Что остается от небес - [81]

– Вы забыли зонтик, – поддразнил Себастьян.

Геро не улыбнулась.

– Я как раз собиралась возвращаться в дом. Всего доброго, милорд.

– О нет, вы не уйдете, – заявил Девлин, пристраиваясь рядом, когда мисс Джарвис попробовала свернуть в сторону. – Я не намерен быть джентльменом и дать вам улизнуть. Прежде всего, позвольте поблагодарить за спасение моей жизни.

– Не за что. А теперь мне действительно…

– Нет. Я знаю правду, – без околичностей утвердил Себастьян. – Можете отнекиваться, сколько угодно. Саймон Эшли рассказал мне.

– Эшли? Но как он… – Геро запнулась, бросая красноречивый взгляд на служанку, которая тут же отступила вне пределов слышимости.

Баронская дочь пошла по дорожке, скрестив руки на груди и приглушив голос:

– Так что вы там говорите, лорд Девлин?

– Что между попытками прикончить меня епископский капеллан сделал любопытное предложение: если я соглашусь молчать о его душегубских делах, он не станет распространяться о моем пока неродившемся ребенке.

В воздухе стоял густой дух влажной земли и разогретых на солнце камней, к которому примешивалась нежная нотка лаванды. К чести мисс Джарвис, она не продолжала упорствовать в отрицаниях – просто шагала вперед, ровно держа спину и стиснув в тонкую линию губы, но Себастьян видел, как дернулось нежное горло.

– У меня в кармане особое разрешение. Мы можем пожениться на этой же…

– Нет.

– Мисс Джарвис…

– Ни за что. Вам известно мое мнение о современном институте брака в Англии.

– Уверяю, мисс Джарвис, я не буду ни бить вас, ни приставать с нежелательными домогательствами, ни рисковать на игорном кону принесенным вами в этот союз состоянием. И вовсе не прошу верить мне на слово. Можно подготовить брачный договор, гарантирующий…

– Нет, – Геро поднесла ладонь ко лбу, закрывая глаза. – То, что вы предлагаете – настоящее сумасшествие. Безумие что для вас, что для меня – я на это не пойду.

– Если не хотите поступить так ради себя, подумайте о ребенке.

– Я как раз о ребенке и думаю.

Бегло оглянувшись на служанку, виконт наклонился к спутнице и сказал тихо и серьезно:

– Вы не можете отдать это дитя на воспитание таким, как доктор Маккейн.

– А чем же он плох?

По правде говоря, Маккейн ничем не был плох, за исключением того, что хотел усыновить Себастьянову плоть и кровь.

– Его супруга, похоже, безобидна. Но сам доктор – чванливый, узколобый зануда.

– Встречаются вещи и похуже, чем чванливый, узколобый зануда.

– Спорный вопрос. Раз уж вы столь непоколебимы в сопротивлении браку, отдайте ребенка мне. Я сам его воспитаю.

Изящные ноздри раздулись от быстрого вдоха.

– Нет.

– Но почему? – Себастьян ощутил, как нарастают в душе разочарование и гнев, а к ним примешивается страх. – Вы должны позволить мне сделать хоть что-то…

– Поверьте, лорд Девлин, в этом нет необходимости. Я приняла решение уехать. Попутешествую пару лет по Аравийскому полуострову или, может, отправлюсь в Гиндукуш.

– Собираетесь рожать в Аравии?! Вы что, сошли с ума?

– Нет, не сошла. Всего-навсего намереваюсь сохранить и свое дитя, и свою свободу. Когда через несколько лет я вернусь, возраст ребенка нетрудно будет скрыть. Можно объявить малыша сиротой, усыновленным во время моих странствий, и никто ничего не узнает. Да, могут поползти слухи, ну и что с того?

Девлин пытливо вгляделся в бледное, решительное лицо спутницы.

– И вы это сделаете? Позволите ребенку расти, считая себя не тем, кто он есть на самом деле?

Мысль об этом разрывала Себастьяну сердце, мучительно бередя рану, которой никогда не суждено было затянуться.

– У меня нет выбора.

– Разумеется, есть. Вы можете стать моей женой.

– Я буду писать, – пообещала упрямица. – Сообщать, благополучен ли малыш. А теперь прошу извинить, милорд. У меня много дел.

Геро попыталась проскользнуть мимо Себастьяна, но он остановил ее, поймав за руку.

– Я не могу позволить тебе так поступить.

Она осторожно высвободила запястье из захвата.

– Как же, скажите на милость, вы намерены меня остановить?

– Не знаю. Может, похитить?

– Не смешите, – обронила Геро и ушла, оставив Себастьяну солнце, легкий ветерок и повисший в воздухе еле уловимый аромат лаванды.

* * * * *

Этим вечером лорд Джарвис появился за домашним ужином, что являлось большой редкостью.

Он поговорил немного с дочерью о войне на Пиренеях и об агрессивных нападках юных Соединенных Штатов. Баронесса, по своему обыкновению, вставляла в беседу отрывистые и бессмысленные реплики

Родители как раз доедали нежнейший суп-пюре из спаржи, когда Геро набрала в грудь побольше воздуха и без обиняков заявила:

– Я тут подумываю нанять компаньонку и немного попутешествовать.

– Попутешествовать? – леди Джарвис со звоном уронила ложку. – Только… куда, дорогая?

– В Аравию. Или в Индию. Мало ли куда?

– Боже милостивый, – протянул барон. – Что это тебе взбрело в голову?

Геро со странно застывшим лицом взглянула на отца:

– Вы прекрасно знаете, что я с детства мечтала посмотреть мир. Думаю, мною достигнут тот возраст, когда можно это себе позволить, не вызывая излишних обсуждений

– Но… – мать схватилась за бокал с вином. – Что же я буду без тебя делать?

– Без сомнения, окончите свои дни в Бедламе, где вам самое место, – злорадно пообещал Джарвис.