Чудо в перьях - [8]
– И этот шар называется зорб, – перебила Майка девочка, давая тем самым понять, что чем-либо удивить её очень трудно.
– А откуда ты знаешь?
– Во-первых, по телику видела. А во-вторых, Рэй хвастался недавно, что катался на таком шаре. Ещё подколол: «Ты, Лиз, если вдруг решишься прокатиться на зорбе, обязательно возьми с собой запасные шортики… Мол, мало ли что может случиться».
– Вот придурок! – с нескрываемой злостью проговорил Майк. – Нравишься ты ему, вот он тебя и подначивает. И вообще, Рэй не будет Рэем, если никого не зацепит или не обсмеёт.
Получив незабываемые ощущения от пребывания внутри постоянно подпрыгивающего и катящегося огромного прозрачного шара, юные зорбонавты решили немного отдохнуть от активных экстремальных развлечений и отправились в океанариум. Там, в близких к естественным условиям жили многочисленные, подчас весьма экзотические обитатели южных морей.
Он располагался в подземной части аквапарка, поэтому, в отличие от наземных развлечений, здесь царили тишина и покой. Подводный мир настолько завораживал посетителей, что, разговаривая друг с другом, они переходили на шёпот.
Особенно поразил ребят зал медуз. За прозрачной стеной плавали полупрозрачные и цветные подводные создания, плавно шевеля длинными нитевидными щупальцами. Они удивляли своими причудливыми формами и размерами. Некоторые из них светились, напоминая праздничные китайские фонарики. Их неторопливые и одновременно величественные движения словно рождали музыку, похожую на органную.
– Как бы я хотело погладить вот эту, – ткнула пальчиком в стекло Лиз. – Или во-о-он ту красотку, мерцающую голубыми огоньками…
– Но ведь в твоём домашнем аквариуме есть медузы.
– Они обычные, а здесь – самые-самые красивые!
– Красота медуз обманчива, ведь почти все они ядовиты, – сказал Майк. – А самую ядовитую из них называют «морской осой». После прикосновения к её щупальцам человек умирает буквально через минуту. Яд этой медузы сравним только с ядом кобры.
– Да-а, не зря тебе дали кличку «Ходячая энциклопедия».
Этот день Лиз и Майк провели просто замечательно. Возвращаясь домой после прогулки по «Затерянному раю», они делились впечатлениями, вспоминая самые яркие и весёлые моменты, а затем вдруг завели разговор о своём будущем.
– С тобой так интересно, Майк, – восхитилась одноклассником Лиз. – Ты так много знаешь, особенно о животных. Наверное, ты пойдёшь по стопам отца и станешь учёным.
– Когда я вырасту, буду заниматься биотехнологиями, – как-то совсем по-взрослому сказал Майк. – А более конкретно, генной инженерией.
– Чем-чем?
– Ну, это наука такая, быстро развивающаяся. С её помощью можно создавать новые виды растений, клоны животных или бороться со страшными вирусными болезнями. Например, создать модель животного, которое бы обладало врожденной устойчивостью к вирусам… Но моя заветная мечта – научиться создавать запасные части для травмированных и неизлечимо больных людей и животных. Из тканей пострадавшего можно вырастить ногу, которую он потерял, здоровое сердце, почки и вернуть ему радость жизни.
– Какой ты молодец, Майк! Ты знаешь, чего хочешь, и точно идёшь к намеченной цели. Я уверена – у тебя всё получится.
– А у тебя, Лиз, разве не получится?
– А я пока не знаю, кем буду. Как-то не задумывалась.
– Выбрать будущую профессию – дело нелёгкое.
– Хотя, кажется, в первом классе я мечтала стать детективом. И вообще, мне нравятся профессии, которые связаны с риском, преодолением трудностей, непредсказуемостью.
– Тогда иди в спасатели или астронавты…
Лиз бросила улыбчивый взгляд на Майка и… испуганно вытаращила глаза. Странно, голос Майка, его шаги она продолжала слышать, но самого мальчика рядом видно не было. Совершенно! Он словно без следа растворился в воздухе.
В когтистых лапах Рыка
Хрум предпринял попытку выскользнуть из-под тяжёлых и цепких лап, но они сразу же прижали его к земле ещё сильнее.
– Р-р-разорву! – грозно прорычал их обладатель. – Ещё р-р-раз дёр-р-нешься – и тебе кр-ррышка!
На Хрума сверху вниз двумя весьма недружелюбными жёлтыми глазами смотрела рыжая, покрытая чёрными полосками, клыкастая морда. Её грозный вид вызывал неодолимое чувство страха, но маленький зверёк с ним справился, несмотря на своё достаточно незавидное положение.
– Кого это ты поймал, сынок? – рядом с полосатой мордой возникла ещё одна, только значительно крупнее. Взгляд её безжалостных, с лёгкой зеленцой глаз однозначно не предвещал ничего хорошего.
Но едва тигрёнок убрал свои передние лапы, чтобы похвастаться маме добычей, Хрум тут же задал стрекача. Интересно, а кто бы не задал, окажись он сейчас на его месте! С прытью, которой бы позавидовали даже самые шустрые белки, он сиганул на ствол ближайшей пальмы и резкими стремительными прыжками понёсся вверх по воображаемой спирали. Тигрёнок рванул вслед за ним, но в скорости подъёма явно проигрывал.
– Странный экземпляр, весьма странный, – бормотала себе в усы тигрица, наблюдая за происходящим. – Причём шустрый и зелёный, как ящерица.
Хрум легко добрался до первой спасительной ветки и, добежав до её края, прыгнул. Расставив в стороны все четыре лапы и распушив свой шикарный хвост, зверёк полетел к густой кроне соседнего дерева, в которой можно было легко спрятаться от преследователей. Однако до надёжной толстой ветки он немножко не дотянул и шмякнулся на глянцевую поверхность огромного листа, края которого напоминали пилу. Под весом Хрума лист стал угрожающе раскачиваться, пытаясь сбросить его прямо в лапы тигрицы-мамы, предусмотрительно переместившейся под то самое дерево. Хрум просто чудом не соскользнул вниз – от неминуемого пикирования его спасли присоски на лапах, которыми он буквально впился в пружинящий и вихляющий во все стороны лист.
