Чудотворец - [3]
Ставицкий со спокойной улыбкой окинул взглядом ревущий в восторге зал.
Арбенин поставил две объемные сумки на пол, открыл ключом дверь. Навстречу ему из гостиной вышла мама. На лице Анны Владимировны, благородно-привлекательном даже в шестьдесят, застыло встревоженное выражение.
– Коля, Юрка пропал!
– Дней через пять объявится, – усмехнулся Николай, – грустный и виноватый.
В дверном проеме гостиной появился Михаил Зубарев – тоже мрачный как туча.
– О! Привет… – кивнул ему Арбенин, но тот лишь отрешенно помотал головой:
– Нет, Коль: на этот раз все серьезней.
Все трое, подавленные, расселись в гостиной, и Михаил, стараясь не встречаться взглядом с Николаем, стал рассказывать:
– Юрка денег взял, под проценты – хотели с ним кооперативный ресторан открыть…
– Что открыть?!
– Это же выгодно – многие сейчас… – под тяжелым взглядом Николая Михаил осекся и замолчал.
– У кого деньги взял?
– Там… серьезные люди…
– Рэкетиры?
Зубарев, лишь на мгновение встретившись глазами с Николаем, снова опустил взгляд.
– Ну, вот такой у тебя брат… – голос Анны Владимировны дрогнул, – непутевый.
Арбенин, с трудом сдерживая нарастающую ярость, процедил:
– Нет, мама, это называется другим словом!
– Юрку куда-то увезли, – снова заговорил Михаил, – мне позвонили, чтоб деньги, а то… В общем, дали всего сутки…
– Где эти деньги?.. Вы же ресторан не открыли?!
Михаил молча уставился в пол. Наконец, через силу произнес:
– Купили что-то по мелочи, остальные Юрка в карты слил…
Николай замер. Анна Владимировна беззвучно заплакала.
– Он сказал: если что-то случится… ты найдешь его, где бы он ни был…
– Ну, найду – а дальше? – глухо бросил Арбенин. – От этого деньги не вернутся!
– Надо спасти его – потом думать!.. – всхлипнула Анна Владимировна.
– Мама! Это не людей усыплять!.. Не коробки2 по столу двигать!
– Но ты ведь можешь его найти!
Некоторое время Николай молчал, потом потерянно проговорил:
– Не знаю, мама… Уже не знаю.
…Ставицкий с неподвижным, поистине демоническим лицом стоял на краю сцены. Долгим, немигающим взглядом он окинул зал, в котором царила гробовая тишина. Взоры всех присутствующих были прикованы только к нему.
– Ваша энергия – та целебная сила, которая есть в каждом из вас, – глухо и отрешенно возвестил целитель. – Это не я, вы сами себя излечите… Моя энергия разбудит вашу: барьеры падут, болезни отступят… Я помогу вам, где никто другой не сможет помочь.
Некоторое время спустя в небольшой комнате отдыха Ставицкий восседал за столом, а на него была направлена камера на штативе, управляемая Витей Даглецом. Беседу вела молодая журналистка Настя Уварова.
– …Еще до перестройки от филармонии выступали гипнотизеры. Я в детстве ездила с мамой в Туапсе, мы были на таком представлении в Летнем театре. Там тоже полная женщина вдруг садилась на шпагат…
Ставицкий кивнул с мягкой улыбкой:
– Зрители любят такие трюки… Но вы же понимаете: главное в моих сеансах не это. Человек может сам себя исцелять. И я помогаю разбудить в людях внутреннюю силу – их энергию исцеления… Ни один гипнотизер этого не сделает.
– В последнее время мы то и дело слышим о новых целителях, магах, экстрасенсах. До перестройки это были обычные люди – и вдруг…
– Это не обо мне. Ученые уже давно пытаются осмыслить и как-то объяснить мой уникальный дар… Для этого была создана целая лаборатория при институте информационных технологий.
