Чужая роль - [8]
— Со мной все о'кей, — заверила Мэгги. — Постою здесь, пока не рассветет, а потом… — Она шмыгнула носом. Руки и плечи покрылись гусиной кожей. — Потом решу, куда пойти.
— Пойдешь со мной, — отрезала Роуз.
— Я тебе не нужна, — печально вздохнула Мэгги. — Никому не нужна.
— Садись в машину.
Старшая сестра повернулась и зашагала по дорожке, ничуть не удивившись, когда Мэгги, помедлив, двинулась следом. Кое-что в жизни никогда не меняется, например, Мэгги, нуждающаяся в помощи, Мэгги, нуждающаяся в деньгах, Мэгги, просто нуждающаяся.
Всю дорогу до Филадельфии Мэгги молчала. Двадцать минут. Роуз тоже было не до разговоров: она ломала голову, как сделать, чтобы сестра не заметила голого мужчину в ее постели.
— Ляжешь на диване, — прошептала она, едва они вошли в квартиру, и попыталась незаметно убрать с пола костюм Джима.
К сожалению, от Мэгги ничего не ускользало.
— Так-так! — протянула она. — Что тут у нас?
Ее рука нырнула в охапку одежды прижатую к груди Роуз, и секунду спустя показалась снова, торжествующе сжимая бумажник Джима. Роуз попыталась выхватить его, но Мэгги ловко увернулась.
«Начинается», — подумала Роуз.
— Немедленно отдай!
Вместо ответа Мэгги открыла бумажник.
— «Джеймс Р. Денверс, — громко прочитала она. — Сосасти-Хилл-Тауэрс, Филадельфия». Очень мило.
— Ш-ш-ш, — прошипела Роуз, бросив встревоженный взгляд на стену, за которой в настоящее время мирно почивал Джеймс Р. Денверс.
— Тысяча девятьсот шестьдесят четвертый, — стальным голосом продолжала Мэгги. Роуз так и видела, как вращаются шестеренки в ее голове: всякие вычисления, как уже было сказано, были для сестры каторжным трудом.
— Тридцать пять? — спросила она наконец. Роуз все-таки удалось отобрать бумажник.
— Ложись спать, — прошипела она.
Мэгги вытянула майку из груды одежды, валявшейся на тренажере, и ловко стянула платье.
— Не смей ему этого говорить, — предупредила она.
— Какая ты тощая, — вырвалось у Роуз, шокированной видом острых ключиц, казавшихся еще более жалкими по сравнению с нелепо огромными грудями, оплаченными бывшим бойфрендом.
— А ты так и не пользовалась тренажером, который я тебе купила, — парировала Мэгги, натягивая майку и плюхаясь на диван.
Роуз открыла рот, но тут же закрыла снова.
Не надо спорить. Чем скорее заснет, тем лучше.
— Ничего, у тебя бойфренд симпатичный, — одобрила Мэгги и зевнула. — Не принесешь стакан воды с двумя эдвилсами[5]?
Роуз поморщилась, но принесла таблетки и воду и проследила, как Мэгги принимает лекарство, запивает и, не подумав поблагодарить, спокойно закрывает глаза. Роуз поскорее отвернулась и вошла в спальню. Джим по-прежнему лежал на боку, тихо сопя. Она нежно положила руку ему на плечо.
— Джим…
Он не пошевелился. Может, забраться к нему в постель, накрыться с головой одеялом и забыть обо всех проблемах до утра?
Роуз оглянулась на дверь, посмотрела на Джима и поняла, что не сможет. Не сможет лежать рядом с голым мужчиной, когда за стеной спит сестра. Ее долг был, есть и будет — показывать Мэгги пример, а не валяться чуть ли не в ее присутствии с мужчиной, который все же кто-то вроде босса… нет, так не пойдет. А если он снова захочет секса? Мэгги наверняка начнет подслушивать или, что еще хуже, ввалится в комнату и уставится на них.
И засмеется…
Роуз взяла с кровати еще одно одеяло, подняла с пола подушку, прокралась в гостиную и устроилась в кресле, думая, что во всех анналах истории романтических встреч ни одна ночь до сих пор не заканчивалась подобным образом.
Она вертелась из стороны в сторону, безуспешно пытаясь улечься поудобнее. Ну с какой стати, спрашивается, она уступила Мэгги диван? Та вполне могла бы обойтись и креслом.
