Чумная - [8]

Я лежал и думал над тем, что мне нельзя даже пошевелиться, ведь ошейник чётко следил за выполнением приказа хозяина, и не дай Боги не повиноваться — сразу последует наказание в виде невыносимой боли, которая будет продолжаться пока хозяин не прекратит или пока ты не начнешь выполнять всё так как сказано.

— Щёлк. — раздался звук и спину обожгло невыносимой болью.

Я сжал челюсть так, что казалось сейчас лопнут зубы.

— Щёлк.

— Щёлк.

— Щёлк. — Плеть раз за разом проходилась по моей спине.

Я прикусывал губу до крови, сжимал руки в кулаки и ногтями царапал себе кожу на ладонях, но не проронил ни звука, а когда раздался очередной щелчок, и казалось, что вся спина сейчас превращена в фарш, я наконец отключился.

Пришел в себя быстро, слыша разговор за лязгнувшей засовом дверью, хозяйка отдавала распоряжение:

— Плеть и одежду сожги, принеси мои вещи в карету, через час отправляемся.

«Решила удрать из города до приезда клирика?» — Подумал я.

Спина горела от дёргающей боли, но настроение было всё равно приподнятое — ошейник не работал. И кажется я знаю почему — его делали для…

Я задумался — а как меня зовут? Попытался найти ответ в памяти — но не получилось, только заработал еще более сильную головную боль. Итак, ошейник был завязан на неё, но теперь то тут я и система дала сбой.

Мне нужно выбраться отсюда, и вроде бы это даже не сложно — немного залечить спину, открыть засов на двери телекинезом, вырубить охранника — что для этого тела не должно представить проблему, всё-таки она ветеран двух Великих Войн, что ей какой-то жирный бурдюк без оружия. Как там было в фильмах про магов, надо представить, чего ты хочешь и напрячься, и магия сама всё сделает.

Я усердно представлял как заживает спина, напрягался, тужился — но ничего не происходило.

«Не обделаться бы от такой натуги» — проскользнула ненужная мысль.

Я опять полез в глубины чужой памяти, хотя не хотелось. И то, что я там обнаружил — не радовало. Напрягайся или нет — неважно, оказалось, что телу сейчас еще предстоит пропустить через себя какую-то часть энергии, которая пропитывает весь этот мир, накопить заряд или что-то вроде того, а вот дальше самое неприятное — что бы использовать любое заклинание нужны расчёты. В уме. Много расчетов.

И если самое простое я хоть как-то мог понять — что-то вроде: «a-квадрат+b-квадрат равно», и так далее, а что-то сложнее походило на дискретную математику, перемешанную временами химическими формулами, которые непонятно как туда вплетались.

— Да уж. — прошипел я, понимая, что за те несколько часов которые у меня есть, ни черта я не научусь магичить. Да и вообще сомнительно что смогу осилить такое, да еще без преподавателя. В школе помниться на уроках химии еле-еле наскребал на тройку, а в университете вечно долги по дискретной математике висели.

— Сраная магия. — сплюнул я рядом с собой кровь, которая набралась во рту из прокусанной губы.

Ладно, если я не могу себя исцелить сразу, что у нас есть из простого? Оказалось, не всё так плохо — простенькая формула, чтобы ускорить регенерацию, я начал думать, как её усилить для ускорения этого процесса в несколько раз — сначала показалось что будет просто, но каждый раз получалась конструкция из нагромождения цифр, символов в несколько рядов, и конца этому не было видно, я терялся уже на третей строчке в уме, забывая с чего начинал.

«Понятно теперь почему маги описываются всегда как ботаники и древние старики, умудрённые жизнью и вечно ищущие знаний». — Зло подумал я.

Стал пытаться применить простую формулу регенерации, получилось раза с двадцатого — я почувствовал щекотание на спине, выругался, так как дико хотелось почесать раны, но удержался. Процесс запущен, уже хорошо — хоть кровь остановится.

Через час стало гораздо легче, а я услышал храп за дверью — толстяк-охранник заснул, что мне в общем то на руку, а хозяйка давно уже покинула свои владения и прислуга сейчас должна быть расслаблена.

Я подполз к стене и приложил неимоверные усилия что бы встать, наконец поднявшись на четвереньки попытался выпрямиться — спину обожгло болью, свежие корки на ранах лопнули и снова пошла кровь.

— Сука. — Тихо выругался я и стал пробовать наложить аркан регенерации снова, в этот раз ушло двадцать пять попыток, потом отругал себя — надо было это делать после того, как встану, а то сейчас опять разойдется всё и повторяй по новой.

Наконец встав, стал привыкать к новому телу — сделал шаг, другой, третий и всё время держался за стену, голова кружилась, но уже не так сильно, как в первый раз в комнате наверху, больше не тошнило, и звёздочки в глазах не появлялись. Мне нужно было как можно скорее научиться ходить, вряд ли я далеко отсюда уползу на четвереньках, даже если получится вырубить охранника в таком положении.

Вдруг в голове мелькнула догадка, пронзив висок болью — руна на груди, мне нужна руна на груди.

«Какая руна?» — Сам себя, удивленно спросил я.

И понял что моя подопечная обдумывала как противостоять заклинанию стазиса, и нашла только один гарантированный выход (не считая конечно же защитных амулетов которых у неё не было) — гномская кровавая руна, вплетенная как и ошейник в саму суть разумного — тело и душу, и когда в тебя прилетает аркан заморозки — руна отражает удар, но не всё так просто — для отражения используются внутренние ресурсы организма и кровь, так что если один раз ты сможешь противостоять стазису и дашь противнику повторить его, скорее всего сам же и умрешь. Девушка много раз это обдумывала и пришла к выводу что это лучше, чем стать неподвижной куклой в руках мага и тех, кому он служит. Я огляделся, и не нашел ничего лучше, как отодрать большую щепку от деревянной двери. Немного её пообломал, что бы получился заостренный конец, с одной стороны. Понял, что это не подойдет, и осмотрел дверь еще раз — глаз ухватился за несколько ржавых полузабитых гвоздей.