Что, если мы утонем - [46]

– Лори, подожди…

Его голос звучал слишком близко, пока мои ноги, словно управляемые кем-то при помощи пульта, бежали по мостовой. Я понятия не имела, в правильную ли сторону я несусь.

Мне следовало остаться дома. Это было понятно с самого начала, но я хотела что-то там себе доказать. Что я в состоянии сходить на вечеринку. Еще я надеялась, что Сэм развеет все мои сомнения. Слезы брызнули из глаз, когда я поняла, как жестоко ошибалась и в одном, и в другом.

Он схватил мою руку, и этого было достаточно, чтобы я развернулась. Я не понимала, как у него хватило наглости бежать за мной. Сэм стоял передо мной, его грудь тяжело вздымалась и опускалась.

– Прости, я знаю, ты не пьешь, я не хотел…

– Ты ничего не знаешь! – бросила я в ответ, прежде чем успела подумать. Под его взглядом во мне словно плотину прорвало, слова вдруг хлынули неуемным потоком. – Ты действительно не имеешь ни малейшего понятия, как это…

– Тогда объясни мне, – прервал он меня. – Поговори же со мной, черт возьми. Мне жаль, я не знал, что ты так отреагируешь, если я разок… – Он осекся на полуслове, и у меня сперло дыхание. Что бы ни творилось с ним в эти секунды, мне стало страшно.

– Ты правда хочешь знать? – фыркнула я, в это время вдалеке послышались глухие раскаты грома, и дождь брызнул мне в лицо.

– Да, представь себе! – Его пальцы сильнее сжали мою руку.

– Я не могу! – закричала я. – Я не пью, и я не выношу, когда другие надираются до бесчувствия. Если они мне дороги. Я начинаю бояться всего, а потом появляешься ты, и… Так не пойдет, черт подери! – Слезы застили мне глаза. Фигура Сэма превратилась в расплывчатый силуэт.

– Почему? – беззвучно выдавил он. Сейчас мне хотелось одного – чтобы он закричал. Однако он держался спокойно. Пугающе спокойно.

Одного-единственного слова хватило, чтобы ко мне вернулись жуткие кошмары более чем трехлетней давности и бесконечные приступы рыданий.

Ему придется сказать мне правду. Но это возможно лишь в том случае, если между нами будет доверие. Тогда я смогу понять, что он пережил. И выяснить это можно только одним способом.

Не напортачь, Кавэль. Только не напортачь сейчас.

Мое сердце готово было разорваться, лицо Остина маячило передо мной. Его горящие глаза, улыбка, ямочки на щеках. Три точки напряжения, три звонка, потом он умер. И Сэм был единственным, кто мог знать, что же произошло.

Я зажмурилась, я не могла смотреть на него, пока произносила:

– Моя… моя сестра умерла.

Дыши.

Несчастный случай.

Просто дыши.

Не обошлось без алкоголя.

Я так быстро выдавила из себя слова, что он, наверное, не разобрал. Я вывалила неправду, прежде чем осознала это. Губы горели от лжи. Еще никогда я не чувствовала себя столь скверно. Я отреклась от Остина.

Но я делала это для него. Во имя правды, которую он заслуживал. И он, и я. И моя семья. Я постаралась сосредоточиться на гневе, на отчаянии, чтобы не думать о своей нечистой совести. Да, я солгала Сэму. Но что мне оставалось? Если бы он узнал, кто перед ним, я, вероятно, никогда бы не узнала, что произошло на самом деле.

Теперь гром гремел над самой моей головой. Каждый раз, когда ночное небо озарялось вспышками молний, мне было видно лицо Сэма, пытавшегося переварить услышанное. Вместо лица – неподвижная восковая маска. Я прямо видела, какая работа совершается в его голове. Я молилась, чтобы он не додумался сложить два и два и выстроить связь между мной и Остином.

Про дождь я снова вспомнила, увидев, как по щекам Сэма текут капли, собираются на подбородке, чтобы затем упасть на землю. Он поднял глаза, в них снова была жизнь, но больше не было глубины.

– Я… – сказал он, чтобы в следующее мгновение снова замолчать. Было больно видеть его таким. Почти так же больно, как лгать ему. – Прости меня. Я не знал…

Когда он развернулся, я думала, мир пошатнется. Мне нужно было к чему-то прислониться, опереться на что-то, но ничего не было. Я зашла слишком далеко.

И тогда мне пришлось сдать назад. Мне, а не ему, черт бы его побрал! В этот миг я осознала всю глубину сказанного мной, а также то, какой эффект это произвело на Сэма.

Мои ноги привела в движение какая-то посторонняя сила. Когда Сэм скрылся в темноте, пустая боль наполнила грудь. Ему нельзя было позволить уйти.

– Нет! Нет! – Когда на меня стали оборачиваться прохожие, до меня дошло, что этот хриплый голос принадлежит мне. Наверное, я выглядела как полоумная, но какая разница. – Стой!

Свинцовый холод пробирал до костей, на мне не осталось ни одной сухой нитки. Я догнала его возле оживленной Кордова-стрит. Сердце колотилось нещадно, каждый вдох обжигал. Мои пальцы скользнули по его мокрой куртке. Я отпрянула, когда он повернулся.

– Оставь меня, проваливай, слышишь, проваливай! – закричал он мне, и с каждым его хриплым криком мое нутро наливалось тупой болью. Когда он замолчал, я не чувствовала больше ничего.

– Поговори со мной! – я ощущала вкус дождя и слез, я хотела схватить его, встряхнуть, а потом поцеловать. Он развернулся, чтобы уйти, но я вцепилась пальцами в его куртку. Я зажмурилась и приготовилась к тому, что он оттолкнет меня, отцепит мои руки от своего тела, ведь он был намного сильнее, но ничего такого не произошло. Я снова открыла глаза, его лицо было прямо передо мной.