Чукчи. Том I - [33]
Ot-ənmьtagьn («конец скалы Утена») — 1 дом, все остальное население ушло к оленеводам; по реестру 2 дома, 27 чел.; по Нордквисту 8 домов.
Uten, по-эскимосски Utak — 12 домов, по реестру 8 домов, 64 чел., по Нордквисту 20 домов.
Culpen, по-эскимосски Sulpak, у Нордквиста называется Cutpen — 12 домов, по реестру 4 дома, 32 чел., по Нордквисту 15 домов.
Icen, по-эскимосски Isak — 11 домов, по реестру 11 домов, 78 чел., по Нордквисту 13 домов.
Cejtun, по-эскимосски Saxtuk — 16 домов, по реестру 8 домов, 56 чел., по Нордквисту 18 домов.
Cecaŋьn, по-эскимосски Sesaŋьk — 10 домов, по реестру 11 домов, 77 чел., по Нордквисту 11 домов.
Iqəlurun, по-эскимосски Iqaluwgak («рыба») — 10 домов, по реестру 10 домов, 48 чел., по Нордквисту 5 домов.
Keŋicvun («изгиб») — 11 домов, по Нордквисту 17 домов, в реестре не упоминается; вероятно, жители его сосчитаны вместе с жителями Nete-keŋicvun, охотничьей стоянки близ Neten.
Enurmin, по-эскимосски Anormik — 12 домов, по реестру 20 домов, 125 чел., по Нордквисту 20 домов.
Nete-keŋicvun («изгиб Neten'а») — 1 дом, по реестру 5 домов, 29 чел., по Нордквисту 2 дома.
Neten, по-эскимосски Natak — 9 домов, по реестру 5 домов, 33 чел., по Нордквисту 14 домов.
Nat-ənmьtagьn («конец скалы Neten») — 2 дома, по реестру 2 дома, 30 чел., по Нордквисту 2 дома.
Ьтьlə («целое») — 4 дома, по реестру 7 домов, 49 чел., по Нордквисту 4 дома.
Mēmi-pilgьn, устье реки Mēmi — 2 дома, по реестру 3 дома, 18 чел., по Нордквисту 1 дом.
Mēmi («со стрелами») — 3 дома, по Нордквисту 7 домов, в реестре не упомянуто.
Tepqən («низкий прямой берег») — 8 домов, по Нордквисту 9 домов, в реестре не упомянуто.
Palonnan — 1 дом, остальное население обратилось к оленеводству; по реестру 4 дома, 28 чел., по Нордквисту 1 дом.
Nesqən, по-эскимосски Naskok («голова») — 8 домов, по реестру 10 домов, 59 чел., по Нордквисту 6 домов.
Velqəl-tənup («домов из челюсти китовой холм») — 4 дома, по реестру 6 домов, 33 чел.
Nesqəqəj («маленький Nesqən») — 6 домов, по Нордквисту 7 домов, в реестре не упомянуто.
Irgu-nnup («остроконечный холм») — 5 домов, по Нордквисту 6 домов, в реестре не упомянуто.
Jьnrьlin («крутохолмистый») — 5 домов, в реестре 4 дома, 26 чел., по Нордквисту 4 дома.
Pilgьn («горло») — 1 дом, прочие жители обратились к оленеводству; по Нордквисту 3 дома, реестр не упоминает.
Kuluci, по-эскимосски Kulusik («старая ледяная гора») — 11 домов, по реестру 14 домов, 94 чел., по Нордквисту 20 домов.
Nute-pьnmьn («земляная стрелка») — 4 дома, по реестру 4 дома, 23 чел., Нордквист не упоминает.
Waŋkareman (происходит от Waŋkat — «моржовый клык») — 7 домов, по реестру 4 дома, 28 чел., по Нордквисту — 7 домов.
Rьrkajpьjan («моржовый запор») — 11 домов, по реестру 9 домов, 52 чел., по Нордквисту 15 домов.
Ren («корм») — 1 дом, все прочие обитатели обратились к оленеводству; реестр и Нордквист не упоминают.
Jaqan — 3 дома, по Нордквисту 5 домов, реестр не упоминает.
Ənmaatir («скалистый ручей») — 2 дома, по Нордквисту 4 дома, реестр не упоминает.
Ənmьtagьn («предел скал») — 3 дома, по реестру 2 дома, 16 чел., по Нордквисту 6 домов.
Uwgargьn — 2 дома, по Нордквисту 4 дома, реестр не упоминает.
Имеется еще 3 отдельных места на мысе Эрри — 6 домов, по реестру 2 дома, 10 чел., по Нордквисту 13 домов.
