Чудес никто не отменял - [8]

«Иван Витальевич, бла-бла-бла. Коллектив автопарка».

Ну конечно, подумал Иван, весь коллектив еще дрыхнет без задних ног. Как-никак, законные выходные. Люди всю неделю работали, и работали вполне сносно, и он, как начальник, лично контролировал этот процесс. Так что, пусть отдыхают. День рождения — не вещь, в кармане не утаишь. Возможность у них еще будет.

Настольные часы показывали 8:14 утра. Скоро все проснуться и начнут звонить друг за другом, будто все встали в очередь в один телефон-автомат. Эти бесконечные и однообразные, как под копирку, поздравления и пожелания, только что прозвучавшие от Шуры. И Варя звонков пять сделает. Прошлые размышления насчет холостяцкой жизни пропали. В такой день необходимо уединение с самим собой, осмысление пройденного этапа, подведение итогов прошедшего десятилетнего отрезка жизни. Проще говоря, хочется послать все, сесть в тачку и часа два-три поколесить по российским дорогам за городской чертой. Хороший подарок самому себе. Иван оценивающе посмотрел на телефон, хитро улыбнулся и отключил его. Так-то лучше. У него тоже выходной. А страждущие поздравить подождут до вечера. Ожидание праздника, лучше самого праздника. Кто не успел, в отличие от Шуры, тот опоздал. Вот вечером в ресторане он и послушает, какой он замечательный, ответственный и человечный.

Он прислушался к квартире. Все же, надо что-то менять.

Есть одна замечательная традиция — не отмечать сорокалетний юбилей, и Иван не хотел ее нарушать. Но в таком случае, все, кому не лень, попруться к нему домой. И тут уже не хлопнешь дверью перед носом, не оставишь людей на лестничной площадке. Уж лучше в ресторан, чтобы потом не убираться за гостями. Да и компания соберется значительная, почти весь коллектив, и все голодные и трезвые. Но есть плюс — подарки принимаются исключительно в денежном эквиваленте, чтобы не травмировать неокрепшую психику юбиляра ненужными вещами, и в одном конверте, чтобы не знать, кто его больше уважает. Это многолетняя традиция его автобазы, проверенное временем. Иван очень надеялся, что подарок окупит банкет и не придется доставать свои кровные. Не сочтите за жадность, но он и не собирался праздновать ни этот день рождения, ни прошедший, не все последующие. Но народ просит, даже требует, а как против воли народа пойдешь?

Одна только Шура, чего стоит. Вынь, Иван Витальевич, свой праздник, да положь на радость людям. И за все эти годы совместной работы, нет от нее спасения, ни куда от нее не денешься. Ходит по пятам, как на привязи. Он на совещание, она следом. Он в туалет, она его караулит. Он на склад, потом в гараж, после в курилку, она его в ремонтных мастерских достанет. И постоянно ей что-нибудь, да требуется. То тут расписаться, то там выговор сделать. Казалось бы, какое твое дело, ты в отделе кадров сидишь? Улыбнется, пожмет плечами и упорхнет по коридору. Славная девчонка. Ну как — девчонка? Относительно его. А то, что он с ней груб бывает, так он такой со всеми. Но все прекрасно знают, что сердце у него доброе и отзывчивое, привыкли и внимания давно не обращают. Хороший человек и начальник, со своими тараканами в голове.

Просто в детстве у него произошло что-то серьезное, что до сих пор преследует его. Так старые сотрудники объясняют новым, чтобы те не делали скоропалительных выводов. Бывает с ним что-то такое необычное. И смотрит тогда дорогой Иван Витальевич куда-то в пустоту. И пустота эта в глазах его отражается. И глаза становятся безжизненными, как высохшее русло реки. Теряется человек. А окликнешь, он уже здесь, с нами. Будто и не отлучался в свой загадочный мир. Лишь чуть вздрогнет от неожиданности и рассеяно посмотрит по сторонам. Что он там видит, задаются люди вопросом. Но Иван Витальевич еще никому не открыл своей души.

Живет один. Не женат, детей нет. Вроде не урод, вполне даже подходящая физиономия. И руки растут, откуда надо, и с головой дружит. А вот не получилось встретить ту самую, которая на всю жизнь. Расхватали, кто порасторопнее. Небезучастные коллеги пытались помочь наладить семейный уют. Кого только на свидания не тащили. И умных, и веселых, и фигуристых, и хозяйственных, и дур полных, но с приданным. Но не срослось. Так и живет — все один, да один. Да и друзей у него тоже не наблюдается. И, по всей видимости, не нужны они ему. Одному лучше. Никто не предаст, не подставит. Есть же такие люди. Даже кота или собаки не завел. Для него семья — это его коллектив. А дом — автобаза.

Он, правда, сейчас ухаживает за Варварой из бухгалтерии, овдовевшей женщиной 36 лет, но все как-то неуклюже и не продуманно. Уже не первый год ходят вокруг да около. Хуже пятнадцатилетних. Отчего и выглядят глупо, и шутят все по этому поводу у них за спиной. Но они стараются. Восемь лет уже идут упорно к своей мечте. В кино они несколько раз сходили, хотя Варвара предпочитает театр и оперу. Только она об этом не говорит, а он не знает. Но это то, что на виду у всего коллектива. Про их совместные ночевки никто даже не догадывается. Такая вот пара.

Первые годы без отца всегда даются тяжело. Кто через это прошел, знает. Если это, конечно, нормальный отец, а не забулдыга, распускающий руки на домочадцев, мстя, таким образом, за свою никчемную жизнь и упущенные возможности. Нет, у Вани был хороший отец. Трудолюбивый и заботливый. Всегда брал сына на рыбалку и разрешал посидеть за рулем, где-нибудь за городом. Всем отцам отец. Может быть, чуть грубоват и резок в высказываниях. Но какое же это счастье — знать, что ругая за двойку, отец никогда не сделает тебе больно, а за этой нравоучительной руганью скрыта бесконечная отцовская любовь. Просто у него не получается высказать ее как-то по-другому. Таков уж характер. Да и Ване это передалось по наследству, и не продать этот характер, не обменять на другой. Магазин закрыт.