Чудеса в решете - [80]

– А чего ты не вылезаешь?

– А может, еще ничего не кончилось. С этими рассветными никогда до конца быть уверенным нельзя.

– Ну, тогда сиди в кустах, – усмехнулся Антон и с хитрым прищуром посмотрел на гладиатора.

– А у тебя какой дар, Сильтак? Не зря ты до старости дожил.

– Внутреннее зрение.

– Внутреннее зрение, – повторил за Сильтаком Антон, катая на языке эти два слова, словно по ощущениям хотел понять, что они значат. – Ты в себя, что ли, смотришь?

– В противника. И вижу его слабые места, куда нужно ударить.

– Хм. Слабые места. И какое слабое место у Орлика?

– Он сам по себе сплошное слабое место, как кисель, но у него защита Света. Я ничего с этим поделать не мог. Его ни баллиста Торвала не пробила, ни стрелы Эрзая, ни мои дротики. Конечно, если бы мы долго с ним бились, защита бы иссякла, но к тому времени он или сбежал бы, или вызвал помощь…

– Он и так почти удрал – произнесла Франси, – да вы, милорд, его не отпустили. Телепорт был рассчитан на одного, а вы попали в него вдвоем… Я даже удивляюсь, что вы вернулись…

– Амулет… Ну – ка, давайте поищем этот амулет… – предложил Антон.

– Он одноразовый. – ответила Франси и вытащила из мертвой руки Орлика амулет в серебряной оправе с перламутровым камнем на простом кожаном ремешке.

– Неважно, – ответил Антон, забирая амулет, – он рунный, и его можно продать… – Сильтак, а какие слабые места у меня?

– У вас, господин, я не вижу слабых мест, вы закрыты, но у вас проблемы с реакцией, много думаете. Не доверяете своим рефлексам. Вы зажаты. Я пока не знаю, как это преодолеть, хотя, может, и не надо… Я ищу способ использовать ваши недостатки, чтобы сделать их преимуществом. Мастером боя вы не станете, поздно уже, а думать бывает полезно. Такое можно сделать. И я уже делал.

– Ну, флаг тебе в руки, Сильтак, старайся, только не калечь меня, – усмехнулся Антон, правда, без особой радости в сердце. Орлик оказался неимоверно живучим гадом. Но кое-что он теперь понял. Рассветные сильны против всех носителей дара, но беззащитны против простого кулака, а если в кулаке будет меч или топор, то против топора тоже. Вот поэтому они набирают для походов простых рыцарей.

Он поднялся.

– Надо у хижины поставить крест, – пояснил он. – Тогда больше тварей в этом болоте не будет. Он не знал, откуда взялась эта уверенность, но никто не отнимал у него способности думать и анализировать. Серый туман, поглотивший Свет, шел от креста и никак иначе, а значит, если крест тут будет стоять, то Светлым это место будет заказано.

«Только какие они, Светлые? – с грустной усмешкой подумал он. – Рассветные и только». Он подхватил крест и не спеша направился вверх по холму. По пути его нагнали Сильтак и Франси. Сильтак держал в руках золотой обруч.

– Вот, нашел обруч Орлика, – показал он.

– Терновый? Мне как раз не хватает, – пошутил Антон.

– Да нет, золотой… Может, помочь с крестом? Дотащить?

– Не надо, сам справлюсь. Крест каждый сам должен нести. Ты помоги под него яму вырыть.

На вершине холма Антон осмотрелся.

– Может, в хижине его установим? – предложил Сильтак. – Там и яма готовая есть. И вещи Орлика…

– Пойдем глянем, – согласился Антон. Ему понравилась идея спрятать крест от глаз подальше. Он зашел в хижину, а Франси, стоя за его спиной, вытащила кристалл. Холодный, почти лунный свет озарил простое убранство маленького домика, сложенного из необработанных камней. Кому понадобилось строить тут дом, понять было трудно. Но, по-видимому, это могло быть убежище какого-то бедняги отшельника, которого разыскивали за его дар.

«Все может быть, – подумал Антон. – Жить тут можно. Вода есть. Можно охотиться и ловить рыбу». В углу был старый топчан, на котором лежал плащ. У топчана – мешок. В другом углу – очаг, сложенный из камней, и в нем еще давали жар угли. Над очагом висел закопченный котел, а у потолка – тушка зайца. Посредине была вырыта непонятно для чего яма. Антон заглянул в нее и воткнул в яму крест. Сильтак выложил вокруг креста камни, насыпал земли и, прыгая, утрамбовывал землю.

– Ну, вот теперь это наша земля, – проговорил довольный Антон. – Ни Темные, ни Светлые здесь уже не обоснуются… – Его взгляд упал на тощий мешок Орлика. – Франси, посмотри, что там у Орлика в мешке.

Женщина поколебалась, но затем осторожно подошла к топчану, подняла плащ. Под ним была сухая трава.

– Орлик прямо аскетом был – произнес Антон. – Спал на траве, укрывался плащом. Минимум комфорта и удобств. Что за жизнь? Ради чего такие лишения? Не понимаю. Только ради власти? Так она ему не достанется. Ею будут пользоваться те, кто стоит гораздо выше… Ну, что там у нашего призывателя? – спросил Антон, когда Франси вытряхнула содержимое мешка на расстеленный плащ.

– Чистое исподнее, сало, сухари… и кошель, – стала перечислять Франси. – В кошеле серебро. Десять таланов и меди полтора талана. Все.

– Бедно живут призыватели, – покачал головой Антон. – Мог бы взять с собой золота и серебра побольше. Ну, как говорят, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Забираем трофеи, и пошли утопим тело Орлика в болоте. Как говорят на моей родине – нету тела – нету дела. По дороге надо будет еще его посох прихватить, может, тоже на что-нибудь сгодится.