Что такое Аргентина, или Логика абсурда - [28]

«Если бы смуглые лица могли краснеть, то лицо у него должно было стать цвета весенней черешни, продающейся на каждом углу в Буэнос-Айресе», – подумала Рикарда и уже более решительно направилась к двери, чтобы выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха и купить этой самой черешни, которой ей вдруг ужасно захотелось.

Уже дотронувшись рукой до латунной ручки, она спиной почувствовала, что одержала пусть маленькую, но победу.

– Давайте ваши деньги, сеньорита Рикарда, подписывайте вот здесь, – вздохнул хозяин агентства. – Я попытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы вам помочь, но ничего не гарантирую…

Внеся задаток и зарезервировав таким образом дом и свои права на дальнейший торг, Рикарда пошла по брусчатке Палермо в направлении к дому, чтобы еще раз взглянуть на него и запастись необходимым энтузиазмом для последующих маневров, возможно еще более изнурительных, чем сегодняшняя битва. Она остановилась на противоположной стороне тротуара и уже по-хозяйски стала оглядывать дом глазами будущей собственницы. Что-то ей показалось странным. Она знала, что в доме уже некоторое время никто не жил, чем отчасти и объяснялось его удручающее состояние; хозяева переехали за город, на какое-то время сдали дом в аренду и получили обратно растерзанным и неухоженным, ждущим любви и заботы, которые готова была дать Рикарда. Однако похоже было, что внутри шла какая-то жизнь… В щелочках ставней мелькали тени и слышался детский плач.

«Что за чертовщина? Родственники хозяев, что ли, нагрянули?» – подумала Рикарда и, постояв еще немного, увидела смуглого молодого парня, явно не аргентинского происхождения, постучавшегося в дверь. Ему открыла молодая женщина, тоже смуглая, с круглым лицом и прямыми черными волосами, собранными в хвост. Вытянув шею, Рикарда увидела бегающих по патио детей. «Ну, точно, родственники, похоже, с севера Аргентины», – поняла хорошо осведомленная в демографии страны Рикарда. Жители северных провинций в большинстве своем были потомками уцелевших после кровавой резни индейцев времен испанской оккупации, которые, отступая на север, в Боливию, осели где-то в горных районах Аргентины. «А может быть, это рабочие? Может, хозяин все же решил сделать косметический ремонт, чтобы потом поднять цену?» – забеспокоилась Рикарда. Меньше всего ей хотелось платить лишнее за халтурно запаянные свинцовые трубы, которые так или иначе придется поменять.

Она запаслась терпением и решила не звонить первой риелторам на следующий же день, ведь она им сказала, что этот дом всего лишь один из интересующих ее вариантов, с которого она решила начать.

Из агентства ей позвонили только через три дня.

– Как вы поживаете, сеньорита Рикарда? Наслаждаетесь погодой? Да, необычайно теплая весна в этом году, – замурлыкал в телефоне голос брюнета из риелторской фирмы. – А у меня для вас две новости… хорошая и плохая, с какой начинать?

– Давайте с хорошей, – улыбнулась про себя Рикарда. Была бы она аргентинкой, непременно сказала бы, чтобы начинал с плохой, и, даже если последующая оказалась бы сногсшибательной, продолжала бы сокрушаться по поводу первой, плохой. Когда же аргентинцам сообщают хорошую новость, а потом плохую, то они говорят, что собеседник просто хотел подсластить пилюлю. За годы поездок в страну готана, как она любила называть Аргентину, Рикарда достаточно хорошо изучила своих будущих сограждан.

– Хозяин, к моему удивлению, согласился с вашей ценой. Да-да, даже не выдвинул контрпредложения, прямо вот так, не торгуясь, сказал, что готов подписывать договор.

– Вот и прекрасно, – искренне обрадовалась Рикарда. И тут же насторожилась. – А что за плохая новость?

– Ну, видите ли, он пошел вам навстречу, согласился с вашей ценой без торга… всего лишь с небольшим условием… ну, как бы с дополнением в контракте…

– Каким? – Рикарда уже перебирала в уме, к кому пойдет консультироваться, прежде чем подпишет контракт.

– Тут небольшое недоразумение произошло… Видите ли, когда хозяева уехали, сначала их родственник присматривал за домом, почту забирал, но потом он тоже уехал по работе куда-то… Ну, в общем, пока дом был без надзора, туда заехали люди… Но вы не беспокойтесь, как новая владелица дома вы обладаете полным правом их выселить. Обратитесь в префектуру, и все будет улажено.

– То есть в каком смысле «заехали»? – Рикарда ничего не поняла из этого объяснения, но вспомнила семью, которую сама видела в доме и приняла за родственников хозяина. – И что за люди? – спросила она.

– Ну, тут такая история… – замялся риелтор. – Здесь это бывает… Похлопотать надо будет. Но вам же такую скидку сделали, подумайте! За такую цену купить этого красавца, да вам не поверят, все завидовать будут!

– Подождите… Что за люди-то и в каком смысле «заехали»? – повторила Рикарда; ей уже не нравилась ни цена дома, не убеждал аргумент о том, как ей будут завидовать.

Прошло еще несколько минут хождения вокруг да около, и наконец риелтор рассказал Рикарде, что в дом самовольно заселились иммигранты из Перу.

– Но ведь дом был закрыт! – воскликнула она.

– Вероятно, они проникли в патио, спустившись по крыше другого особняка… – предположил риелтор.