Что тебя ожидает после смерти - [59]

(как власть имеющий), говорит Евангелие — но, собственно говоря, опять именно Он проповедует Благую Весть: Он не только «с нею во все дни» через дар своего Духа в Пятидесятницу, чтобы предохранять ее от ошибки, доктринальной или другой, так как самые худшие слабости, провозглашает Иисус, есть слабости "сердца"; но Он ещё формально предписывает Своим земным уполномоченным "учить" своих обращенных "хранить" — не только в их памяти, как старинные вещи в музее, но в их жизни, во всем их бытии, до такой степени, что "хранить" получает практически смысл "воплощать", "проявлять" — Иисус, говорю я, хочет, чтобы Церковь учила нас «хранить все то, что Он Сам заповедал» Двенадцати. Ни больше, и ни меньше. Таково "необходимое бремя, если выражаться словами Апостольского Собора в Иерусалиме (Деян 15:28). Вот, что касается нашей первой серии текстов…

Но — вот и вторая — если Церковь учит, то это для того, чтобы сообщить людям эти «глаголы вечной Жизни» (Ин 6:68), о которых Учитель уточнил, что они «не прейдут» (Лк 21:33), именно потому, что «Дух истины» — который является «Духом Христа» (Рим 8:9; 1 Петра 1:11) — «научит всему» Церковь, чтобы она сама, в свою очередь, «сделала учениками все народы», ей «напомнит все то, что Христос говорил» здесь в этом мире (Ин 14:26). Если Он должен «её ввести» — постепенно и не делая ей насилия (hodêgêsei — путеводить) «в полноту истины», то это потому, что «Он не будет говорить от Себя, но… возьмёт от того, что Христово, и это возвестит» Церкви (Ин 16:13–15). Он будет действовать «во Имя» Мессии, как его уполномоченный и продолжатель, чтобы являть Искупителя, вошедшего во славу, как «во дни Его плоти» Спаситель Сам явил Отца. Все послание Церкви следовательно становится воспоминанием, анамнезом, не только слов Христа или rhêmata (глаголов), но того, что Он Сам называет своим Словом, logos, то есть духа по крайней мере не менее, чем буквы. Часто, Евангелие настаивает на этом, апостолы не понимали того, что Учитель говорил им; memento (напоминание) Духа святого даёт им возможность одновременно и понять это (см. Ин 2:22; 12:16; Лк 9:45; 18:34; 24:11). Таким образом, Церковь учит со властью, в силу помощи, которую она получает от божественного Духа; но Он, как говорит Евангелие, лишь «отверзает ей ум к уразумению Писаний» (Лк 24:45).

Итак, автор того же третьего Евангелия заявляет в виде пролога, что, если он тоже решился рассказать о земном пути Мессии, то это для того, чтобы читатели «узнали основательно на этот раз: epignôs, достоверность учений», которые они получили через наставление Церкви (Лк 1:4). Этой концепции тройной роли, которую должна сыграть Библия по отношению к догме — исходный материал или источник откровения, критерий и подтверждение — наставник Луки в христианской вере, св. Павел даёт формулировку, с интеллектуальной строгостью, достойной соборного определения, в его советах его другому ученику Тимофею: «Священные писания, говорит он, имеют власть внушать тебе непрестанно (dunamena) мудрость, которая ведет ко спасению, если ты черпаешь в них веру во Христа Иисуса» (2 Тим 3:15; см. 1 Тим 3:13; Ин 5:39–40; 2 Кор 3:14). Следовательно идет речь о Новом Завете, так же как и о Ветхом; этот обращён к грядущему Мессии, а тот — к уже пришедшему Христу. Поэтому, будь оно еврейским или христианским, «всё Писание богодухновенно и полезно для доктринального научения (pros didaskalian) (ср. 1 Кор 12:28), для обличения (апологетика: elegkhon), для исправления в том, что касается практики (eparnorthôsin), для воспитания, которое ведет к праведности, чтобы человек Божий был совершен, полностью приготовлен ко всякому доброму делу» (2 Тим, 3:16–17). Другими словами, вдохновение Библии делает из неё человеческо–божественный инструмент — причём божественное "актуализирует" в некотором роде человеческое, как сверхъестественная «субстанциональная форма» — для возвещения догмы, битвы против ереси, восстановления моральной жизни и всего сверхъестественного образования, которое должно вообразить Христа в нас. Человек Божий — а именно к этому предназначению нас всех уполномочивает Крещение — незакончен, неспособен в полноте исполнять труд своего спасения, если он остается по отношению к Писаниям посторонним. Этим разбором Писания, этой тесной близостью со словом Божиим, св. Лука нам говорит, что иудеи Верии этому предавались «ежедневно, чтобы видеть, точно ли то, о чем им говорили». И он из этого заключает, что они были «благомысленнее, чем иудеи Фессалоник», которые от этого воздерживались (Деян 17:11). Так как именно о Писаниях Спаситель свидетельствует с силой: «Они свидетельствуют о Мне» (Ин 5:39).