Что остается от небес - [28]

– Я знаю, архиепископ надеялся, что Прескотт станет его преемником. Но этого никогда бы не произошло, – заметила тетка.

– Почему же?

– Теоретически избрание нового архиепископа Кентерберийского решается принцем-регентом. Но ты знаешь не хуже меня, что в государственных делах Принни даже не чихнет, сперва не посоветовавшись с Джарвисом. А Прескотт был слишком ярым приверженцем реформ, чтобы пользоваться расположением барона. Попомни мои слова: в должное время архиепископом провозгласят Чарльза Мэннерса-Саттона. Попомни мои слова.

– Неприязнь Джарвиса к епископу была широко известна?

– Всем, кто давал себе труд обратить внимание. Эти двое схлестывались по любому поводу: от рабства в Вест-Индии до детского труда в самой Англии.

«Интересно, – подумал виконт, – мисс Джарвис не сочла нужным упомянуть об этом обстоятельстве».

– Не то, чтобы я полагала, что барон имеет отношение к гибели Прескотта, – добавила Генриетта, – хотя ему смерть епископа на руку.

– «Неужели никто не избавит меня от этого мятежного попа?»[30] – негромко процитировал Себастьян.

Герцогиня, фыркнув, поднялась на ноги:

– Полагаю, то, что вчера днем вас с мисс Джарвис видели гуляющими по Королевскому госпиталю, объясняется твоим вовлечением в расследование?

– Господи милостивый, – вздохнул племянник, – у вас что, повсюду шпионы?

– Почему шпионы? Наблюдательные знакомые. И хотя я в последнее время настаивала, чтобы ты занялся выбором спутницы жизни, мне бы не хотелось, чтобы мой…

– Не тревожьтесь, тетушка, – фыркнул виконт. – Мне известно из достовернейших источников, что мисс Джарвис считает брак, заключаемый по нынешним английским законам, варварским обычаем, дающим мужу такие же права в отношении бедной супруги, какими обладает американский рабовладелец по отношению к своему невольнику.

– Святые небеса! Это она так сказала? 

– Да.

– Что ж, – хмурость герцогини немного прояснилась. – Раз уж ты здесь, почему бы не воспользоваться моментом и не познакомиться с леди Кристиной? Она…

– Тетушка, нет.

– Но она…

– Нет, – Себастьян открыл дверь перед родственницей, однако задержал ее вопросом: – А вам не известно о какой-либо связи между Джарвисом и сэром Нигелем Прескоттом?

Генриетта помедлила, задумчиво сведя брови.

– Кажется, было что-то… – резко выдохнув, она покачала головой. – Должно быть, старею. Но не волнуйся, я непременно вспомню.

ГЛАВА 16

Вернувшегося вечером домой виконта на пороге встретил дворецкий.

– В ваше отсутствие доставлен пакет, милорд. Из Лондон-хауса.

– Спасибо, – кивнул Себастьян.

Принеся в библиотеку подсвечник, он взломал печать на конверте и разложил бумаги по столу. Верхний лист содержал вежливую записку от Саймона Эшли, спесивого епископского капеллана. Себастьян живо представил себе, как неодобрительно подергивал носом церковник, сочиняя послание.

«Милорд Девлин,

согласно указаниям архиепископа прилагаю к сему перечень недавно состоявшихся встреч епископа Прескотта. По просьбе его высокопреосвященства я снабдил список примечаниями для пущей ясности».

В конце записки стоял только инициал «Э».

Следующие две страницы, по-видимому, являлись копиями ежедневника епископа, переписанными чрезвычайно аккуратно, скорее всего, секретарем. Заметки самого капеллана были, наоборот, нацарапаны торопливым, хотя и разборчивым почерком.

Откинувшись на спинку кресла, виконт пробежал глазами список имен и дат. Большинство записей на прием к епископу на прошлой неделе оказались рутинными встречами с прихожанами и церковными должностными лицами. Себастьян обнаружил упоминание о принятом в понедельник Уильяме Франклине. Этот визитер, хоть и назначенный на довольно позднее время, похоже, был первым у Прескотта в тот день. Сразу после американца епископа посетил лорд Квиллиан. Любопытно, что в четыре часа пополудни во вторник, день убийства, его преосвященство встречался с собственным племянником. Цель посещения не была указана.

Поднимаясь в задумчивости с кресла, виконт снова бегло просмотрел перечень, но только одно имя привлекло на этот раз его внимание: мисс Геро Джарвис.

В дополнение к шести часам вечера во вторник, баронская дочь виделась с епископом Лондонским не менее трех раз еще и на прошлой неделе.

* * * * *

Сновидения увлекали Себастьяна в различные места и обстоятельства.

Иногда ему снились свистящие в воздухе снаряды, взрывающиеся кровавыми фонтанами грязи, конского мяса и человеческой плоти. Бывало, во сне он чувствовал острый смрад горелого дерева, видел бледные детские щеки и широко раскрытые, незрячие карие глаза. А порой случались кошмарные ночи, когда ему грезилась женщина с голубым сен-сировским взглядом, которая касалась Себастьяна кончиками пальцев и исчезала, утраченная для него навсегда.

Вот и сегодня, когда с Северного моря налетел ураганный ветер, принеся с собой совсем не летний холод, она явилась в его сон. Девлин чувствовал, как трепещут на его губах нежные женские уста, ощущал у своей шеи ее теплую и мокрую от слез щеку. Под его прикосновениями ее тело задрожало…

И он испытал такой прилив ужаса, что внезапно, с бешено колотящимся сердцем проснулся.