Что там, за поворотом? - [18]

— Красавец, — одобрил папа.

— Симпатичная лошадка, — сказала мама, боязливо обходя Пепла.

— Вы еще не знаете, на что он способен! — Федя потрепал Пепла по крутой шее. — Моя гордость.

Чемоданы, баул и авоськи были погружены в телегу.

— А как же быть с Альтом? — спросил папа.

Федя внимательно посмотрел на Альта.

— Овчарка? — спросил он у Вити.

— Овчарка, — ответил папа.

— Ученая?

— Конечно, ученая, — обиделся Витя.

— Тогда снимайте намордник, спускайте с поводка — побежит за нами, как миленький.

— Как бы он не загрыз курицу, — испугалась мама. — Или еще укусит кого. Все-таки первый раз из города вывезли.

— Все будет в порядке, — засмеялся Федя. — Овчарка в незнакомой обстановке ведет себя смирно. Поехали!

Телега застучала по булыжникам площади. Альт бежал сзади и вдохновенно размахивал хвостом — видно, ему было очень весело.

Кончились последние дома Дедлова, и Федя крикнул:

— Пепел, рысью!

Пепел повернул голову, посмотрел своим фиолетовым глазом на Федю, фыркнул и побежал рысью.

— Он у меня все понимает, — сказал Федя:

А Витя подумал: «Я тоже хочу, чтобы меня понимали лошади, кошки, собаки. Все звери. Вот папа говорит: у человека обязательно должна быть цель, и тогда жить ему будет интересно. Может быть, моя цель — животные? Вырасту и стану зоотехником, как Федя. У меня, наверно, к животным способности: вон как Альт меня слушается».

В теплом, немного влажном сене Витя лежал на спине, смотрел на небо в переменчивых облаках с лохматыми краями; облака ворочались, на глазах менялись и были похожи на сказочных чудовищ. То плыл в необъятной синеве дракон с четырьмя головами, и одна голова была опущена вниз, кажется, присматривалась к телеге, в которой ехал Витя, вытаращенным фиолетовым глазом. То стукнулись лбами два огромных быка с рыбьими хвостами, и от удара в стороны брызнули белые искры. Летела на лохматом помеле ведьма, и постепенно вытягивалось в морковку ее неуклюжее туловище. Стадо белых, серых и оранжевых слонов медленно шагало к горизонту, и вожак поднял хобот — похоже, трубил тревогу.

Телегу покачивало; припекало солнце. Витя надвинул на глаза панаму; под панамой было розово.

...Они шли с Зоей по зоопарку, и из-за решеток на Витю смотрели всякие звери и только ждали, чтобы он им что-нибудь приказал.

Витя и Зоя остановились у клетки с тигром. Тигр пружинисто ходил взад и вперед, чуть приседая на задних лапах, и в его желтых глазах светилось нетерпение. «Хочешь покататься на нем верхом?» — спросил Витя. «Да он же меня сожрет!» — ужаснулась Зоя. «Положись на меня, — сказал Витя, перелез через первую низкую отраду, открыл засов клетки (при этом тигр — его звали Акбар — нежно погладил лапой Витину руку) и прошептал ему в мохнатое ухо по-тигриному: — Покатай ее немного». — «Пожалуйста!» — сказал тигр Акбар тоже, разумеется, по-тигриному. И вылез из клетки.

— Какие кругом дали! — где-то сказала мама с восторгом.

— Приличные, — отозвался тоже где-то папа.

Зоя тихо завизжала. И кругом завизжали люди, посетители зоопарка, и стали разбегаться. Аллея мгновенно опустела.

Витя посадил зажмурившуюся от страха Зою на спину тигра: «Не бойся. Пока я с тобой, ничего не случится». Потом он взял тигра за хвост, тихонько подергал его, как вожжи, и приказал: «Рысью! К пруду, где плавают черные лебеди». Тигр Акбар побежал рысью, Зоя подпрыгивала у него на спине, и теперь лицо ее пылало от счастья. Витя бежал рядом...

— Сынуля, посмотри, — сказала мама. — Степь похожа на море.

Витя сел в телеге.

— Какая же это степь, — сказал Федя, подергивая вожжи. — Поля. А рожь будет отличная.

По бокам дороги волновалось под ветром ржаное поле. Оно действительно было похоже на море: по нему бежали, перекатывались волны. Только волны были серо-зелеными и иногда отливали вроде бы розовым. Невидимые жаворонки звенели над рожью, а на меже, у самой дороги, росли пыльные васильки — как синие звезды в зеленом небе. Пахло сладко, свежо, телега мягко покачивалась на ухабах.

Витя опять лег на спину и стал смотреть на небо, в котором по-прежнему жили своей жизнью облака.

«Хорошо ехать, хорошо путешествовать, — думал Витя. И радость запела в нем, огромная, стремительная радость. — Если бы можно было всю жизнь ехать, ехать, видеть новые места, встречать разных людей, узнавать всякие интересные истории». И Витя понял, что в него, неизвестно как, проникли микробы странствий. Может быть, они приехали в конверте, вместе с письмом Зои?

Неожиданно зеленый полумрак окружил телегу; остро запахло смолой, и Витя увидел над головой сосновые ветки.

— Это наш Лиховский бор, — сказал Федя.

С двух сторон зачастили желтые стволы; телега прыгала по корням. Стало прохладно; смолой пахло так крепко, что казалось, будто она разлита кругом.

— Вот это воздух! — сказала мама. — Витя, дыши глубже.

Витя стал громко, с присвистом дышать, а папа произнес:

— М-мы! — Он, оказывается, задремал и думал, что мама обращается к нему.

— Я совсем не жалею, что мы взяли отпуск в июне, — продолжала мама. — Отличный месяц. И хорошо, что мы едем в деревню.

Все ясно: к маме вернулось хорошее настроение — в таких случаях она всегда много разговаривает.