Чужая Вселенная - [10]

Оно очень неприятно по внешнему виду, имеет огромнее, но тонкое и прозрачное крыло, наподобие паруса, а также живой ракетный двигатель, выпускающий струю пены или воздуха.

Животное относится к неизвестному классу моллюсков. Летающий моллюск защищен не панцирем, а ядовитым слоем слизи. У рыбаков и биологов на руках появилась экзема.

— О — о — у! — издал звук Мардопол, глянув на изображение моллюска.

В этот момент раздался сигнал вызова: меня просили в 14-ю приемную.

В приемной у стены стоял Ведущий с иллюзиодрома и странно держался двумя пальцами за штору.

— Я вынужден опять просить о помощи общество неспящих, — заявил он.

Ведущий поднял штору и указал рукой на небо. Там плавали цветные облака. Облака медленно вытягивались в нити, сжимались. Я почувствовал что-то очень знакомое. Где-то внутри меня зазвучал шум моря, раздалась как будто музыка, душа воспарила.

— Это сюжет нашей новой абстрактной постановки, — пояснил Ведущий. — Но дело не в этом. Мы начали делать фантастическую изопьесу, сняли эпизод о поломке политической рулетки… — Вот этот эпизод! — произнес Ведущий и протянул свежий номер информационного вестника "Упаникалампот".

Бросились в глаза набранные крупным шрифтом фразы:

НА МАРСЕ СЛОМАНА МЕСТНАЯ РУЛЕТКА

ПОЛИТИЧЕСКИХ МУТАЦИЙ.

РАЗГОРЕЛИСЬ

СТАРЫЕ МЕЖВИДОВЫЕ СПОРЫ.

НИМФОИДЫ ПРАВЯТ БАЛ…

Рядом было совсем другое неприметное сообщение. Я взглянул на него и почувствовал словно удар током…

…звездолет вольного города Лоски чуть не столкнулся в окрестностях планеты Нептун со странным металлизованным агрегатом. Этот агрегат выпал из иного мира прямо на глазах экипажа…

Меня поразил маленький цветной снимок — он мгновенно напомнил мардополовские чертежи аварийного лаза времени! Экстренный вывод объектов из настоящего в прошлое…

— Нептун! Нептун! — воскликнул я. — Что означает слово "Нептун"?

Ведущей меня не понял.

— Это корабль Лоски, — прошептал я, — их капитаны не придерживаются Конвенции…

— Нептун? — призадумался поднаторевший в разнообразных арго Ведущий. — По-моему, это более дальняя, чем сфера складчатых галактик, область. Плутон — уже зеркальная граница вселенной…

Я опять заглянул в вестник:

…звездолет, несмотря на протесты муния безопасности, принял непонятный объект и, двигаясь с тройной переведенной скоростью света, достиг земной базы к семи часам трипланетного времени…

— Тройная переведенная скорость — на самом деле 10300 переведенная скорость, — пробормотал я. Этот сленг я уже знал прочно.

— Но почему корабль оказался именно там? Что нужно этой Лоске? — вдруг озарила меня мысль… О Аполлус! Только теперь я вспомнил о проблемах Ведущего.

— А не набежали ли на хронометрах иллюзиодрома лишние минуты? Не мог ли кто изготовить копии кристаллов? — задал я вопрос.

Теперь озарение стало как будто приходить к моему собеседнику.

— А как здоровье Калипсида, — продолжил я, по ассоциации думая об Армагеддоне.

— Апокалилсида??? Он исчез!

* * *

Не прошло и часа, как прозвучал сигнал нового вызова — на этот раз из 1-й приемной. Мардопол вышел и вернулся. В руке он держал странную бумагу с водяными знаками и черными гепардами… Что такое? Деамбулакрум — ноли — тангере!![5] Это из ЧС! Я еще не сошел с ума!

Запрос…

МОЖЕТ ЛИ ЛАБОРАТОРИЯ ВРЕМЕНИ УНИЧТОЖИТЬ ВСЕЛЕННУЮ ИЛИ СОЛНЕЧНУЮ СИСТЕМУ?

Всё обещало юмористическое собеседование.

Но не тут-то было! Мардопол и Да-Плютен в один голос заявили, что уничтожить мир, а тем более Гелион — ничего не стоит. "Раз плюнуть!" — выпалил Да-Плютен.

"Кто передо мной, люди или нимфоиды?" — подумал я и, предвидя бесполезность полемики, начал ненавязчиво напирать на практическую сторону дела:

— Вы думаете, сама ЧС додумалась до запроса? В запрещении опытов заинтересованы только Дельфы!

При последнем упоминании Да-Плютен слегка порозовел, затем сильно побледнел, а Мардопол сказал:

— Гы…

После чего он произнес необычно длинную и назидательную словесную арабеску. То, как он судил ни о чем и обо всем, делал ложные намеки, создавал важность неважному и неявность явному, вплетал в свои высказывания произносимые полушепотом неприличные словеса и коллетрейский сленг, говорило о том, что большую часть своей жизни Мардопол провел в интеллектуальных кабаках и финтишкетских бегуресконах. Слова его были совершенно обтекаемы, пылефлюидонепроницаемы, но бессвязны. Он не спеша достал суматрийскую анимагару и продолжил:

— Да… если… ну… конечно, домикало донеже егда зрак… здесь не Суматра, но в делах зело важных… Хм… Пых-пых, — Мардопол затянулся анимагарой и коснулся рукой своего мощного подбородка. — Есть особые методы; коллега ваш Н а в в и р и д о н — не кремень. Мы не из свободного мира. Мы, наввириняне, — особая народовосьц — народовосьц почтовых ящиков… Для чьих-то брыкал мы прозрачны… Обаче очима смотриши — лукавне прещение узриши.

Это речь! Обозвал Армагеддона каким-то Наввиридоном, а нас — наввиринянами…

— Пусть скрыть мы ничего не можем, но что скрывать? — вставил я.

И Да-Плютен, и Мардопол продолжали утверждать, что не так давно вселенная была на волосок от гибели, и подразумевали неудачный опыт.

Мардопол ссылался на возможность цепного инвертирования и сравнивал это явление с оловянной чумой и венерианской молекулярной проказой.