Чужеземка - [57]
Марта охотно поддалась мысли о своей мнимой болезни. Сегодня любимый брат вызывал в ней необычайное раздражение. Все, что Владик говорил и делал, казалось ей неуместным, ему, стало быть, ничего не сказали, но почему?
— Он думает, что у нас все по-старому. По-старому… — повторяла она сквозь зубы, хотя Владик за обедом несколько раз спрашивал о ее вокальных успехах. Чего она хотела, почему так бесилась, думая о неосведомленности брата, Марта и сама не понимала.
Термометр показывал тридцать шесть и шесть. Марту это вывело из себя, — теперь она хотела заболеть по-настоящему, заболеть и умереть. Сначала ее радовало, что мать не идет проверить температуру.
— Слава богу, обо мне забыли, и не надо будет притворяться.
Однако через каких-нибудь четверть часа она поднялась, села на постели.
— Забыли! А значит и правда все осталось по-старому!
И, уткнувшись носом в платок, снова легла, разбитая, готовая всерьез разболеться от отчаяния.
Скрипнула дверь… Кто-то вошел, ступая на цыпочках. Марта почувствовала запах пармских фиалок, сердце у нее тревожно забилось. Роза склонилась над кроватью.
— Ты спишь? Мартусь, ты спишь? — шептала мать чуть слышно.
Дочь стыдилась пошевелиться. Роза вздохнула. Тогда Марта проговорила — звучно, полным голосом:
— Я не сплю. У меня тридцать шесть и шесть.
Ах, что стало с Розой! Она сжала руки и звонко расхохоталась.
— Негодная, негодная девчонка! А я-то боялась, боялась зайти и спросить… Ну так пойдем же, я нарочно ничего не говорила Владику, пусть это будет для него сюрприз. Как ты себя чувствуешь? Не сухо в горле? Не саднит? Ну-ка пропой это арпеджио: ля-а-а-а-а-а-а… Прекрасно, голос просто хрустальный.
Они тихонько проскользнули в гостиную. Роза разложила ноты, села за фортепиано и сурово смотрела на Марту, как бы призывая ее стать лицом к лицу с опасностью. Марта почувствовала, что у нее холодеют руки и ноги, а щеки пылают. И какая-то отчаянная пустота шумела в голове, предвкушение чего-то шутовского и вместе с тем героического.
— Что спеть? — спросила она дрожащим голосом.
Роза ответила, но Марта не поняла, пришлось подойти и заглянуть в ноты.
Она откашлялась, загремели аккорды…
Первую строфу Марта услышала как бы со стороны, как чье-то признание, с которым неизвестно что делать, она упорно вглядывалась в зеркало, помня об одном «язык ближе к губам и не сжимать челюсти». И вдруг увидела лицо… Марта вздрогнула. Чьи это были глаза, полные неистовой боли, чьи ноздри, дышавшие местью? Кто лицемерно улыбался, произнося слова прощения?
У Марты похолодели щеки — лицо в зеркале побледнело. Марта поняла: боль, гнев, мнимое прощение — это были ее собственные чувства, лицо в зеркале было ее лицом — сегодня песня Шумана стала ее песней.
— Взгляд, который она бросила, мог отравить жизнь.
— мелодия росла, набирала силы, устремлялась ввысь.
Недоступное Розе высокое двойное «ля» прозвучало как крик мучительной радости и затем перешло в «соль», великолепное, полное молодой силы.
Здесь, где желание простить боролось с мстительным чувством, Марта постепенно отступала, склонялась к недоброй стороне — «фа» звучало все более мрачно… Она глубоко вздохнула:
И окончательно погрузилась в мрак, успокоилась на зловещем «до».
Роза сопроводила финал бурными октавами. Звенели блютнеровские струны, а Марта все еще дрожала от гнева. В темном углу гостиной началось движение. Отодвинули кресло, кто-то встал, повернул выключатель. Когда зажегся свет, Марта увидела, что отец сидит на диване и смотрит на нее из-под нависших бровей — вопросительно, Владик, с изменившимся лицом, стоял у стены. Он тоже вглядывался в Марту. С минуту все молчали. Потом Владик сказал:
— Это удивительно, как Туся становится похожа на маму… — И с принужденной улыбкой: — В самом деле, прекрасные результаты, прекрасный голос… Но не слишком ли это серьезный репертуар для такой… такой девочки? — добавил он.
