Чудозавр - [2]

Может, вам покажется смешным, что в своих просьбах, даже самых срочных, когда дорога каждая минута, дети не забывают о «вежливых» словах «пожалуйста», «будьте так добры», «извините за беспокойство». Это вы встретите и в «Чудозавре», и в «Сказках о драконах». Даже к кровожадному чудовищу в тех сказках герои приступают со словами — «любезнейший господин Дракон!» Станете вы называть «любезнейшим» того, кому хочется показывать язык! Еще чего, не дождется. Вот и плохо, что не дождется, считает Эдит Несбит. Вежливость нельзя делить: этот мне нравится — буду с ним любезна, а этот — фу, какой! — для него и грубость сойдет.

Вам уже скучно? Опять эти взрослые со своими нудными поучениями. И писательница туда же. Ой, не торопитесь! Эдит Несбит скорее можно назвать вашей заступницей перед взрослыми, которые только и знают твердить — «слушай, что тебе говорят», а сами не умеют ни слушать детей, ни верить им. Ведь поверь взрослые сообщению детей кузнеца, что на город надвигается пожиратель-дракон, еще можно было предотвратить беду. Но от детей отмахнулись. А кто присвоил себе их победу? Правители города. Вот как несправедливо устроен мир. «Гнать таких правителей!» — скажете вы. Эдит Несбит на вашей стороне. Больше того: она не боится доверить правление детям кузнеца. Да-да. Малы? Но они деятельны, справедливы и в минуту опасности не прячутся за чужие спины. В чем вы убедитесь, прочитав несбитовские «Сказки…».

А к Чудозавру писательница еще вернется.

Кончится лето. Переедут с заброшенной дачи в Лондон дети. Как-то там без них в своих песках Чудозавр? И — бог мой! — они не верят своим глазам. Да вот он, их мудрый Псаммиад. В Лондоне. В зоомагазине. Его, невольника, продадут? Нет уж! Они не допустят. Но это уже, как любила говорить Эдит Несбит, другая история. Про нее и другая книга писательницы — «История амулета». Ее еще рано искать на русском. Будем считать, пока состоялась ваша первая встреча с неистощимой выдумщицей из графства Кент.

В. Н. Белоусов

Глава первая ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ

Дача была в трех милях от железной дороги, но едва лишь пыльная наемная карета успела, колыхаясь и дребезжа, отъехать от станции, как дети уже стали высовывать головы из окон, спрашивая: «Теперь близко? Мы уже подъезжаем?» И когда по пути изредка попадались одинокие хижины, то все они вскрикивали: «О, это, наверное…» — но экипаж катился все дальше и дальше, пока не забрался на самую вершину холма, сейчас же за каменоломнями и немного не доезжая до ям, где копали песок. Тут стоял белый домик, окруженный зеленым садом.

— Вот мы и приехали, — объявила мать.

— Какой дом-то беленький! — воскликнул Роберт.

— А посмотрите, какие тут розы! — радостно сказала глазастая Антея.

— И сливы тоже, — добавила Джейн.

— Да, недурно, — сдержанно, как и подобает старшему, согласился Кирилл.

Даже самый маленький братишка залепетал:

— Ацю улять ножками.

Карета дрогнула в последний раз и остановилась.

Толкаясь и наступая друг другу на ноги, но не обращая никакого внимания на это, все бросились вон из экипажа. Только мать, как это ни странно, совсем не торопилась. И даже выйдя из кареты, — не одним прыжком, а тихонько, по ступенькам, она еще посмотрела, как вносили чемоданы, потом расплатилась с извозчиком, и ей, по-видимому, совсем не хотелось тотчас же броситься со всех ног и поскорее обежать сад, двор и заросли шиповника, терновника и бурьяна, оказавшиеся за сломанными задними воротами. Но дети, конечно, лучше знали, что надо было сделать прежде всего.

По правде говоря, дом этот был самый заурядный и особой красотой не отличался, мать находила его даже неудобным, и ей очень не нравилось, что в нем слишком мало полок и нет ни одного чулана. Но дом стоял в глухой местности, никакого жилья вблизи не было. А так как дети провели два последних года безвылазно в Лондоне и им не выпало даже на несколько часов съездить на берег моря, то домик показался им каким-то сказочным дворцом среди земного рая.

Ведь Лондон — это настоящая тюрьма для детей, особенно если их родные небогаты. Конечно, там есть и театры, и магазины с разными интересными вещами, но если у вашей семьи нет лишних денег, то в театрах бывать доводится очень редко, да и в магазинах многого и много покупать нельзя. Вообще большие города устроены совсем не так, как надо: там всюду одни прямые, плоские мощеные улицы с огромными скучными домами по сторонам; в общественных садах и парках по деревьям лазить нельзя и даже по траве ходить не позволяют; да и трава там всегда пыльная, а деревья все как-то похожи друг на друга. Нет там и таких хороших вещей, как лес, кустарник, песок, вода, с которыми можно играть, не портя их и себе не вредя. Вот почему в городах дети порой так несносны. Они сами не понимают, чего им недостает. Очень часто не знают этого и их отцы и матери, тетки и дяди, учителя, гувернантки и няни. А мы с вами теперь это знаем.

Прежде чем детей собрали и заставили умыться к чаю, они уже успели обследовать и сад, и двор, и все постройки. Теперь они были вполне убеждены, что в Белом доме им будет очень хорошо. Собственно говоря, они и раньше на это надеялись, но когда открылось, что позади дома кустятся густо заросли дикого жасмина, когда они нашли лужайку, поросшую мягкой, зеленой и совсем не пыльной травой, когда над конюшней был открыт сеновал с остатками сена, надежда детей на привольную жизнь обратилась в уверенности. Когда же Роберт обнаружил поломанные качели, свалился с них и набил себе на лбу шишку величиной с яйцо, а Кирилл прищемил себе палец дверью старой клетки для кроликов, всякие сомнения в будущем счастье, если они у кого-нибудь и оставались, исчезли окончательно.