Чувство и чувствительность - [7]
На твоем месте, если бы я что-либо и делала, то лишь тогда, когда сама находила бы это нужным. | |
I would not bind myself to allow them any thing yearly. | А ежегодными выплатами себя не связывала бы. |
It may be very inconvenient some years to spare a hundred, or even fifty pounds from our own expenses." | Вдруг в тот или иной год нас очень стеснит необходимость отнять у себя сто или даже пятьдесят фунтов? |
"I believe you are right, my love; it will be better that there should be no annuity in the case; whatever I may give them occasionally will be of far greater assistance than a yearly allowance, because they would only enlarge their style of living if they felt sure of a larger income, and would not be sixpence the richer for it at the end of the year. | - Любовь моя, ты совершенно права! Лучше будет обойтись без твердой пенсии. То, что я смогу уделять им от случая к случаю, принесет им значительно больше пользы, чем ежегодная пенсия. Ведь, рассчитывая на больший доход, они просто стали бы жить на более широкую ногу и к концу года не оказались ни на йоту богаче. |
It will certainly be much the best way. | Нет, нет, так будет гораздо разумнее. |
A present of fifty pounds, now and then, will prevent their ever being distressed for money, and will, I think, be amply discharging my promise to my father." | Пятьдесят фунтов в подарок время от времени поспособствуют тому, чтобы они никогда не чувствовали себя стесненными в средствах, и, мне кажется, таким образом я более чем выполню данное отцу обещание. |
"To be sure it will. | - О конечно! |
Indeed, to say the truth, I am convinced within myself that your father had no idea of your giving them any money at all. | Да и, по правде говоря, я убеждена, что твой папенька вовсе и не думал о том, чтобы ты дарил им деньги. |
The assistance he thought of, I dare say, was only such as might be reasonably expected of you; for instance, such as looking out for a comfortable small house for them, helping them to move their things, and sending them presents of fish and game, and so forth, whenever they are in season. | Право же, он имел в виду лишь ту помощь, какую от тебя действительно можно требовать. Например, подыскать для них удобный небольшой дом, облегчить им хлопоты с переездом, посылать рыбу, дичь и прочие такие же подарки, в зависимости от времени года. |
I'll lay my life that he meant nothing farther; indeed, it would be very strange and unreasonable if he did. | Головой ручаюсь, ни о чем другом он и не помышлял. Да и странно было бы, и вовсе неразумно, считай он иначе. |
Do but consider, my dear Mr. Dashwood, how excessively comfortable your mother-in-law and her daughters may live on the interest of seven thousand pounds, besides the thousand pounds belonging to each of the girls, which brings them in fifty pounds a year a-piece, and, of course, they will pay their mother for their board out of it. | Милый мой мистер Дэшвуд! Подумай хорошенько, как чудесно могут жить на проценты с семи тысяч фунтов твоя мачеха и ее дочки. И ведь у каждой барышни, кроме того, есть своя тысяча, а она приносит в год пятьдесят фунтов. Разумеется, из них они будут платить матери за стол. |
Altogether, they will have five hundred a-year amongst them, and what on earth can four women want for more than that?-They will live so cheap! | То есть у них на всех будет в год пятьсот фунтов! Ну, скажи на милость, разве этого не более чем достаточно для четырех женщин? Они ведь могут жить так дешево! |
Their housekeeping will be nothing at all. | Ведение хозяйства расходов вообще не потребует. |
They will have no carriage, no horses, and hardly any servants; they will keep no company, and can have no expenses of any kind! | У них не будет ни экипажа, ни лошадей. Прислуги почти никакой. Принимать у себя и ездить по гостям им незачем. Так какие же тут расходы? |
Only conceive how comfortable they will be! | Только представь себе, как отлично они заживут! |
Five hundred a year! | Пятьсот фунтов в год! |
I am sure I cannot imagine how they will spend half of it; and as to your giving them more, it is quite absurd to think of it. | Я просто вообразить не в состоянии, на что они сумеют потратить хотя бы половину такой суммы. А о том, чтобы ты им что-то еще дарил, даже думать смешно. |
They will be much more able to give YOU something." | Им куда легче будет уделить что-нибудь тебе! |
"Upon my word," said Mr. Dashwood, | - Слово благородного человека! - сказал мистер Дэшвуд. |
"I believe you are perfectly right. | - Ты совершенно права! |
My father certainly could mean nothing more by his request to me than what you say. | Мой отец, безусловно, имел в виду только то, о чем сказала ты. |
I clearly understand it now, and I will strictly fulfil my engagement by such acts of assistance and kindness to them as you have described. | Теперь мне это совершенно ясно, и я буду скрупулезно соблюдать свое обещание, оказывая им ту помощь и те знаки внимания, о которых ты говорила. |
When my mother removes into another house my services shall be readily given to accommodate her as far as I can. | Когда моя мать решит переехать, я с удовольствием позабочусь оказать ей все посильные услуги. |
![Гордость и предубеждение](/storage/book-covers/2b/2b35a72319fdec106cd5198ba18d7dd9a0870d54.jpg)
В начале XIX века английская писательница Джейн Остен (1775–1817) писала свои романы с изяществом, глубиной и мудростью, которые избавили жанр романа от клейма «несерьезности» и научили многие поколения читателей и писателей тому, что книге, чтобы быть глубокой, не требуется напыщенная монументальность. Иронизируя, Джейн Остен превращала повседневность в книги. На протяжении уже двух столетий с ней — автором и персонажем истории мировой литературы — сверяют себя и читатели, и писатели.«Гордость и предубеждение», шедевр английской литературы, был написан Джейн Остен в 1796–1797 годах и до сих пор не утратил своей популярности.