Роза отошла от фортепиано.
— Нет, — ответила она. — Нет! Нету слишком серьезного репертуара для серьезного голоса!
Она подошла к Марте, обняла ее и — лицо к лицу — заглянула в глаза, пронзила горячими лучами.
— Доченька моя… Моя…
Марта вздохнула, положила голову матери на плечо. Это доставило ей неизъяснимое наслаждение — так бывает во сне, когда тело, повисшее среди холодной пустоты, опускается наконец на мягкую траву.
— Мама, моя мама… — еле вымолвила она одними губами, слабея от счастья.
В углу затрещал пол. Это Адам выходил из комнаты. Он шел ссутулившись, шаркая ногами. Роза крепко держала дочь в объятьях. На пороге Владик нервно сплетал и расплетал пальцы… Марте, глядевшей на них сквозь туман слез, оба они казались очень далекими.
16
Марта, известная в стране певица, увидев Розу в семейном окружении, бледную, с примиренной улыбкой на губах, — Марта, хотя никто не сказал ей худого слова, чувствовала лютые угрызения совести. Она знала обычную причину материнских посещений: беспокойство о карьере примадонны. По утрам дочь должна была упражняться в пении. Поэтому она чуть не с порога начала оправдываться.
Творчество Марии Кунцевич — заметное явление в польской «женской» прозе 1930-1960-х гг.Роман «Тристан 1946» написан в 1967 году уже зрелым мастером. В нем по-прежнему сильны романтические мотивы, а сюжет восходит к древней легенде о Тристане и Изольде, хотя события разворачиваются в послевоенной Англии и все действующие лица — наши современники.«Тристан 1946» — роман, задуманный в годы эмиграции, — своеобразная интерпретация древней легенды, миф в современных одеждах. История любви польского «Тристана» и ирландки «Изольды», лежащая в основе повести, по накалу страстей не уступает средневековому первоисточнику.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Роман американской писательницы Эдны Фербер (1887–1968) «Плавучий театр» (1926) — это история трех поколений актеров. Жизнь и работа в плавучем театре полна неожиданностей и приключений — судьба героев переменчива и драматична. Театр жизни оказывается увлекательнее сценического представления…
Когда и как приходит любовь и почему исчезает? Какие духовные силы удерживают ее и в какой миг, ослабев, отпускают? Человеку не дано этого знать, но он способен наблюдать и чувствовать. И тогда в рассказе тонко чувствующего наблюдателя простое описание событий предстает как психологический анализ характеров и ситуаций. И с обнаженной ясностью становится видно, как подтачивают и убивают любовь, даже самую сильную и преданную, безразличие, черствость и корысть.Драматичность конфликтов, увлекательная интрига, точность психологических характеристик — все это есть в романах известной английской писательницы Памелы Хенсфорд Джонсон.
Когда и как приходит любовь и почему исчезает? Какие духовные силы удерживают ее и в какой миг, ослабев, отпускают? Человеку не дано этого знать, но он способен наблюдать и чувствовать. И тогда в рассказе тонко чувствующего наблюдателя простое описание событий предстает как психологический анализ характеров и ситуаций. И с обнаженной ясностью становится видно, как подтачивают и убивают любовь, даже самую сильную и преданную, безразличие, черствость и корысть.Драматичность конфликтов, увлекательная интрига, точность психологических характеристик — все это есть в романах известной английской писательницы Памелы Хенсфорд Джонсон.
Первый роман А. Вербицкой, принесший ей известность. Любовный многоугольник в жизни главного героя А. Тобольцева выводит на страницы романа целую галерею женщин. Различные жизненные идеалы, темпераменты героев делают роман интересным для широкого круга читателей, а узнаваемые исторические ситуации — любопытным для специалистов.