Чужая кассета - [4]
— Что с тобой? — Маша внимательно посмотрела на Вику.
— Ничего… — стараясь не выдать своего волнения, отвечала Вика. — Жарко очень…
— Чего-то рано тебе жарко стало… — насмешливо сказала Маша Суворова. — Еще и не танцевала, а уже вся красная!
— Жарко… — повторила Вика.
И вот начались танцы, и Маша, схватив Угарова за руку, потащила его на середину комнаты, а Вика осталась одна. Ее пригласил танцевать какой-то незнакомый парень, но Вика отрицательно покачала головой — Игорь все еще стоял возле магнитофона.
Игорь пригласил на танец высокую девушку из спецшколы.
Вика покраснела еще сильнее и принялась теребить шнурки своей голубой кофточки.
Этого занятия ей хватило до конца танца.
Когда музыка на мгновение стихла и все остановились, Вика окликнула Игоря.
— Скучаешь? — весело спросил он, не отходя от высокой девушки. — А ты попрыгай!
— Я не скучаю… — ответила Вика, но из динамиков снова рванулась музыка, сминая ее слова.
— Чего ты стоишь как неприкаянная? — поинтересовалась Маша Суворова. Она по-прежнему танцевала с Костей Угаровым.
— Так… — ответила Вика и услышала, как, уже отодвинувшись от нее. Костя сказал довольно громко, обращаясь к Маше: «Ну что ты пристаешь к ней? Ты что, не видишь — она же закомплексованная вся!
Маша Суворова засмеялась в ответ, и Вика почувствовала, как все внутри нее сжалось. Как тогда, когда после болезни она первый раз пришла в класс.
— Игорь! — крикнула Вика, и Игорь обернулся к ней, улыбаясь. Улыбался он не Вике, а этой высокой девушке, с которой сейчас танцевал.
— Не скучай! — крикнул он. — Сейчас все вместе танцевать будем, ты тоже попрыгаешь!
И он снова отвернулся к своей девушке.
Опустив голову, Вика выбралась в коридор и, торопливо накинув на плечи пальто, выскочила на пропахшую кошками лестницу. Уже сбегая вниз, она слышала, как хлопнула наверху дверь и на лестничную площадку кто-то вышел.
— Что это она? — раздался голос Игоря.
— Да ну ее! — отвечал Игорю голос Маши Суворовой. — Она же закомплексованная вся. У нее от этих комплексов даже ресницы повыпадали!
И тогда и случилось непоправимое! Игорь громко засмеялся. Снова раздались шаги, дверь еще раз хлопнула — на лестнице стало тихо. Заплакав, Вика выбежала в глухой колодец двора, где громко плакала чья-то кошка.
Вика не помнила, как выбралась она из этого двора, не помнила, как бродила по пустому парку, где среди черных деревьев летали черные голуби. Остался в памяти только самозабвенный гипсовый бегун, расталкивающий грудью моросящий дождик. Вика запомнила лицо бегуна. Так же, как этот бегун, она пыталась и не смогла прорваться сквозь пелену отчуждения…
«Я не такая… — подумала она. — Не такая, как все… Совсем, совсем не такая…»
И заплакала.
Вика плакала и дома, когда, оттолкнув лежащий на диване магнитофон, уткнулась лицом в подушку.
Было уже темно, когда в комнату заглянула мать.
— Вика! — позвала она.
— Уйди! — отвечала Вика. — Я устала! Не трогайте никто меня!
— Доченька… — Мать тяжело вздохнула. — Тебя к телефону зовут, доченька…
Звонила Ирка.
— Мне пленки нужны! — сказала она. — Ты не можешь их принести?
Вика чуть замешкалась с ответом.
— Понимаешь… — проговорила она. — Ну вот так, понимаешь, получилось… Ну, в общем, они сейчас не у меня…
— Ты их Игорю дала?
— Ну, почему Игорю…
— Вы что, поссорились?
— Да нет! Ничего мы не ссорились!
— Поссорились… — уверенно, но нисколько не торжествуя, а скорее уж даже с грустью проговорила Ирка. — Мне Машка сейчас звонила. Она рассказала, что вы поссорились и ты убежала со дня рождения…
— Пускай она больше врет, твоя Суворова! — яростно перебила ее Вика. Она сама удивилась своей ярости, но остановиться уже не могла. — И кассеты твои не у Игоря! Отдам я их тебе!
