Чудо по-русски - [2]

- Ладно, все претензии снимаются, иди готовься. Сегодня вечером ваш выход, моя прекрасная ведьма.

Вера всем послала по воздушному поцелую, обжигающему губы.

- Икру и водку я вам, пожалуй, оставлю. Поужинаю у Короля и песенку ему спою.

Зеленоватым облачком Вера унеслась прочь.

- Шикует, - не преминул отметить Шмель. - Нет, чтобы на автомобиле добраться. Таланты на проезд выбрасывает.

Мусинский окинул взглядом своих соратников. Петрович сосредоточенно грыз кусок сыра без хлеба, Шмель вилкой накалывал горошины и отправлял их в рот по одной. Пиво у обоих заканчивалось. Григорий Алексеевич тоже допивал вторую бутылку.

- А хороший мы план придумали? - спросил он.

- Угу, - буркнул, не разжимая зубов, Петрович. Затем, прожевав кусок, допил пиво и продолжил фразу. - Значит, Шмель летает вокруг охраны и покусывает всю девятку своей магией. Пока он их отвлекает, я аккуратненько охрану Короля упаковываю в бутылку с остатками виски "Крейзи Хорс". Недешево обойдется, придется потратить заклинание тысяч на двадцать пять талантов. Дальше твоя работа, Григорий. Все ясно, можно водку пить.

- Подожди, дело большое, такие деньги могут обломиться. Их нужно уметь отработать. Помните, как десять миллионов талантов спасали в Москве, во время кризиса?

- Но не мы же были виноваты. Кризис. - возразил Шмель.

- Когда каждый день творятся огромные чудеса, зарабатывается и теряется невообразимое количество талантов, при нынешней миллиардной ставке нам нужно все сделать чисто. Без случайностей и форс-мажоров.

- Как скажешь, Григорий, так и сделаем, - ответил Петрович.

- Ну вот. А когда Король останется один, подойду я к нему с протянутой рукой, со словами: "мосье я не ел шесть дней" и заставлю сотворить "Чудо Русской Революции". И отдаст он мне все свое состояние.

- Тогда выпьем за наше безнадежно обреченное на успех дело! - радостно прокричал Шмель.

- Тащи водку, Петрович, - с облегчением сказал Мусинский.

Шмель едва разлепил глаза и поплелся в ванную - глотать холодную воду, заливая великую сушь в горле, смывать усталость после ночного веселья. Похмелья не было. Была только вселенская успокоенность. Сквозь шум воды из крана, между глотками Шмель услышал грозный рык Мусинского.

- Петрович, блин клинтон, собирайся быстрее, где Шмель?

- Что за спешка? - поинтересовался булькающим от воды голосом Шмель, выйдя из ванной. - Ого, - воскликнул он, увидев Мусинского в костюме, при галстуке, нервно играющим ключами от машины.

Это в шесть утра! Тогда как Григорий Алексеевич всегда любил поваляться на диване часиков до одиннадцати.

- Случилось чего? - спросил Шмель.

Петрович спокойно дожевал вчерашний бутерброд с икрой и недоуменно

пожал плечами.

- Случилось, - резко бросил Мусинский. - Губы его непрестанно шевелились, изрыгая неслышные ругательства. - Денежная реформа бахнула.

- Ну?! - воскликнул Шмель. Сон у него в момент испарился. - Че на че меняем?

- Сегодня, в двенадцать ночи, Король явил чудо народу - обмен денег. А с утра новое чудо творит. Перестаралась Верка, видно.

- Как творит? - спросил Шмель.

- Как обычно. Масштабно, на Петровском пляже, на песочке, у Петропавловской крепости.

- Почему не на Дворцовой? - удивился Петрович.

- А кто его знает. У богатых свои причуды. Поехали, поехали.

У Петропавловки, на Петровский пляж плотной мошкарой опустилась толпа народу. Как в старые добрые времена. Когда Ельцина защищать к Белому Дому в Москве ходили. Мусинский, используя пробивную магию Петровича, проложил дорогу к Королю. У стены крепости стояла благоустроенная торговая палатка, разрисованная яркими красками, как цирковая касса. Король по-доброму улыбался всем людям в широко распахнутом окошке. Его охрана вежливо, но настойчиво организовывала толпу в образцово-показательную очередь. А Король кормил пятью хлебами и двумя рыбами много тысяч человек. Вся Петропавловка была окутана монотонным шумом, в котором определенно слышались разнообразные благословения в адрес Короля.

Трое заговорщиков протолкались вперед и заняли место в организованной очереди. Люди, стоящие рядом, были радостны и спокойны. Они готовы были делиться со всеми сбывшейся мечтой. Мусинский с удивлением озирался вокруг и встречал лишь добрые и счастливые человеческие взгляды. Петрович тяжко вздыхал. Очень уж ему хотелось выпить. Шмель пританцовывал на месте от нетерпения.

- Григорий Алексеевич, я начну охрану покусывать заклинаниями, а?

- Погоди, - отмахнулся Мусинский. Нужно сначала у Короля узнать, что он учудил. Надо же понять за какими деньгами мы пришли.

Король между тем без устали одаривал неиссякаемый поток людей. А вручал он каждому: чудодейственный бальзам, излечивающий от всех болезней; рождественскую американскую индейку; большой киевский торт; головку сыра, фаршированного черносливом; килограмма три сибирских пельменей; женщинам добавлял бутылку шампанского "Абрау-Дюрсо" и шоколадку; мужчинам вручал грузинский коньяк 'Игриси" и пару лимонов.

- Благодарствуйте, всех вам благ, - кланялся впереди старичок в строгом черном костюме, с густой седой шевелюрой. Старичок бережно погрузил все дары на самодвижущуюся тележку, которой тут же снабжали, и укатил, напевая и подпрыгивая от радости.