Чудесный дар - [37]

В детстве одной из ежедневных обязанностей Кристы по дому – если можно назвать это удовольствие обязанностью – было приучать жеребят не бояться человеческого прикосновения. По словам отца Кристы, обтирать жеребят, как только они появляются на свет, было составляющей частью программы по тренировке лошадей. Эта процедура здорово помогала потом в дрессировке животных.

Как только Криста прикоснулась к шатающемуся на неокрепших ножках жеребенку, она поняла, что своего рода физиотерапией занималась еще в детстве. Коул Делани, сам того не подозревая, научил ее тому, против чего так яростно возражал после, – выбранной ею профессии.

Прежде чем Криста поняла, что делает, она обняла жеребенка и повернула его к матери – морда к морде. Ее умелые руки гладили малыша от челки до крестца, плавно скользили по его бокам и вниз – к маленьким копытцам.

О Господи, как давно она не дотрагивалась до жеребенка! Слишком давно, решила Криста.

Она продолжала уверять маленькое создание, что незачем бояться человеческих рук, разговаривала с кобылой и жеребенком успокаивающим тоном. Снова и снова она гладила кобылу, стараясь внушить ей, что не причинит никакого вреда ее новорожденному детенышу.

Через несколько минут Криста вспомнила, что находится здесь не одна. Быстро обернувшись, она увидела, что Нэш, не отрываясь, следит за ней своими янтарными глазами. Ковбой стоял, прислонившись к загородке загона, и не произносил ни слова. Он просто наблюдал, как Криста обращается с жеребенком. Прошла еще минута, и Криста услышала его глухие удаляющиеся шаги по покрытому соломой полу скотного двора.

Кристе была необходима эта «зоотерапия». Она внезапно поняла это и заулыбалась от удовольствия. Теперь ей казалось, что стычка с Нэшем произошла не несколько минут, а несколько дней назад.

За арендованным Кристой домом было несколько свободных загонов, и она размышляла, станет ли возражать Джим Прайс, если она будет держать там лошадь. Не ради соревнования, когда над ней стоит отец, яростно ругая ее за малейшую ошибку, а ради собственного удовольствия покататься верхом.

– О Боже, отец, – тяжело вздохнула Криста. – Все эти годы я продолжала тащить на себе тяжкий груз злобы. Всего лишь одно слово похвалы или одобрения с твоей стороны, и все стало бы совсем по-другому. Мне так хочется, чтобы хоть раз в жизни мне удалось сделать что-то, что показалось бы правильным с твоей точки зрения.

Криста посмотрела через плечо, услышав, как скрипнули и открылись ворота. Нэш появился из соседнего загона, держа в руках ватные тампоны и бутылку йода, чтобы протереть пупок жеребенка, – необходимая мера предосторожности против инфекции.

По инерции Криста взяла бутылку и вату из рук Нэша, как она часто делала по указаниям своего отца. Она чувствовала, что Нэш смотрит на нее с любопытством, мысленно задавая ей вопросы, вызванные ее необычным поведением. Он ничего не спрашивал вслух, а Криста не собиралась добровольно ничего ему рассказывать. Зачем? Когда ей хочется, она может вести себя так же настырно и проявлять такую же необщительность, как Нэш. Кроме того, обсуждение таких вопросов может привести к зарождению дружбы, а Криста не была уверена, что это хорошая мысль. Лучше оставить все свои фантазии в прошлом и воспринимать Нэша таким, каким он стал. Жаль, что смешливый ковбой, с хорошим дружелюбным характером, которого когда-то любила Криста, превратился в кота с кислой мордой. А ведь он мог стать ее мечтой, воплотившейся в реальность.

«Да, так оно и есть», – с усмешкой подумала Криста.

– Находишь забавным нянчиться с новорожденным жеребенком, Кудрявая? – раздался за ее спиной спокойный баритон.

Криста решительно вынырнула из сладких мечтаний о прошлом и посмотрела на Нэша. Она вздрогнула, когда он протянул руку поверх ее руки, чтобы удержать шатающегося жеребенка в углу загона. Криста равнодушно пожала плечами, стараясь не обращать внимания на свою реакцию от его безобидного прикосновения.

– Я просто получаю удовольствие. Для тебя это большая проблема?

Нэш закончил прижигать пупок жеребенку и поднялся на ноги, свободной рукой поглаживая лоснящийся бок маленького существа.

– Нет. Ты не хочешь рассказать мне, где научилась обращаться с жеребятами? Ведь обычно это знакомо только тем, кто разводит лошадей.

– Нет, не хочу, – беззаботно усмехнулась Криста. – А ты скажешь мне, как назовешь этого жеребенка?

– Кудрявый Сью, – моментально решил Нэш.

– Конь по кличке Сью?![2]

– Это поможет ему стать более упрямым, – слегка напряженно ухмыльнулся Нэш.

– Ты пожалеешь об этом, когда настанет время приучать Кудрявого Сью к седлу и уздечке.

– Никаких проблем не возникнет, ведь ты сидишь здесь и приучаешь жеребенка к человеческим рукам.

Когда Нэш направился обратно в соседний загон, чтобы убрать медикаменты, Криста вышла из стойла. Снова облокотившись о загородку, она наблюдала, как жеребенок инстинктивно ищет сосок матери. Криста долго стояла, вспоминая прошлое, стараясь выбрать из детства те немногочисленные моменты, которые не были испорчены ее властным отцом.

Коул Делани всегда был очень настойчивым, и Мари Криста унаследовала – или воспитала в себе, она не была уверена, как это было, – его упрямство. Но в одном Криста была совершенно уверена: несмотря на все конфликты с вдовствующим отцом, она где-то в глубине души все еще оставалась сельской девчонкой. Переезд в Канима-Спрингс стал для нее своеобразным паломничеством к святым местам, и она поняла, что именно здесь ей и следовало находиться всегда.