Что такое Аргентина, или Логика абсурда - [54]
В последующие месяцы Франциско был занят нахождением подходов к чиновникам, определением размеров взятки и стратегических маневров ее вручения, а также поиском всевозможных окольных путей преодоления возникшей на пути к большим деньгам и своей самореализации преграды. Он даже забросил танго, всецело погрузившись в другую игру, поскольку больше всего в жизни не любил отступать от намеченного плана и всегда добивался положительного для себя решения во всех ситуациях (исключая, однако, из этого списка перипетии его личной жизни).
Прошло немало времени. Так получились, что наши пути с Франциско разошлись и мы долго не виделись. Уже сменился календарный год, когда мы случайно столкнулись на площади в Сан-Тельмо.
Был летний вечер, играл оркестр, иностранцы пили пиво за столиками, выставленными наружу из кафе, танцующие пары двигались по деревянному настилу поверх брусчатой мостовой. Я заприметила яркой расцветки рубашку архитектора, ведущего свою молодую спутницу в танце, демонстрируя хорошо выученные и от-практикованные на занятиях шаги, правда абсолютно не попадающие в ритм музыки. Когда закончилась тан-да, и он проводил партнершу до ее места, я подошла поприветствовать его, спросить, как дела и что нового в жизни, помимо яркой рубашки и черно-белых лакированных туфель профессионального танцора.
Он улыбнулся свежеотбеленными крупными зубами и сказал, что у него все хорошо.
– Что с Пилькомажо? Началось строительство? – поинтересовалась я.
– Нет, что ты… буду я свою молодость губить! – пошутил шестидесятипятилетний архитектор. – Пока доказывали, что Пилькомажо проходная улица, потеряли инвесторов, потом девальвировался доллар, причем сам, в свободном полете, потом сменилось руководство отдела, занимавшегося этим вопросом, и никто вообще не мог найти кадастровый реестр района. Решили создать новый, но на это требуется много времени. Я между тем купил и отремонтировал очередную квартиру, стал ее сдавать. А гараж мне и так приносит деньги. Да и вообще, знаешь… Иногда в Аргентине прибыльнее всего ничего не делать, – доверительно сообщил мне он. – Меньше делаешь – меньше теряешь в процессе. И здоровья, и денег. Эта формула, наверное, не понятна родившимся не здесь, – заключил он с превосходством знатока аргентинской формулы успеха, глядя на мое озадаченное лицо.
Глава 11. О футболе
Что бы ни происходило – в стране ли или на всей планете, – для аргентинцев нет темы важнее футбола. Ну нет ее, поверьте. Футбол проник, оплел и растворился практически во всех сторонах здешней жизни, включая политическую. Сорокамиллионное население страны практически поделилось пополам: при наличии нескольких основных команд, две – «Ла Бока» и «Ривер» – по накалу бушующих вокруг них страстей, скандалов и количеству болельщиков создали два полюса противостояния, две социальные группы. Болельщики других столичных команд: «Расинг», «Сан-Лоренцо» и «Уракан» – всего лишь экстравагантные индивидуалисты, шагающие не в ногу. Количество чемпионатов, кубков, национальных и региональных соревнований подсчитать мне не по силам. Потому что, как только заканчивается Кубок «Либертадора», начинается «Метрополитано», а тут уже и Кубок Америки совсем на носу. Ну а между делом идут постоянные отборочные турниры на Суперкубок. Все это подробно освещается специальным каналом телевидения «Футбол для всех», вызывающим постоянные политические споры о его финансировании, а также многочисленными радиостанциями.
Но, конечно, самое главное событие в жизни аргентинца – это Чемпионат мира по футболу, происходящий раз в четыре года.
В предвкушении чемпионата 2010 года Буэнос-Айрес оделся в рекламные щиты, от заборов до небоскребов. Парни аргентинской сборной, обнявшись за плечи, улыбались с билбордов «Мастеркарда», «Адидаса» и пасты «Колгейт». А у меня были авралы и цейтноты, вызванные большим количеством работы, переездом из одной квартиры на другую и вывихнутым пальцем на ноге. С одной стороны, хромоногость давала мне надежду на то, что я все-таки смогу закончить перевод в заданные сроки и написать синопсис для издательства, поскольку отменились все милонги. И я даже пообещала редактору закончить работу досрочно. Пообещала и – признаюсь – ничего не сделала. И целую неделю финальных матчей Кубка ничего не делала вместе со всей страной. Если и служит это оправданием, не делали ничего буквально все: на затянувшейся стройке моего дома не стучали оживленно молотками белозубые парагвайцы, перекрикивающиеся обычно на гуарани, вставляя матерные аргентинские ругательства в диалоги своего птичьего языка, чем-то напоминающего один из скандинавских (неужели в Парагвае нет таких же сочных и забористых выражений, как «вонючая п…да той путы, что тебя на свет родила», привычных и до боли родных не только для аргентинцев, но и вообще для всех проживающих бок о бок с ними?) В театрах отменяли спектакли, в бюро грузовых перевозок посмотрели на мою подругу так, будто она сбежала из психиатрической лечебницы, когда та робко попыталась заказать грузовик для переезда из одной квартиры в другую. Другая незадачливая приятельница оказалась в супермаркете в то время, когда играла Аргентина, и что-то ей надо было взвесить для праздничного стола по случаю приезда дочери. Ждать пришлось долго, пока наконец не принесся откуда-то взъерошенный продавец. Несмотря на приносимые ею, покупательницей, извинения и робкие жалобные просьбы выудить-таки рыбину и положить ее на весы, парень напряженно смотрел на экран телевизора, установленного в магазине на время чемпионата, и женщине пришлось повторить свою, вот уж поистине неуместную просьбу несколько раз, снова принося глубокие раскаяния по поводу сей неприличной нужды. Продавец великодушно простил заблудшую, бросил тушку на весы, нахмурился и спросил надо ли ее потрошить, – действие весьма обязательное при покупке рыбы, если только ее не покупают в качестве домашнего питомца, чтобы запустить в аквариум. Стрелка между его густых сросшихся на переносице бровей правильно подсказала ответ моей подруге, и она замахала на него руками, мол, нет, конечно, и спрашивать не надо, я сама, сама…
В монографии на основе совокупности русских и иностранных источников исследуется одно из основных направлений внешней политики России в период, когда происходило объединение русских земель и было создано единое Русское государство, — прибалтийская политика России. Показаны борьба русского народа с экспансией Ливонского ордена, сношения Новгорода, Пскова, а затем Русского государства с их основным торговым контрагентом на Западе — Ганзейским союзом, усиление международных позиций России в результате создания единого государства.
Книга посвящена одной из самых драматических страниц русской истории — «Смутному времени», противоборству различных групп служилых людей, и прежде всего казачества и дворянства. Исследуются организация и требования казаков, ход крупнейших казацких выступлений, политика правительства по отношению к казачеству, формируется новая концепция «Смуты». Для специалистов-историков и широкого круга читателей.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Китай сегодня у всех на слуху. О нем говорят и спорят, его критикуют и обвиняют, им восхищаются и подражают ему.Все, кто вступает в отношения с китайцами, сталкиваются с «китайскими премудростями». Как только вы попадаете в Китай, автоматически включается веками отработанный механизм, нацеленный на то, чтобы завоевать ваше доверие, сделать вас не просто своим другом, но и сторонником. Вы приезжаете в Китай со своими целями, а уезжаете переориентированным на китайское мнение. Жизнь в Китае наполнена таким количеством мелких нюансов и неожиданностей, что невозможно не только к ним подготовиться, но даже их предугадать.
Пора в Швецию, чтобы еще полгода вспоминать изысканность сюрстрёмминга, аромат гласмэстарсиля, вкус лютфиска, пряность истербанда, послевкусие елебрада.И как ты жил раньше без всего этого?Книга также издавалась под названием «Швеция и шведы. О чем молчат путеводители».
Пора в Индию, чтобы еще полгода смело опаздывать на встречи самому и не ждать вовремя других, а каждый уик-энд начинать с полюбившегося на всю жизнь масала-чая.
«Франция и французы» – это книга о Франции и французах, каждая страница которой наполнена юмором. Книга, обладающая послевкусием дорогого сотерна и приправленная пряным ароматом французского бри. В ее меню кроме основного блюда «Лувр-Версаль» можно найти восхитительный десерт в виде забавных историй и колоритных зарисовок с натуры, а также полезные советы, которые помогут понять, кто же эти французы на самом деле, как с ними ладить и что нужно делать, чтобы сойти за своего.Книга также издавалась под названием «Франция и французы.