– Не только для этого. Там вообще изучали людей с экстрасенсорными способностями… – журналистка порылась в сумке, которая висела на стуле, достала папку с исписанными листами. – Руководитель лаборатории профессор Голин помнит вас… – Найдя нужный листок, она зачитала: – «Слава Тыквин – неплохой гипнотизер – и все, пожалуй… Уверял, что ему доступен телекинез – провели ряд экспериментов, но ни один предмет так и не сдвинулся с места… У нас были люди, обладавшие уникальным даром, который мы не могли объяснить с точки зрения науки – но это не про Тыквина»…
Настя подняла взгляд на Ставицкого:
– Это же вы – Слава Тыквин? Я ничего не путаю?
Ставицкий молча, неотрывно глядел на журналистку.
– Вы кто: друг или враг?
– Я думала, вы легко прочтете мои мысли и поймете, что я просто хочу разобраться…
– Секундочку?.. – мягко перебил ее Ставицкий.
Он встал, подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор.
– Потише нельзя? Я не могу сосредоточиться!
На стуле возле комнаты отдыха сидел Гена Мальков, высокий, крепкий, чуть располневший мужчина. Он разгадывал кроссворд в газете, но при звуке голоса Ставицкого оторвался от своего занятия и встретился взглядом с целителем. Тот незаметно для сидящих в кабинете показал ему три пальца. Мальков, усмехнувшись, кивнул и отложил газету.
Ставицкий закрыл дверь и вернулся за стол, снова одарив Настю мягкой, чуть снисходительной улыбкой.
– Тогда, в восемьдесят третьем, я мало что показал – был зажат, нервничал… Но, если совсем начистоту, – он скептически покачал головой, – мог я тогда немногое. Это был ключевой момент моей жизни. Я понял: то, что дано нам свыше, можно потерять… А можно отточить и развить. И я решил посвятить этому жизнь. И с тех пор год от года во мне растут силы, о которых раньше я не мог и мечтать.
Драматические события повести Петра Столповского «Волк» разворачиваются в таёжном захолустье. Герой повести Фёдор Карякин – из тех людей, которые до конца жизни не могут забыть обиду, и «волчья душа» его на протяжении многих лет горит жаждой мести...
«Про Кешу, рядового Князя» — первая книга художественной прозы сытывкарского журналиста Петра Столповского. Повесть знакомит читателя с воинским бытом и солдатской службой в мирное время наших дней. Главный герой повести Кеша Киселев принадлежит к той части молодежи, которую в последние годы принято называть трудной. Все, происходящее на страницах книги, увидено его глазами и прочувствовано с его жизненных позиций. Однако событийная канва повести, становясь человеческим опытом героя, меняет его самого. Служба в Советской Армии становится для рядового Князя хорошей школой, суровой, но справедливой, и в конечном счете доброй.
Сюжет захватывающего психологического триллера разворачивается в Норвегии. Спокойную жизнь скандинавов всё чаще нарушают преступления, совершаемые эмигрантами из неспокойных регионов Европы. Шелдон, бывший американский морпех и ветеран корейской войны, недавно переехавший к внучке в Осло, становится свидетелем кровавого преступления. Сможет ли он спасти малолетнего сына убитой женщины от преследования бандой албанских боевиков? Ведь Шелдон — старик, не знает норвежского языка и не ориентируется в новой для него стране.
Это конец. Он это понял. И последняя его мысль лихорадочно метнулась к цыганке, про которую он уже совсем забыл и которая неожиданно выплыла в памяти со своим предсказанием — «вы умрете в один день». Метнулась лишь на миг и снова вернулась к Маше с Сергеем. «Простите меня!..»***Могила смотрелась траурно и величественно. Мужчина взглянул на три молодых, улыбающихся ему с фотографии на памятнике лица — в центре девушка, обнимающая двух парней. Все трое радостные, участливые… Он глубоко вздохнул, попрощался со всеми тремя и медленно побрел обратно к машине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу Марины Назаренко вошли повести «Житие Степана Леднева» — о людях современного подмосковного села и «Ты моя женщина», в которой автору удалось найти свои краски для описания обычной на первый взгляд житейской истории любви немолодых людей, а также рассказы.