Чувашские народные сказки - [4]

«Стал ты теперь лучшим стрелком, — говорила она. — И если не побоишься трудов и опасностей, приходи, ко мне, и буду я тебе верной и любящей женой. Но помни: в пути придётся тебе износить три пары железных сапог, истратить три железных посоха да три железных колобка».

Сказала так Уга и исчезла. Тут и проснулся Юман. Проснулся и пошёл в кузницу. Сковал ему кузнец три пары железных сапог, три железных посоха и три железных колобка.

Вскинул Юман ружьё на плечо и отправился в дальнюю дорогу. Шёл долго ли, коротко ли, близко ли, далёко ли, сапоги железные не изнашиваются, посохи не истираются, и колобки железные целым-целёхоньки.

В ту пору зашёл добрый молодец в дремучий лес, и повстречался ему в том лесу человек:

— Нет ли у тебя дорожных припасов, паренёк? — спросил он Юмана. — Голод меня измучил и жажда истомила.

У Юмана оставался всего один сухарь да несколько капель воды. «Всё равно ненадолго мне этих припасов хватит», — подумал он и подал прохожему сухарь и воду.

— Вот всё, что у меня осталось.

Взял прохожий сухарь и воду, поблагодарил Юмана:

— Вижу — к беде людской да к горю ты отзывчивый, и хочется мне чем-нибудь помочь тебе. Возьми вот эту сумку. Когда трудно придётся, открой её, и, может статься, выручит она тебя.

Сказал так прохожий человек и скрылся в лесу. А Юман дальше пошёл.

Навстречу выскочила лиса. Прицелился Юман, спустил курок, и перевернулась лисица, упала. Смотрит Юман: что такое? Одна пара железных сапог прохудилась, один посох железный по рукоять избился, и один колобок железный на мелкие крошки рассыпался.

Прошёл ещё несколько вёрст, вдруг выскочил из кустов матёрый волк, зубы оскалил. Юман выстрелил, и закувыркался, забился волк на земле. Тотчас же другая пара сапог развалилась, второй посох и колобок рассыпались.

Прошёл Юман мимо волка, не оглянулся. И тут вдруг из-за дерева высунулся огромный медведь, заревел и бросился на Юмана. Прицелился молодец, выстрелил прямо в пасть медведю и убил его наповал. В ту же минуту последняя пара железных сапог прахом пошла, последний железный посох и железный колобок в пыль рассыпались.

И тут почувствовал Юман смертельную усталь, лёг и уснул крепким сном. Сутки спал беспробудно и проснулся от голода и жажды. Пошарил, поискал, ни крошки еды, ни капли питья не нашёл и вспомнил: «Эх, да ведь и сухарь и последние капли воды отдал я прохожему человеку». Заметил около себя сумочку, которую дал ему странник. «Помнится, говорил он будто что-то про эту сумочку», — подумал так и открыл её. В сумочке ничего, кроме платка, не было. Вынул платок и легонько встряхнул его. И в то же мгновение расстелилась перед ним скатерть-самобранка. А на скатерти всяких кушаний и напитков полным-полно. Пей, ешь, чего только пожелаешь.

Напился, наелся Юман вволю, встряхнул платок ещё раз — ни скатерти, ни пищи, ни питья не стало. «Вот это подарок!» — подумал он и стал платок убирать в сумочку, да нечаянно уронил его наземь, и вдруг, откуда ни возьмись, повалило войско: солдаты с ружьями, с саблями идут, в барабаны бьют, музыка играет, и знамя по ветру полощется. А командир спрашивает:

— С кем, хозяин, воевать приказываешь?

— Воевать сейчас ни с кем не надо, — сказал Юман.

Поднял он с земли платок, и пропало всё войско, будто его и не бывало. «Это мне может пригодиться», — подумал Юман и убрал платок в сумочку.

Стал путь продолжать. Лес скоро кончился, пошли густые кустарники, а вдали виднеется поле. Пробирался он через кустарник, пробирался, и вдруг… земля под ним расступилась, и провалился молодец в глубокую пропасть. Летел-летел вниз и наконец упал на дно пропасти. Посмотрел вверх — небо ему величиной с копейку показалось.

Тут заметил он проход в земляной стене: «Дай пойду по этому проходу». Скоро проход стал расширяться, и оказался Юман в незнакомом мире. Вдали горы теснились, росли по склонам гор невиданные деревья, а в низине расстилались луга с диковинными цветами и неведомыми травами в рост человека. По луговине река текла.

По другую сторону реки увидал дом. Перебрался через реку, подошёл к дому. Дверь была не заперта. В первой же чисто прибранной горнице сидела девушка-красавица. Пригляделся Юман и узнал в этой красавице свою Угу. В то мгновение и девушка заметила молодца, узнала его и кинулась навстречу:

— Наконец-то дождалась я тебя, мой суженый! Не знаю только, на радость или на неизбывное горе встретились мы. Много лет томлюсь я в плену у двенадцатиглавого змея. Он похитил меня из родительского дома, держит в заточении и требует, чтобы я вышла замуж за его племянника, злого волшебника. Ты спрячься: скоро чудовище воротится домой и тогда не быть тебе живому.

— Не тревожь себя, — проговорил Юман, — ведь за тем сюда и шёл, чтобы тебя выручить.

— Ох, чую — змей возвращается, — забеспокоилась Уга, — стань хоть вот за печку!

Не успел Юмгн заскочить за печь, как зашумело всё кругом и с грохотом, со страшным свистом влетел змей. Дом так весь ходуном и заходил.

— Фу-фу-фу! — закричал змей. — Что это тут земным человеком пахнет?

— Да, видишь, зашёл какой-то прохожий, — промолвила Уга. — Крепко, видать, притомился и лёг отдохнуть.