Что-то остается - [5]
А что, Сыч-охотник — бобыль, ругаться приходить из-за него некому — Эрб может быть спокоен.
Вот эту кружку долакаю и — на боковую. «Не переться ж в ночи в Долгощелье. Оставайся у нас, Сыч.» Знаю, в чем дело, дорогуша Эрб. Знаю. Данка твоя — девка сурьезная. Денег у тебя на троих хватит, ежели брать в расчет делишки твои темные с контрабандистами. А Сыч вам с Данкой глянулся — не пойми чем, да только глянулся, и все тут.
Когда-то, тысячу лет назад, Эгвер говорил: «От женщины, во имя ее и ради нее многое творится в мире. И хорошее, и дурное, но дурного — больше». Наверное, он прав. Ведь даже То Самое в конечном счете случилось из-за женщины. Взбалмошной сероглазой девицы, имени которой я сейчас и не вспомню… Ладно, прекрати. Лероя ее звали. Лероя Таунор. И что тебе с этого?
Глянул в угол, где уже постелили на лавке. Дана расстаралась. Заботится. Ну-ну.
Эх, было б сетей штук семь… Лучше — десять. Тогда бы тварь ента уж точно попалась. Куды б ей было деваться… А так — остается уповать на богов да на Великий Случай. Ну, то есть, того — на Единого Милосердного.
Я усмехнулся, облизал усы. Дана высунула нос с кухни, встретилась со мной взглядом и шустро порскнула обратно. Нда-а, с этим надо что-то делать. Правду сказать, трудновато в последнее время Сычу-охотнику оставаться Сычом. Развелось тут всяких, именем интересуются, да «как занесло в наши края», да «не из Тилата ли сам-то»… А — того, на черта они сдались, приятели енти? Знамо дело — пивка задарма похлебать, дичинки потрескать — енто они, сталбыть — завсегда пожалуйста. А добра от них не дождесся, токмо кошелю урон. И Данка…
С одной стороны — того. Эрб мужик справный, при деньгах. Трактир у его, опять же. Не последний, одним словом, человек в Косом Узле. Да тока всем известно: баба — она транжирка. Завсегда транжирка, и хуже нет, чем бабе под каблук угодить. А ента — вона как папашу к рукам прибрала. От его одно и слыхать: «Хозяйка моя, хозяюшка…»
Говорят, в мать пошла. Та тоже была — палец в рот не клади, клешню по локоть отхватит. Упасите боги от таких хозяек!
Я опустил руку, и тотчас холодный мокрый нос поднырнул — гладь. Редда, Редда, девочка. Вот моя хозяюшка, и другой не будет. Не нужен мне больше никто.
А Данке надо бы чего-нито сказануть. Чтоб, сталбыть, того — отлипла. Потому как негоже девке за мужиком бегать. Особливо ежели она тому мужику и с доплатой не надобна…
Вот тут-то и началось.
Шум на улице, истошный бабий взвизг:
— Нечисть! Нечисть, оборони Господи!
— Ай, батюшки! Где?
— У Борга! У Борга во хлеву!
Попалась добыча хитрая — слухучая — кусучая. Ай да Сыч! Ай да охотник!
Я выскочил из трактира.
Колокольцы, протянутые от старостина хлева, надрывались, словно тварь неведомая и впрямь с арварана размером. Народ повыбегал из домов — крики, гам, столпотворение. Редда держалась у ноги, взрыкивая и толкаясь плечом, чтоб не затоптали опекаемого.
И вдруг — вой. Жуткий, звериный, низкий — почти на грани человечьего слуха — аж шерсть на загривке дыбом. Вот это да! Кто же там попался, боги милостивые?
Мы с Реддой пробивались через толпу ошалелых жителей Косого Узла, признаться, с трудом — ни меня, ни хозяюшку мою боги ростом не обидели. Весом, впрочем, тоже.
Снова — вой. Злоба и отчаяние. К земле пригибает. Что ж там за тварь-то, Иртал Разящий?! Удержит ее сеточка моя хлипкая? А то ведь вырвется добыча — и поминай, как звали…
— Наддай, хозяюшка.
— Ар-р.
Во дворе старосты творилось просто черт знает что. Штук пять факелов — рыжие всполохи прыгали, выхватывая из толпы перекошенные лица полуодетых перепуганных крестьян. Дверь на сенник распахнута, оттуда, перекрывая мычание Борговых коров, донесся подбадривающий возглас Кайда Кузнеца:
— Смелей, Господь обережет!
Я протолкался к сеннику, и тут оно снова взвыло — Кайд едва не выпустил палку, на которой держал фонарь, а приставленная к сеннику лестница вместе с человеком на ней рухнула назад — только что не мне на голову.
Человеком оказался Ольд Зануда — он взвыл почти как тварь на сеннике и принялся ругаться. Кайд, вздымая фонарь на палке, как святой Кальсабер факел, воззвал:
— Братие!!! Доколе терпеть будем?! Огня сюда! Спалим тварь сатанинскую!
Заголосила Боргова Мелисса, сам староста рявкнул:
— А ну, назад! Не сметь! Кому говорю, назад!
— Не спеши, Кайд, — сказал Сыч-охотник погромче. — Ежели сам боисся, дай людям спробовать, — подобрал лестницу, приставил на место.
Рагнар Секач тем временем поднял Ольда и встряхнул — на предмет выяснения целостности костей. Ругань, почти уже стихшая, возобновилась.
Я прихватил багор, которым, видать, орудовал Ольд Зануда и полез на сенник.
Темно, ч-черт.
— Фонарь подымите. Выше, мать вашу так.
Взгавкнула Редда — «Что там? Я нужна?»
— Обожди, хозяюшка.
Где ж ты, тварь сатанинская, аль как тебя там?.. Ох ты!.. Ну и ну…
У стены, в переворошенном сене каталось нечто — здоровенное, раскоряченное, черное, лохматое-косматое… И оно опять — завыло.
Но я вам, милостивые государи, не Ольд Зануда. Я вцепился в край полки, а для верности еще подстраховался багром. Переждав, попытался поддеть крюком за сеть, в которой тварь запуталась, по-видимому, намертво. Удалось с третьего раза.
Европа лежит в руинах после разрушительной и кровопролитной войны начала века. Но это не та Европа, которую мы привыкли видеть на картах, и не та война, о которой мы читали в учебниках. На руинах разрозненных европейских монархий маги творят свое единое государство, Магистерий. Люди же строят трансконтинентальные лайнеры и огромные корабли, развивают производство, и для этого всем и каждому нужна не нефть, как можно бы подумать, а абсолют — материализованная благодать, которая движет поезда и големов, на которой работают холодильники и артефакты. Среди послевоенной разрухи набирает силу Магический Надзор, лютует Инквизиция.
Мир "Золотой свирели" и "Чудовых лугов". Городская фентези-ретро. Первая книга целиком.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о любви и смерти. Или история взросления. Или нечто, основанное на календарных мифах и толике милосердия Божьего.
Платье из лунного света, золотая свирель в руках... Дар или проклятье?Королевские тайны, интриги, заговоры и покушения... Магия или простое человеческое коварство?Кто она, девушка с золотой свирелью в руках? Знахарка, волшебница, навья?Она умерла четверть века назад... и вернулась. Вернулась с Той Стороны, чтобы отдать долги — и снова задолжать.Прошлое протягивает руки к настоящему, настоящее заглядывает в глаза прошлого, тайны раскрываются, умножая загадки, миры накрепко вплетены друг в друга, и по этой канве сверкающей нитью вышивает свою историю золотая свирель.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.