Чужая война - [60]

— Андрей Матвеевич, дорогой. — Женщина села напротив Семирядина и забросила ногу на ногу. Глаза по-прежнему не отрывались от заплывших глаз собеседника. — Я сделала то, чего и делать не должна была. Целый моноспектакль разыграла из гуманных соображений. — Она говорила правду, и даже сам Семирядин не мог не признать этого. — С музыкой и покушением, с декорацией и телефонными голосами. Самая малость осталась, чистая техника. Тут вступаете вы — и все проваливаете.

Голос Ангелины звучал спокойно, тихо и в некоторой степени даже бесстрастно. Но Андрею показалось, что это во сто крат хуже, чем если бы женщина просто орала на него благим матом и топала ногами. Она издевалась над ним. Семирядин лихорадочно облизал пересохшие губы и своевременно вспомнил о том, что лучшее средство защиты — это нападение.

— А где хваленые «исполнители»? — Он отлепил затылок от спинки кресла и подался корпусом вперед. — Где они, когда под рукой обязаны были находиться?!

Ангелина презрительно поморщилась. Без сомнения, она обратила внимание на то, что Андрей Матвеевич успел обмыть свою неудачу горячительными напитками. Да, измельчал нынче сильный пол. Ничего не могут, кроме как обвинять в собственных неудачах окружающих да жрать спирт литрами. Столбик пепла с сигареты госпожи Виннер сорвался и упал на пол, прямо ей под ноги.

— Никто вам ничем не обязан, — сухо проинформировала она Семирядина. — Исполнители свою партию исполняют.

Каламбур насторожил Андрея Матвеевича. Выходит, эта женщина предпринимала и что-то еще без его ведома. Какие-то действия, связанные с их общим делом, но посвящать в тонкости Семирядина посчитали излишним. Новый удар по его болезненному самолюбию.

— Какую еще партию? — подозрительно прищурился он, еще ниже склоняясь к столу и незаметно, как ему казалось, для глаз собеседницы задвигая под кресло початую бутылку водки. Андрей был уверен в том, что по внешним признакам его состояние неопределимо.

— Нотариальную, — последовал лаконичный ответ.

— Это как?

Она видела его нелепые телодвижения в попытке скрыть бутылку спиртного. Это вызвало на устах Ангелины очередную усмешку. Человек, сидящий сейчас напротив нее в «командирском» кресле руководителя «Империи», деградировал буквально на глазах. С каждым днем, как казалось Ангелине, он все больше глупел и становился морально слабее. В сознании женщины вдруг промелькнула шальная мысль, что Семирядин становится слишком тяжелым для их компании балластом. А умные люди подобное обычно предпочитали скидывать за борт.

— Да уж не так, как вы, надеюсь… — мрачно бросила Виннер.

Андрей почувствовал исходящую от нее угрозу. В душе появился неприятный холодок.

Огни большого мегаполиса, состоящие преимущественно из иллюминации и неоновых рекламных вывесок, переливающихся всеми цветами радуги, сменились загородным пейзажем. «Волга» выскочила на Кольцевую дорогу и взяла левый ряд. Освещение, конечно, и здесь имелось, благодаря придорожным фонарям, но на фоне города оно не впечатляло.

Краем глаза таксист посматривал в зеркальце заднего обзора на двух своих юных пассажиров. От него не укрылось плачевное состояние младшего из подростков, близкое к отключке.

Федечка старался поудобнее устроить Ивана, положив его голову к себе на колени. Затем выудил из кармана носовой платок и стер им с губ мальчика остатки выступившей пены. Господи, что ему такое подсунули? Или он от природы склонен к эпилепсии? Не похоже. Злость переполняла Розгина. Злость на тех, кто так жестоко обошелся с ребенком. Он не имел пока представления о происшедшем, но в общих чертах картину нетрудно было предугадать. Ивана каким-то образом ввели в заблуждение, что его мама очнулась и что она назначила ему встречу в головном офисе «Империи». Туда-то мальчик и помчался очертя голову. Оно и понятно в общем-то. Незадолго до этого в организм Кирсанова был введен препарат неизвестного происхождения. Как это удалось сделать, Федечка не знал, но результаты действия видел собственными глазами. А затем коварные недоброжелатели вызвали «скорую помощь». Он сам видел врача в белом халате. Хитрый и изощренный способ избавиться от наследника. Почище, чем во времена дворцовых интриг. Хорошо, что он оказался вовремя в нужном месте и расстроил планы неприятеля. А теперь… Теперь еще поборемся. Еще посмотрим, чья возьмет. Розгин был уверен в том, что отец теперь предпримет кардинальные и решительные действия в отношении всех этих родственников Ивана и партнеров по бизнесу покойного Кирсанова-старшего.

Иван уже спал, но дыхание его было нехорошим. Частое и отрывистое. Ничего. Препарат, чем бы он ни был, вряд ли опасен для жизни. Люди, которые пичкали им Кирсанова, не хотели его убить. И на том спасибо, как говорится. Федечка осторожно провел рукой по рассыпавшимся в разные стороны волосам Ивана. Сокрушенно покачал головой.

Природное любопытство водителя такси одержало верх над корректностью. Мужчина и так слишком долго крепился, довольствуясь только молчаливым созерцанием.

— Что, обкурился малолеток? — спросил он, пересекаясь в зеркале взглядами с Розгиным.

Федечка промолчал, но таксист продолжал выжидательно смотреть на молодого человека в надежде получить ответ на свой вопрос и в результате обделил вниманием ускользающую под колеса «Волги» дорожную полосу.