дрожал от злости. Рассказал, как братья кривлялись: «Где человек на цепи? Неужели? Кто позволил? Ах, это… Это не человек, мамочка, это уголовник. Разве уголовники – люди? Отбросы».

Пожилая женщина велела сыновьям немедленно отпустить их пленника. И они послушались. Швырнули Тулика в багажник, отвезли подальше и выбросили, как ненужную вещь.

«Ты мой лучший кореш, поэтому помоги мне! – сказал Тулик. – Во-первых, никому не слова. Сам понимаешь… Во-вторых, нужно найти два хороших ствола и патроны… Мы устроим страшную месть, верно? Жуткую. Я начну усиленно питаться, наберусь сил, и мы возьмемся за поиски. Найдем этих братьев и казним их. Да! Обоим – высшую меру!»

Ничего этого не случилось.

На следующий день Тулик, чтобы успокоиться и укрепить нервы, принялся пить спиртное. Опьянев, решил ехать за город, к какому-то охотнику, за ружьем. Без спросу взял ключи от машины у своего знакомого. Попросту украл их. Что им управляло в тот момент? Безрассудство?

Мчась по шоссе, он врезался в грузовик и угодил в больницу. Остался без ноги, без руки и без глаза. Вышел из больницы инвалидом. Спустя полгода умер от тоски и от водки.

Судьбу моего приятеля удачной не назовешь.

Но разве этого мы себе желали? Разве мы не мечтали о том, чтобы жить красиво, в богатстве?