Всего чукотского населения на Тихоокеанском берегу круглым числом можно считать до 1400 человек, эскимосского — до 1200 человек. Кроме того, эскимосы, в количестве 400 человек, проживают на островах Диомедовых и на острове Лаврентия; на берегу Ледовитого океана чукоч проживает по подсчету до 1600 человек, но в подсчете пропущен ряд более мелких селений и можно полагать, что чукоч проживает там до 2000 человек; с этим согласен и Нордквист, но количество домов им указывается до 400, я же их насчитал только 266. Он предполагает до 5 человек на каждый дом, я же — до 6 и более.
Все количество чукоч в общем можно исчислить по меньшей мере в 12 000, из них 3/4 — оленеводы и 1/4 — морские звероловы. Уменьшение приморского населения отчасти объясняется тем фактом, что каждый год то или иное количество семей переходит от морского промысла к оленеводству.
Некоторые селения близки к исчезновению или совершенно исчезли, потому что все жители ушли внутрь страны и занялись оленеводством. К таким селениям на берегу Ледовитого океана, кроме указанного селения при бухте Kuluci, относятся селения Rēn, Ott-enmь-tagьn, Palonnan, на берегу Тихого океана селения Kukun, Cenlin, Wukwen, также половина обитателей большого селения Ənmьlьn и др.
Глава II. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЧУКОЧ
ВНЕШНИЙ ВИД
По данным антропологических измерений, произведенных среди чукоч (обмерено 148 мужчин и 49 женщин, все взрослые), рост чукоч достигает: у мужчин: максимум — 186 см., минимум — 150 см., средний — 162,2 см.; у женщин: максимум — 168 см., минимум — 138 см., средний — 152 см. Головной указатель у мужчин: максимум — 96, минимум — 75, средний — 82; у женщин: максимум — 88, минимум — 74, средний — 81,8.
Телосложение чукоч крепкое, статное, хотя и несколько массивное — верховой олень, купленный ими у ламутов, часто оказывается слабым для своих новых хозяев. Кроме того, чукчи не так быстроноги, как ламуты-охотники. Однако тучные люди у чукоч встречаются редко. Мне пришлось встретить только одного тучного чукчу, который благодаря своей полноте получил прозвище Um-Kutuwgi, что значит «толстый Kutuwgi».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В.Г.Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.
Как жили на земле первобытные люди за много тысяч, или десятков тысяч лет назад? Какие у них были обычаи и страсти, семейное устройство и войны, религия и сказки и игры? Часть ответов на эти вопросы Вы найдёте в книге. Роман «Жертвы Дракона» основан на распространённой легенде о девушке, отданной в жертву дракону, и юноше, защитившем её. В роли Дракона выступает один из последних ящеров третичного периода. В роли юноши – первобытный мятежный охотник Яррий, не желающий слепо покоряться колдунам, шаманам и судьбе. Повесть «На озере Лоч» относится к более поздней эпохе свайных построек.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В. Г. Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.…В романе из жизни первобытных людей «Восемь племён» (1902) широко используется фольклорный материал; создаются легендарно-эпические образы, художественная достоверность картин северного быта, их суровая и величественная романтика.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В.Г.Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.
Предлагаемые разсказы были мною написаны въ 1895–97 гг. въ Колымскомъ округѣ во время путешествія среди чукчей и напечатаны въ журналахъ: Русское Богатство, Вѣстникъ Европы, Журналъ для Всѣхъ, Сибирскій Сборникъ и газетѣ Восточное Обозрѣніе. Рисунки сняты съ фотографій, сдѣланныхъ мною, также В. И. Іохельсономъ и Я. Ф. Строжецкимъ. Три изъ нихъ были помѣщены въ Журналѣ для Всѣхъ (Августъ 1899 г.). Авторъ.
Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
Известный историк науки из университета Индианы Мари Боас Холл в своем исследовании дает общий обзор научной мысли с середины XV до середины XVII века. Этот период – особенная стадия в истории науки, время кардинальных и удивительно последовательных перемен. Речь в книге пойдет об астрономической революции Коперника, анатомических работах Везалия и его современников, о развитии химической медицины и деятельности врача и алхимика Парацельса. Стремление понять происходящее в природе в дальнейшем вылилось в изучение Гарвеем кровеносной системы человека, в разнообразные исследования Кеплера, блестящие открытия Галилея и многие другие идеи эпохи Ренессанса, ставшие величайшими научно-техническими и интеллектуальными достижениями и отметившими начало новой эры научной мысли, что отражено и в академическом справочном аппарате издания.
Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .