Чукчи. Том I - [32]
Vēŋ — в Анадырской бухте, близ устья Анадыря. Русские впоследствии основали поблизости свой поселок и назвали его Мариинским Постом. В прежние времена чукотское селение лежало ближе к океану, на низком песчаном берегу земли Геека. В настоящее время в поселке Vēŋ 7 чукотских хозяйств и 40 жителей.
Mьsqən («холм») — на западном конце длинного узкого острова Mьsqən[80], в бухте Креста, и Retken (глинистый, тинистый) на восточной оконечности того же острова. При моем посещении в 1901 году селение Mьsqən имело 3 дома, и, кроме того, одна семья жила в стороне за 10 километров; кроме того, здесь же в двух местах находилось 6 шатров, весьма бедных, наполовину приморских, наполовину оленных, жителей. Все население 41 чел. По реестру 7 домов, 30 чел. В селении Retken — 6 домов, 35 чел. По реестру 6 домов, 22 чел.
Далее, вдоль берега, на мысе Wukwen (каменный), было небольшое селение, обитатели которого перешли к оленеводству и ушли внутрь страны.
Valqatlen («имеющий дома из китовой челюсти») — 4 дома, 28 чел. По реестру 7 домов, 39 чел. Подземные дома, на которые намекает наименование селения, давно вышли из употребления, и жители теперь живут в больших «настоящих домах» обычного типа[81].
Ənmьlьn («скалистый»), по-эскимосски Tьkьvak, лежит на восемь километров далее по берегу — 19 домов, 126 чел.
Nunligren — 21 дом, 104 чел.; по реестру 25 домов, 110 чел.
Acon — последнее чукотское селение, имеющие 5 домов, 24 чел.
Wuteen или Wuturen, по-эскимосски Serinek — первое эскимосское селение, расположенное близ мыса Улахпен; оно имеет 8 домов, 58 чел. По реестру 14 домов, 77 чел.
Между селениями Acon и Wuteen в прежние времена было маленькое селение Cenlin со смешаным чукотско-эскимосским населением. Большая часть его жителей погибла в голодовку 1880 года. Оставшиеся обратились к оленеводству или переселились в Wuteen и на остров Лаврентия.
Imtun, по-эскимосски Imtuk, в нескольких километрах дальше — 12 домов, 65 чел. По реестру 9 домов, 41 чел. Большая часть населения — Ajwanat, 4 семьи пришли из с. Wuteen.
Ien, по-эскимосски Kiwak, на берегу бухты Пловер — 2 дома, 9 чел. По реестру 4 дома, 24 чел. Две семьи переселились в Eunmun незадолго до нашего приезда. Население — Ajwanat, весьма бедное.
Eunmun, по-эскимосски Avan, вблизи Чукотского мыса — 12 домов, 88 чел. Кроме того, 2 семьи (10 чел.) переселились из поселка Ien; всего было 98 чел., по реестру 16 домов, 101 чел. Население — Ajwanat.
Cecin, по-эскимосски Tesik, на западном берегу бухты того же наименования[82] — 18 домов, 94 чел. По реестру 25 домов, 142 чел. Население состоит наполовину из чукоч, наполовину из Ajwanat.
Uŋььп, по-эскимосски Uŋisak, Uŋazik, на мысе Чаплина — 61 дом, 442 чел. Население — сплошь Ajwanat. По реестру 51 дом, 500 чел. Кроме того, часть жителей поселка выселилась к северу, там 10 хозяйств, 49 чел. (22 мужч., 27 женщ.).
Nepekuten, по-эскимосски Napakutak, на острове, называемом по-чукотски Ipekut, по-эскимосски Sirluk, последнее айванское селение — 4 дома, 37 чел., по реестру 5 домов, 52 чел.
Kigini, по-эскимосски Kigi[83], на острове того же наименования — 3 дома, в реестре не упомянуто; население чукотское.
Jergьn, по-эскимосски Jarga, на западном конце вышеуказанного острова, имеет 3 дома, в реестре не упомянуто.
Aiajon («летнее место») — 3 дома, по реестру 5 домов и 26 чел.
Ilginin — 2 дома, по реестру 5 домов, 28 чел.
Cewin, по-эскимосски Savik («нож») — 2 дома, по реестру 2 дома, 8 чел.
Nьgcьen, по-эскимосски Nьgsьrak («с тюленями») — 2 дома, по реестру 2 дома, 12 чел.
Janrake-not («отдельная страна») — 2 дома, в реестре не упомянуто.
Meciwmьn, по-эскимосски Mesik, в бухте того же названия — 6 домов, по реестру 2 дома, 18 жителей.