— Мне все равно, у кого они… — скучно сказала Ирка. — Только мне самой эти кассеты отдавать надо. Поняла?
В трубке раздались гудки, но Вика все еще держала трубку в руках, как будто все еще можно было исправить. Вика сама не понимала, зачем она обманула Ирку, а главное — не знала, что теперь делать.
Нет, не кассеты беспокоили ее. Игорь, конечно же, завтра притащит кассеты, так что не в них дело. Просто ужасно, что ей снова придется разговаривать с Игорем, и это после того безжалостного смеха, который она услышала на лестнице…
Но Игорь не пришел в воскресенье, хотя Ирка снова звонила и требовала назад кассеты. А в понедельник Вика встретила Игоря на улице, но Игорь лишь кивнул ей издалека и сразу свернул в переулок.
Ирка, словно знала об этой странной встрече, позвонила, как только Вика вошла в квартиру.
— Забрала кассеты? — спросила она.
— Забрала… — соврала Вика.
— Я приду сейчас.
— Зачем? — торопливо сказала Вика. — Я сама их принесу. Завтра…
— А они сейчас у тебя?
— У меня! — упрямо сказала Вика.
Она положила трубку и, не снимая пальто, опустилась на стул в прихожей. В прихожей было темно. От старой висящей на стене медвежьей шкуры пахло нафталином. Вика разглядывала выеденные молью проплешины на шкуре и ничего не могла придумать.
Снова зазвонил телефон.
— Привет! — раздался в трубке голос Кости Угарова. — Меня Ирка попросила твоему Игорю позвонить. Так я звякнул. Он пленки с «Теле-У» своей девочке из спецшколы отдал. Сечешь?
Ермак с малой дружиной казаков сокрушил царство Кучума и освободил народы Сибири. Соликамский крестьянин Артемий Бабинов проложил первую сибирскую дорогу. Казак Семен Дежнев на небольшом судне впервые в мире обогнул по морю наш материк. Об этих людях и их подвигах повествует книга.
Сейчас много говорится о репрессиях 37-го. Однако зачастую намеренно или нет происходит подмена в понятиях «жертвы» и «палачи». Началом такой путаницы послужила так называемая хрущевская оттепель. А ведь расстрелянные Зиновьев, Каменев, Бухарин и многие другие деятели партийной верхушки, репрессированные тогда, сами играли роль палачей. Именно они в 1918-м развязали кровавую бойню Гражданской войны, создали в стране политический климат, породивший беспощадный террор. Сознательно забывается и то, что в 1934–1938 гг.
Выдающийся поэт, ученый, просветитель, историк, собиратель якутского фольклора и языка, человек, наделенный даром провидения, Алексей Елисеевич Кулаковский прожил короткую, но очень насыщенную жизнь. Ему приходилось блуждать по заполярной тундре, сплавляться по бурным рекам, прятаться от бандитов, пребывать с различными рисковыми поручениями новой власти в самой гуще Гражданской войны на Севере, терять родных и преданных друзей, учительствовать и воспитывать детей, которых у Алексея Елисеевича было много.
Новая книга петербургского писателя и исследователя Н.М. Коняева посвящена политическим событиям 1918-го, «самого короткого» для России года. Этот год памятен не только и не столько переходом на григорианскую систему летосчисления. Он остался в отечественной истории как период становления и укрепления большевистской диктатуры, как время превращения «красного террора» в целенаправленную государственную политику. Разгон Учредительного собрания, создание ЧК, поэтапное уничтожение большевиками других партий, включая левые, убийство германского посла Мирбаха, левоэсеровский мятеж, убийство Володарского и Урицкого, злодейское уничтожение Царской Семьи, покушение на Ленина — вот основные эпизоды этой кровавой эпопеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В юности душа живет, не отдавая никому отчета в своих желаниях и грехах. Что, например, страшного в том, чтобы мальчишке разорить птичье гнездо и украсть птенца? Кажется, что игра не причинит никому вреда, и даже если птенец умрет, все в итоге исправится каким-то волшебным образом.В рассказе известного православного писателя Николая Коняева действительно происходит чудо: бабушка, прозванная «птичьей» за умение разговаривать с пернатыми на их языке, выхаживает птенца, являя детям чудо воскрешения. Коняев на примере жизненной истории показывает возможность чуда в нашем мире.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.