И тут послышался голос Мэгги.
— Помнишь Хани Бана[6]?
Роуз закрыла глаза.
— Помню.
Хани Бан появился весной, когда Роуз было восемь, а Мэгги — шесть. Как-то в четверг Кэролайн, мама Роуз и Мэгги, разбудила их раньше обычного.
— Ш-ш-ш, только не проговоритесь, — прошептала она, поспешно натягивая на дочерей праздничные платьица, а сверху заставила надеть свитера и пальтишки. — Сюрприз! Большой сюрприз!
Они попрощались с отцом, все еще сидевшим за кофе и изучавшим деловой раздел газеты, пробежали мимо кухни — столы были завалены коробками конфет, а в раковине горой громоздилась грязная посуда — и залезли в машину. Но вместо того чтобы повернуть к школьному подъезду, как всегда, Кэролайн поехала дальше.
— Мама, ты пропустила поворот! — окликнула Роуз.
— Никакой школы, детка, — улыбнулась мать не оборачиваясь. — Нас ждет особенный день!
— Ура! — завопила Мэгги, которой тогда досталось заветное переднее сиденье.
— Почему? — удивилась Роуз, не желавшая пропускать школу. Сегодня был библиотечный день, и она собиралась поменять книги.
— Просто случилось что-то очень хорошее, — пояснила мать.
Роуз до сих пор помнила ее лицо: карие глаза сияют, бирюзовый шарф, повязанный на шее, развевается от ветерка. И тут Кэролайн начала говорить, очень быстро, слишком быстро, так, что слова мешались, путались:
— Новые сладости. То есть помадка. Нет, не совсем. Лучше. Просто божественно. Вы когда-нибудь ели такое?
Сестры покачали головами.
Современная американка...Она любит свою работу, своих друзей и свою собаку. Она получает удовольствие от секса и вечеринок.Она РЕШИТЕЛЬНО не страдает от того, что ее пышные формы не соответствуют «супермодельным» нормам.Она умна, иронична и уверена в себе... БЫЛА. Потому что одна-единственная статья в глянцевом журнале ИЗМЕНИЛА ВСЕ. Ведь эта статья написана ее бывшим любовником. Ах так!..
Это история двух сестер, которая начинается в 1950-х годах. Девочки взрослеют – мир меняется. Они пытаются найти свое место в жизни, пытаются быть верными себе, но, как известно, у каждого своя дорога, а настоящий дом там, где тебя ждут.Они стояли перед новым домом на Альгамбра-стрит. Девочки, полные надежды. Бунтарка Джо и милашка Бетти. Такие разные – сестры.А впереди социальные потрясения, война во Вьетнаме, музыка свободы и борьба за женские права.А впереди первая любовь, рассветы, закаты, громкий смех, соленые слезы, взросление.Это искреннее и очень женское путешествие по разноцветным десятилетиям Америки.
Долгожданное продолжение книги «Хорош в постели»!Много лет назад Кэнни приобрела скандальную известность, написав роман, основанный на событиях из ее жизни и неожиданно ставший бестселлером. С тех пор она предпочитает творить в жанре приключенческой фантастики и скрывается от публики под псевдонимом. У нее замечательный муж Питер и дочь Джой, и, хотя отношения с дочерью складываются не лучшим образом, в общем и целом Кэнни довольна своей жизнью.Но все очень осложняется, когда в руки Джой попадает та самая мамина книга, из которой она узнает массу любопытных подробностей об обстоятельствах собственного появления на свет.
Трое детей, муж, который пропадает на работе, и ни одной минуты, которую можно было бы потратить на себя. Такова жизнь Кейт Боровиц. А ведь когда-то она была журналистом, подавала надежды. Но инстинкт журналиста — как умение кататься на велосипеде: можешь сколь угодно долго не крутить педали, но, стоит тебе сесть за руль, обязательно поедешь. Обнаружив свою знакомую, Китти Кавано, убитой, Кейт решила провести расследование и во что бы то ни стало выяснить, кому понадобилось убивать образцовую мать и домохозяйку.К тому же на столе в кухне убитой Кейт обнаружила записку с телефоном человека, который когда-то очень много значил в ее жизни, да и сейчас — что обманывать себя? — ей далеко не безразличен.
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…