![Эмма](/storage/book-covers/20/2039496608e14c1cfc87e71badbb58e94a615af7.jpg)
Ироничная история очень умной молодой женщины, попадающей впросак постоянно — по наивной глупости окружающих? О да!Величайшая (и первая в мировой литературе) книга об интеллектуалке, стоящей на голову выше своего мелкопоместного, уныло-благополучного бытия? Конечно же!И, наконец, роман, что совсем недавно обрел вторую жизнь в качестве блистательной экранизации? Безусловно!Что это? «Эмма». Самое едкое, самое точное, самое саркастичное из произведений ярчайшей писательницы XIX в.
![Нортенгерское аббатство](/storage/book-covers/92/92bc6ca80368497db477bce2045ca551f3b6e878.jpg)
Может ли история любви сочетать в себе романтизм и искрометный юмор? Способна ли история приключений одновременно захватывать и смешить? Может, если речь идет о романе Джейн Остен «Нортенгерское аббатство».Эта книга, навеки вошедшая в золотой фонд мировой литературы, по-прежнему покоряет миллионы читательниц по всему миру, по-прежнему читается на одном дыхании и по-прежнему поистине потрясает своим изяществом, блеском и неподражаемым, лукавым обаянием...
![Доводы рассудка](/storage/book-covers/c8/c8ece5a82d60c8ee68dd896f47637164afe30ffa.jpg)
«Доводы рассудка» Джейн Остен — роман, не подвластный ходу времени. Поразительное по глубине, психологизму и изящному, прозрачному лиризму повествование о судьбе молодой женщины и ее нелегкой, полной неуверенности, ошибок и сомнений любви. Это произведение выдержало испытание вот уже несколькими эпохами и не утратило своего искреннего очарования. Идут годы, однако «Доводы рассудка» были и остаются золотой классикой мировой литературы и продолжают поражать воображение новых поколений читательниц…Перевод с английского Елены Суриц.
![Разум и чувства](/storage/book-covers/be/be179909a67404161c4c4429dd8e2305b70f54f7.jpg)
Что важнее при выборе спутника жизни – чувства или разум? Да и в самой жизни, собственно, чем лучше руководствоваться? «Разум и чувства» – типичная история своего времени. История матери и трёх дочерей, в одночасье оставшихся без мужской поддержки, и вынужденных самостоятельно пробиваться в жизни в непростой век, принадлежавший мужчинам.Нет, более прекрасного и вдохновляющего чувства, чем любовь. Любовь окрыляет и заставляет совершать безумные и жертвенные поступки, любовь способна преодолеть все преграды и предубеждения.
![Мэнсфилд-парк](/storage/book-covers/02/02fc8b7a4106723fc60f8588a770537156010d6a.jpg)
Никчемна и ничем не примечательна жизнь обитателей английского поместья, мелки и ничтожны их интересы — личные удобства, честолюбие, деньги. Ложь, лицемерие, ханжество разрушают благополучие и порядок дома в Мэнсфилд-Парке, лишают его хозяев, их детей и родственников взаимопонимания и единства.Как жить? Как внести разумное начало в этот хаос всеобщего несогласия?Ответ на этот вопрос дает Джейн Остен, создав замечательный образ Фанни Прайс, с которой связана главная тема романа — тема нравственного прозрения.
![Британские празднества](/storage/book-covers/d1/d1ab08c159b73d3711672feb0b40c500b2e682dc.jpg)
(англ. Mark Twain, настоящее имя Сэ́мюэл Лэ́нгхорн Кле́менс (англ. Samuel Langhorne Clemens) — знаменитый американский писатель.
![Призрак покойного мистера Джэмса Барбера](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Чарльз Джон Гаффам Диккенс (англ.Charles John Huffam Dickens; 1812—1870) — выдающийся английский писатель XIX века.
![Поезжай в Европу, сын мой!](/storage/book-covers/92/92b3c04a4569af666d48b9b3495907875f3f86be.jpg)
В заключительный, девятый, том вошли рассказы "Вещи", "Скорость", "Котенок и звезды", "Возница", "Письмо королевы", "Поезжай в Европу, сын мой!", "Земля", "Давайте играть в королей" (перевод Г. Островской, И. Бернштейн, И. Воскресенского, А. Ширяевой и И. Гуровой) и роман "Капкан" в переводе М. Кан.
![Суббота в Лиссабоне](/storage/book-covers/a6/a6c30cf38104ae5422b9070b24a0f91c831725c7.jpg)
В книгу вошли рассказы нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера (1904–1991), представляющие творчество писателя на протяжении многих лет. Эти произведения разнообразны по сюжету и тематике, многие из них посвящены описанию тех сторон еврейской жизни, которые ушли в прошлое и теперь нам уже неизвестны. Эти непосредственные и искренние истории как нельзя лучше подтверждают ставу бесподобного рассказчика и стилиста, которой И. Б. Зингер был наделен по единодушному признанию критиков.
![Дедушкин отель](/storage/book-covers/da/da7d56ee8d85c8a35160348dbe0896b967469fc9.jpg)
В последний том Собрания сочинений Шолом-Алейхема включены: пьесы, заметки о литературе, воспоминания из книги "Еврейские писатели", письма.
![Город за рекой](/storage/book-covers/53/53eb9f3b4add72f8be7561d42315c4a542f639b1.jpg)
В третий том серии «Утопия и антиутопия XX века» вошли три блестящих романа — классические образцы жанра, — «Гелиополис» (1949) Эрнста Юнгера, действие которого происходит в далеком будущем, когда вечные проблемы человека и общества все еще не изжиты при том, что человечество завоевало Вселенную и обладает сверхмощным оружием; «Город за рекой» (1946) Германа Казака — экзистенциальный роман, во многом переосмысляющий мировоззрение Франца Кафки в свете истории нашего столетия; «Республика ученых» (1957) Арно Шмидта, в сатирическом плане подающего мир 2008 г.
![Гордость и гордыня](/storage/book-covers/d8/d8ca29c989c7c66635613a10646519ebc11329d3.jpg)
Романы Джейн Остин стали особенно популярны в ХХ веке, когда освобожденные и равноправные женщины всего мира массово влились в ряды читающей публики. Оказалось, что в книгах британской девицы, никогда не выходившей замуж и не покидавшей родной Хэмпшир, удивительным образом сочетаются достоинства настоящей литературы с особенностями дамского романа: это истории любви и замужества, но написанные столь иронично, наблюдательно и живо, что их по праву считают классикой английского реализма. «Гордость и гордыня» – канонический роман о любви, родившейся из предубеждения, однако богатый красавец-аристократ и скромная, но умная барышня из бедной семьи изображены столь лукаво и остроумно, что вот уже третий век волнуют воображение читателей, а нынче еще и кинематографистов – это, пожалуй, самая экранизируемая книга за всю историю кино.
![Разум и чувство](/storage/book-covers/a4/a4913e651b294b5cf684894673b083b41d1f345a.jpg)
Из-за наследственных козней родственников сестры Дэшвуд вынуждены покинуть поместье, где прожили много счастливых лет, и переехать в соседнее графство. Пылкая и открытая Марианна вскоре без памяти влюбляется, и все ее чувства всегда видны окружающим. Более сдержанная и осмотрительная Элинор во всем руководствуется здравым смыслом и умеет сдерживать эмоции, поэтому никто не мог догадаться о ее любовных страданиях. К личному счастью девушки идут разными долгими и трудными путями. Но у сестер много общего, и, что самое важное, они нежно любят друг друга…