Agrьlkьn, на Meciwmьn'ской отмели — 2 дома, в реестре не упомянуто.
Lũren, по-эскимосски Nukak — 10 домов, по реестру 21 дом, 115 чел.
Kukun — 1 дом; все прочие обитатели обратились к оленеводству; по реестру 3 дома, 23 чел.
Akanen, по-эскимосски Akanik — 7 домов, по реестру 10 домов, 42 чел.
Janra-ŋaj («отдельная вершина») — 15 домов, по реестру 28 домов, 101 чел.
Nute-pьnmьn («земляная стрелка») — 2 дома, в реестре не упомянуто.
Nunəmun, по-эскимосски Nunamo («конец земли») — 11 домов, по реестру 13 домов, 63 чел.
Ciŋin, по-эскимосски Sinik — 5 домов, по реестру 4 дома и 17 чел.
Puoten, по-эскимосски Puwuxtak — 6 домов, по реестру 17 домов, 40 чел.
Ənmьtagьn («конец скалы») — 6 домов, по реестру 8 домов, 42 чел. Население — Nuukalьt (эскимосы).
Nuukan, по-эскимосски Nьwoqak, на Восточном мысе (Дежнев) — 48 домов, по реестру 50 домов, 299 чел. Население — Nuukalьt (эскимосы).
Uwelen, по-эскимосски Ulak («нож для пластания») — 30 домов, по реестру 38 домов, 231 чел., по Нордквисту 40 домов; половина — чукчи, половина — эскимосы — Nuukalьt.
Tuŋqen, по-эскимосски Toŋqak — 4 дома, по реестру 2 дома, 17 чел., по Нордквисту 5 домов, по Краузе 10 домов. Отсюда к западу все селения принадлежат к чукотскому племени.
Inkowьn, по-эскимосски Inŋerŋik — 3 дома, по реестру 3 дома, 21 чел., по Нордквисту 5 домов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В.Г.Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.
Как жили на земле первобытные люди за много тысяч, или десятков тысяч лет назад? Какие у них были обычаи и страсти, семейное устройство и войны, религия и сказки и игры? Часть ответов на эти вопросы Вы найдёте в книге. Роман «Жертвы Дракона» основан на распространённой легенде о девушке, отданной в жертву дракону, и юноше, защитившем её. В роли Дракона выступает один из последних ящеров третичного периода. В роли юноши – первобытный мятежный охотник Яррий, не желающий слепо покоряться колдунам, шаманам и судьбе. Повесть «На озере Лоч» относится к более поздней эпохе свайных построек.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В. Г. Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.…В романе из жизни первобытных людей «Восемь племён» (1902) широко используется фольклорный материал; создаются легендарно-эпические образы, художественная достоверность картин северного быта, их суровая и величественная романтика.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В.Г.Тана-Богораза.В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.
Предлагаемые разсказы были мною написаны въ 1895–97 гг. въ Колымскомъ округѣ во время путешествія среди чукчей и напечатаны въ журналахъ: Русское Богатство, Вѣстникъ Европы, Журналъ для Всѣхъ, Сибирскій Сборникъ и газетѣ Восточное Обозрѣніе. Рисунки сняты съ фотографій, сдѣланныхъ мною, также В. И. Іохельсономъ и Я. Ф. Строжецкимъ. Три изъ нихъ были помѣщены въ Журналѣ для Всѣхъ (Августъ 1899 г.). Авторъ.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
Известный историк науки из университета Индианы Мари Боас Холл в своем исследовании дает общий обзор научной мысли с середины XV до середины XVII века. Этот период – особенная стадия в истории науки, время кардинальных и удивительно последовательных перемен. Речь в книге пойдет об астрономической революции Коперника, анатомических работах Везалия и его современников, о развитии химической медицины и деятельности врача и алхимика Парацельса. Стремление понять происходящее в природе в дальнейшем вылилось в изучение Гарвеем кровеносной системы человека, в разнообразные исследования Кеплера, блестящие открытия Галилея и многие другие идеи эпохи Ренессанса, ставшие величайшими научно-техническими и интеллектуальными достижениями и отметившими начало новой эры научной мысли, что отражено и в академическом справочном аппарате издания.
Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.
«Медный всадник», «Витязь на распутье», «Птица-тройка» — эти образы занимают центральное место в русской национальной мифологии. Монография Бэллы Шапиро показывает, как в отечественной культуре формировался и функционировал образ всадника. Первоначально святые защитники отечества изображались пешими; переход к конным изображениям хронологически совпадает со временем, когда на Руси складывается всадническая культура. Она породила обширную иконографию: святые воины-покровители сменили одеяния и крест мучеников на доспехи, оружие и коня.
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .