Чудесное лето - [15]
Внизу по просторной кухне бегали канареечного цвета утята, отнимали у друга лимонную корку (зачем она им?) – и пищали. Седая экономка, словно утка, ковыляла за ними, грузно приседала, ловила пушистых озорников и сажала их в выстланную мягкой фланелью картонку из-под шляпы.
– Дарья Ивановна, черненького забыли!
– И черненького посадим. Нечего ему по кухне шлёндрать…
– А почему вы каждого в головку целуете?
– Да, видишь, курица их высидела, я под нее свежих яиц и подложила. Утята теперь вроде как сироты, вот я их в головку и целую. Хочешь, и тебя поцелую… Будь здоров!
– Спасибо, Дарья Ивановна. А когда утята вырастут, вы их будете кушать?
– Глупости, Игруша. Все едят, и ты поешь, и я поем. Ежели их не есть, они сами весь дом слопают. Прожоры известные.
– Дарья Ивановна, почему вы всё кур на утиные яйца сажаете? Это же несправедливо. Утки гуляют себе как барыни, и в ус себе не дуют.
– Ишь ты, поправщик какой… Сажаю, значит, так надо. Захочу, и тебя посажу.
– Ну, это извините. У меня уроки, и я… мальчик. Вы пошутили, да? А вот Альфонс Павлович обещал мне из Марселя страусовое яйцо прислать. Вы уж, пожалуйста, Дарья Ивановна, душечка, под индюка его подложите. Все равно он ничего не делает. Хорошо? Я вам за это из страусового цыпленка все перья на шляпку подарю.
– Подложу, подложу. Ишь, добрый какой… Ступай-ка наверх, там на столе пенка из-под вишневого варенья осталась.
– О! Пенка? Пенка! Пенка!!
– Да не кричи ты… Свисток паровозный!
Съел Игорь пенку. Блюдце и мыть не надо, уж так облизал, что и кошка чище не вылижет. Ведь это когда сидишь за общим столом со взрослыми, тогда и салфетка, и локтей на стол не кладешь, и вылизывать блюдца, конечно, не будешь. Но когда, кроме мух, никого в комнате нет – не их же стесняться, – очень трудно удержаться.
Сел Игорь у окна, с носа последнюю каплю вишневого сиропа слизнул, смотрит на дорогу. Колокольня с петухом, – петух по ветру медленно поворачивается… Белый угол стены соседа, за стеной лохматые раскидистые липы. Лягушки стонут… Зубы у них болят перед дождем, что ли? Говорят, это древесные лягушки. Зелененькие, как молодая крапивка, сидят на деревьях и воображают, что они – соловьи… Скажите, пожалуйста!
О! Кто там в кладовке возится? Игорь выскочил в коридор и прислушался. Странно. Замок висит снаружи, другого хода в кладовку нет… Мышь? Да разве мышь может так банками греметь?
Мальчик в два прыжка выскочил на лестницу и перегнулся над перилами. Позвать Дарью Ивановну? Стыдно. Разве в минуту опасности женщина должна защищать мужчину? Да еще женщина, страдающая одышкой… Где верная, зазубренная в боях рапира?
Игорь защемил рапиру под мышкой, подошел вплотную к дверям кладовки и притаился. Опять шум! Дребезжат жестянки и банки, шуршит бумага. Ясно… Окно кладовки выходит на мусорную свалку. Там пустырь, закрытый стеной дома… Какой-нибудь старый бродяга стал на старый бочонок, отогнул старую железную полосу на окне и пожирает теперь большой суповой ложкой яблочное желе, варенье из айвы, варенье из черной смородины… Пастилу! Засахаренные груши!..
Игорь перевел дыхание и смело сунул кончик рапиры в щель двери.
– Кто там? Почему ты залез без спросу в чужую кладовку? Сдавайся! Раз-два-три. Я уже взвел курок…
Мальчик щелкнул языком.
– Сдаешься? Считаю сначала: ра-аз, два-а, три-и…
Игорь обратился к разбойнику, конечно, по-французски. Не по-русски же разговаривать с ним в усадьбе, с крыши которой в морской бинокль Эйфелеву башню видно.
И разбойник отчетливо и коротко ответил ему по-французски: – Пошел вон!
Дарья Ивановна уронила спицы, откинулась к спинке соломенного кресла и исподлобья сквозь очки изумленно посмотрела на ворвавшегося в кухню Игоря.
– Скорей, скорей! Там, в кладовке… Не хочет сдаваться! Говорит: «Пошел вон!» «Ватан!» Понимаете? Ест варенье… Ходит по полкам и ругается, как… не знаю кто.
