Чуффеттино - [9]

— Что?! — Страшным голосом закричал он: — Ты надеешься выскочить из мешка! Попробуй!!!

И, доведенный до последней степени бешенства, волк пустился бежать с неимоверной быстротой, делая такие огромные прыжки, что мили мелькали, как минуты. Встречный воздух дул в лицо Чуффеттино с такой силой, что у него захватывало дыханье, точно он ехал на быстро мчавшемся локомотиве. Все продолжая свою бешеную скачку, волк добежал до открытого поля, пересек его, вбежал в другой лес, пробежал и его, выбежал на другое поле, опять в лес, и все это не умеряя быстроты своего бега. Ему хотелось попасть домой до рассвета. Усталости он не чувствовал, но голод начинал его мучить. По временам, он зевал во весь рот и так громко и зловеще, что бедный Чуффеттино трясся от страха. Понемножку от пережитых волнений и усталости, мальчик начал терять ясное сознание окружающего, и, в конце концов, крепко заснул. Сначала ему снилось, что он дома, со своими, что все сидят за ужином, мать подает его любимые макароны с томатами и жирно намазывает ему маслом ломтики хлеба… А под столом Джиджи, которому он дает здорового пинка… А потом ему снилось, что он в театре марионеток, и после представления они его пригласили на богатую свадьбу Флориндо и Розавры. И он был на этой свадьбе и сидел рядом с самой своей большой симпатией, с Арлекином, и ему было так смешно и весело…

Но зловещий гул, разносившийся по лесу всякий раз, когда волк начинал зевать, заставил его вздрогнуть и вернул его к окружавшей его невеселой действительности.

Начинала уже заниматься заря. В ветвях дерев просыпались птицы и с веселым чириканьем встряхивали свои мокрые от ночной росы крылышки…

— Господин волк, — прошептал наш мальчуган, протирая глаза. — Господин волк, не будете ли вы любезны дать мне хотя бы самый маленький сухарик… У меня в желудке совсем пусто…

— И ты это говоришь… мне!? — многозначительным тоном переспросил его волк и прибавил: — На счастье, мы сейчас у дома.

— Дома? Т.-е. где это «дома»?

— В моем доме, конечно… у меня.

— Но я вовсе не хочу итти к вам в дом.

— Хочешь, но хочешь, а итти придется.

— Ни за что! Если даже вы подарите мне целый килограмм шоколада.

— Ты пойдешь, — повторил волк, и голос его был теперь похож на раскаты близкого грома.

В эту минуту они были уже у входа в хижину, совсем черную и покривившуюся, прислоненную к стволам двух гигантских деревьев.

Глава седьмая, в которой Чуффеттино ловко проводит волка и его супругу

Едва волк со своей ношей подошел к двери своей хижины и вложил ключ в замочную скважину, как изнутри раздайся ворчливый, негодующий голос:

— Опять возвращаешься так поздно!.. Бродяга! Подожди, подожди у меня! Будешь проучен, как следует.

Волк весь трясся от страха, точно его била лихорадка. Жены своей он боялся, как огня. Осторожно, стараясь не шуметь, повернул он ключ, открыл дверь и вошел с низко опущенной головой и волоча ноги, как волк, приговоренный к смерти. Страшная мегера, в образе его супруги, уперев огромные, лохматые кулаки в свои толстые бока, встретила его градом упреков:

— Отвечай, где ты шатался со вчерашнего вечера, а?.. Скверная морда, — свирепо кричала она. — Опять болтался без толку! Опять ничего не принес?! Недаром говорила мне моя бедная мама, когда я была невестой: не выходи за него, милочка, — не выходи! Он лентяй! Он никогда не научится ничего делать.

— Успокойся, успокойся, женушка моя ненаглядная! Красавица моя, — вкрадчиво сладким голосом говорил волк, — уверяю тебя, что на этот раз ты ошибаешься. Если бы ты только знала, что я тебе принес.

Косые глаза волчихи сверкнули:

— Что-нибудь хорошее — да? Ну, покажи-ка, покажи, разбойник! — проговорила она более мягко.

— Вот! Смотри, — торжествующим тоном произнес волк, развязав мешок и схватив за шиворот полуживого от страха Чуффеттино.

Он поднес его жене, и та пришла в такой восторг при виде мальчика, что расцеловала мужа и сделала несколько пируэтов по комнате, радостно хлопая в ладоши, как это делают дети, когда им показывают новую игрушку.

— Какой очаровательный ребенок! — воскликнула она и, схватив на руки нашего героя, осыпала его поцелуями.

— Молодец муженек! Прощаю тебя за то, что так поздно вернулся. Ты приготовил мне, правда, редкий сюрприз!.. А что? — скажи, ты верно очень голоден?

— Очень. Я только что хотел тебе это сказать.

— Я приготовила тебе макароны с бобами, но ты так долго не шел, что они превратились в кашу, и тебе придется удовольствоваться на сегодня только полпоросенком. Но зато уже завтра… И при этих словах волчиха многозначительно подмигнула мужу — завтра мы с тобой угостимся, как следует!

Чуффеттино побледнел, как полотно, и едва не потерял сознание, но пересилил себя и пробормотал слабым голосом:

— Я тоже очень, очень голоден.

— Он голоден! Бедный малютка! — нежным голосом проговорила волчиха, лаская мальчика. — Нужно поскорее накормить его, бедняжечку… О, да какой он милашка!.. И какой хохолок!.. Хохолок-то лучше будет остричь… — прибавила она, снова многозначительно подмигивая мужу.

— Нет, нет, — громко, с ужасом воскликнул Чуффеттино. — Госпожа волчиха, не надо остригать хохол, пожалуйста не надо! Я умру от горя. Оставьте меня таким, как я есть… И еще я хотел попросить вас: не могли ли бы вы отослать меня домой…