Что приснилось медведю - [10]
На других прилавках за стеклянными стенками — лето. Огурцы спинки греют. Картошка, морковь и капуста красуются. Лук зеленеет.
В хрустальных чашах: яблоки, груши, вишни. Рядом на полках белые хлебцы, булки, румяные бублики. Чего только нет!
И в это время с прилавков и с полок на разные голоса закричали им огурцы, картошка, помидоры, лук, сыры, окорока, бублики:
— Здравствуйте, гости дорогие! Мы — лужковские! Мы — лужковские!
Повеселели старик со старушкой. Вон сколько знакомцев у них в городе оказалось!
И слышат они — хлебец им молвит:
— Тут недалече еще наши лужковские есть. Они вас сами окликнут.
Идут старик со старушкой по улице. Глядят: за высокими дверями, за широкими окнами — людей полно. Вошли. А тут книг видимо-невидимо. «Нет, наверно, здесь наших, лужковских», — подумали старики. Огляделись. Палаты не палаты, хоромы не хоромы. Дворец да и только! Пол каменными плитками выложен. С потолка белые шары ласковый свет льют. А вдоль стен прилавки длинные, лаком крытые. Смотрись в них как в зеркало! И все из красного дерева. На прилавках да на полках — везде книги. Стоят они чинно, глядят строго.
Вдруг одна книга корки свои золотые раскинула и страницами прошелестела:
— Здравствуйте, гости дорогие! Я — лужковская!
Посмотрели старики в книгу, а там пословицы да поговорки. Одна другой умнее, одна другой разумнее. И все лужковские.
— Тут неподалеку в большом доме еще лужковские есть. Только забыли вы их, наверно, — прошелестела книга.
— Как же это земляков забыть, — обиделся старик.
Направились старик со старушкой в дом неподалеку. Дом и впрямь большой. Комнат в нем ни сосчитать, ни обойти. Под ногами ковры, по стенам картины. И везде столы да тумбы. Одни под стеклом, другие под алой скатертью. На них диковинные раковины из дальних морей, костяки да клыки чудовищ невиданных. Цветы и травы неведомые. Чучела зверей и птиц незнаемых.
А еще кольчуги тут были старинные и кремневый топор, каким в стародавние времена люди работали. И вдруг слышат старики со стороны будто голоса знакомые:
— Здравствуйте, гости дорогие! Или лужковских не припоминаете?
Видят: соха деревянная, а рядом стан ткацкий, тоже деревянный, стоят. Всплеснули руками старики от удивления:
— Вот где увидеться довелось. Не обессудьте, и впрямь забыли про вас.
А они и говорят:
— Слышали мы, в Лужках-то теперь все плуги железные и кони тоже железные? Правда ль?
— И будто полотно теперь железные станы ткут?
— Не обманули вас люди. Правда это, — ответили старики.
Решили старик со старушкой домой ехать. По Лужкам своим соскучились. А надо было через площадь переходить. Видят: посредине площади на каменной глыбе стоит во весь рост из бронзы отлитый солдат. И вот показалось старикам, будто он чуть улыбнулся им. А солдат и говорит гулко:
— Здравствуйте, земляки лужковские!
Смотрят старику будто похож он на тех парней лужковских, что с войны не вернулись.
— Поклонитесь от меня родным Лужкам, — проговорил солдат. И замолчал.
Снял шапку старик. Старуха слезу смахнула.
До деревни путь был долгий. А там их уже народ ждал с расспросами. Передали старики землякам поклон от солдата, а потом рассказывать стали, что в городе видели да кого из лужковских встретили.
Много, оказывается, родни да знакомцев у деревенских в городе.
ПРО МАЛЬЧИШЕК НЕХОРОШИХ
Девочки и мальчики день-деньской бегали, играли. Все веселые. Только одной девочке Тане было невесело. Донимали ее нехорошие мальчишки. Не один раз Таня от них плакала.
А были эти нехорошие ребята вот кто. Боря. У него всегда руки грязные. Танин фартучек он руками грязными припечатывал. Потом Витя. Что Таня ни сделает, что ни скажет — Витя передразнивает. Потом Яша. Где ни встретит Таню, голову свою нагнет и бодает. Еще Петя. Он все драться лезет. И потом еще Степа. Он — злой. Чуть что, грозится всегда: «Я тебе дам! Я тебе задам!»
Вот однажды убежала от них Таня в лес. Сидит на полянке и плачет. А полянка эта была непростая. Здесь старичок-волшебник жил. Ночью он на полянке пеньком стоял, а днем по лесу ходил.
Прибежали сюда мальчишки нехорошие и опять Таню донимать стали.
Вдруг, откуда ни возьмись, старичок с кривой палочкой. Вышел он из леса на полянку и говорит Тане:
— Хочешь, я озорников этих накажу?
А мальчишки нехорошие вокруг старичка запрыгали, заскакали. Смеются и дразнят:
— Не поймаешь, не поймаешь! У тебя ноги старые! У тебя палочка кривая!
Старичок и говорит им:
— А мне и ловить вас не надо. И так накажу. Слово я такое знаю.
Живо повернулся старичок кругом, слово свое сказал, кривой палочкой помахал. И не успели мальчишки нехорошие глазом моргнуть, как превратились они кто в кого: Боря — в поросенка, Витя — в мартышку, Яша — в козленка, Петя — в петушишку, а Степа — в собачонку-дворняжку.
Смотрит Таня: нет старичка, будто и не было. Убежала Таня, а поросенок, козленок, мартышка, петушишкаи собачонка-дворняжка одни на полянке остались. Сели они в кружок и плачут, каждый по-своему. Поросенок верещит, мартышка визжит, козленок бебекает, петушишка кукарекает, а собачонка-дворняжка скулит.