– Кто ходит?! Кто ругается? Да не тычь ты своей жабоколкой! Шашлык из меня хочешь сделать, что ли… Говори толком.
– Это, Дарья Ивановна, рапира, а не жабоколка… Я ж говорю: разбойник. Там, в чулане, алебарда[23], съест он все варенье и нас всех алебардой порубит. Вот увидите! Садовник ушел, кухарка ушла, Игнатий Савельевич ушел. Идем на шоссе и подымем тревогу…
– Тьфу ты, юла какая! Чтоб люди на смех подняли? Давай-ка сюда рапиру. Бери молоток. Чистая фантазия. Держи меня за руку. Пойдем… Какой разбойник варенье есть будет? Голову я ему оторву, а не то чтоб его бояться! Иди-иди, Игруша… Постой…
За дверью кладовки действительно кто-то был. Хлоп! Прорвал пузырь, которым была обтянута одна из банок, сбросил на пол чашку.
– Ага, чистая фантазия? – шепотом спросил ехидно Игорь.
– Ах, леший! Кот, что ли? Да нет, я тут всех котов в окрестности знаю, все сытые, по чужим кладовым не шарят… Иль впрямь бродяжка какой-нибудь за брался? А ну-ка, Игорь, переведи ему, по-французски… Ты, шаромыжник, дурака не валяй! Не то сейчас же по телефону жандарма вызову, руки скрутят и в кутузку… Слышишь? У нас тут полон дом мужчин. Игорь, сними-ка ружье со стены…
– Какое, Дарья Ивановна, ружье? – шепнул мальчик.
– Какое? Это я так, для острастки… Слышь ты, бандитская душа! Переведи ему, Игорь…
В книгу вошли солдатские сказки известного русского писателя-сатирика Саши Черного. "Солдатские сказки" издавались за рубежом. В Советском Союзе издаются впервые.
В книгу включены стихотворения и проза Саши Черного для детей, рекомендованные к прочтению в 1–5-х классах.
Скоро Рождество — праздник надежды для всего человечества, светлый, чистый, наполненный Любовью. Бог — есть Любовь. Ощущение тихой светлой радости все ближе и ближе. У меня предложение: напечатайте рождественские рассказы, пусть принесут они в нашу жизнь, тепло и любовь, даст Бог мы станем чуточку добрее от грядущего чуда пришествия Господа в наш мир.Немного о том, откуда этот замысел появился. Как-то два года тому назад батюшка попросил меня набрать несколько духовных стихотворений и оформить их в книжицу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вашему вниманию предлагается поэма Саши Черного «Кому в эмиграции жить хорошо». Само название является явным парафразом на тему некрасовской поэмы «Кому на Руси жить хорошо», чего автор абсолютно не скрывает. Поэт всеми силами пытается ответить на поставленный вопрос, но ответ неутешительный, хотя и ожидаемый: «Хорошо там, где нас нет!» На протяжении всей поэмы ее герои проводят «опрос общественного мнения», но его итоги неутешительны: многие эмигранты, не имея возможности продолжить карьеру, вынуждены заниматься не своим делом: гаданием, разведением кур и тому подобным, чтобы элементарно выжить.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».
«Мы подходили к Новороссийску. Громоздились невысокие, лесистые горы; море было спокойное, а из воды, неподалеку от мола, торчали мачты потопленного командами Черноморского флота. Влево, под горою, белели дачи Геленджика…».
Из книги: Алексей Толстой «Собрание сочинений в 10 томах. Том 4» (Москва: Государственное издательство художественной литературы, 1958 г.)Комментарии Ю. Крестинского.
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»)
Калифорния, 1849 год, «золотая лихорадка» – на таком фоне развиваются события повести. Семья переселенцев терпит бедствие в горах, и четырнадцатилетний мальчик отправляется на поиски помощи, оставив отца, мать и маленькую сестренку в снегах Сьерра-Невада. Но снова встретиться со своими близкими ему предстоит еще очень нескоро. Отважный мальчик переживает множество опасных, захватывающих, а порой и забавных приключений. И на всем пути его сопровождает случайно встреченный в лесу загадочный старый охотник… Для среднего школьного возраста.
Увлекательная и трогательная повесть о приключениях отважного американского мальчика и его удивительной судьбе.Джек – приемный сын в богатой и уважаемой семье, в которую он попал младенцем после кораблекрушения. В США идет Гражданская война. В одном из сражений Джек встречает своего настоящего отца…