Что, если мы поверим - [86]
«Как могут быть глаза такими голубыми?» – говорит она и, чтобы лучше их видеть, убирает мне со лба волосы. Они как черная дыра, но синего цвета. Как те впадины в Тихом океане под чистым, без облаков, небом. Все синее. Спящий город на рассвете, мои джинсы, таблетки в кармане. Туман в моей голове.
Я останавливаюсь, и меня клонит в сторону. Я опираюсь на перила и смотрю вперед. Сквозь туман, клубящийся передо мной. Я так пристально смотрю, что у меня слезятся глаза. Я вижу очертания, а затем и лица. Слоан, Тони, Эли, Гевин, мама, папа. Я вижу их всех и вижу, как они смеются. Как им лучше без меня. Как им наконец не придется повторять: «Твоя жизнь – это праздник, чувак! Твоя мечта исполнилась, ты достиг всего. Чего ты хочешь, чего еще ты хочешь?»
Да. Чего еще я хочу? У меня есть все, но мне этого недостаточно. Что ждет меня впереди и как оно может быть еще лучше? У меня нет будущего. Оно становится только темнее и синее, глубже и чернее. Я имел лучшее из возможного, и мне этого мало. У меня были полные стадионы и месяцы на вершинах хит-парадов. Я спел песни со своими кумирами, заработал кучу денег, которые мне не потратить, машины, дома, путешествия, Слоан. Успех. Награды. Все.
Я вижу свое первое большое шоу в Ванкувере. Роджерс-арена распродана за полчаса. Люди, они приходят потому, что хотят меня видеть. Они знают мои песни лучше меня, они подпевают каждой строчке, они плачут, кричат и падают в обморок, если я немного дольше смотрю в их сторону. Они понимают, о чем я пою. Если я не чувствую этого сам, то хотя бы они это чувствуют. Вижу первый радиохит, первый платиновый альбом, реклама, обложка, мерч. Все носит мое имя, и ничто не отражает моей души. Может быть, ее и нет у меня, вполне возможно, это так.
Я отталкиваюсь и делаю несколько шагов назад. Затем ставлю ногу на перила и поднимаюсь на них. Весь город спит, по крайней мере так кажется. Пустые улицы и темные дома, в этом есть что-то бесконечно освобождающее. Никаких людей, мимо которых я обычно хожу и молча молюсь, чтобы они меня не узнали. Никаких фотографов, преследующих меня, даже если только в моей голове.
Я хочу, чтобы так было всегда, и я знаю, есть только один способ. Свобода навеки. Тишина и покой, только этот бесконечный покой.
Последние четыре дня я толком не спал, вместо этого ночи напролет сочинял биты в студии, писал тексты, записывал вокал. Днем – саундчеки в залах, размером больше, чем я могу себе представить, перекусы, и то лишь для того, чтобы очередная таблетка не скрутила желудок. Вечерами я стоял перед толпой, каждую секунду понимая, что все это когда-нибудь закончится. Как у Эли, который просто рухнул и умер на сцене. Мигалки, врачи «Скорой помощи» за кулисами. А через несколько недель жизнь идет своим чередом.
Подошвы скользят. Сердце падает, желудок сжимается. Кое-как хватаюсь за металлический выступ, бутылка выскальзывает из рук. Она падает как в замедленной съемке, падает, падает, падает, а затем исчезает в тумане. Я думал, что так легче, когда не видишь, где все заканчивается, но нет, не легче. Глаза слезятся от ветра.
Я не слышу всплеска, ничего не слышу, только шум волн и кровь в ушах.
И
это
так
громко.
Я откидываю голову назад. Все ускоряется. Металл холодный и влажный. Скользкий. Одной рукой я продолжаю крепко держаться, другой лезу в карман куртки. Надо достать маску. Я смотрю на нее так, будто она может ответить на тот вопрос, который я себе задаю. Что она для меня – защита или тюрьма, которую я сам себе выстроил? Спасла ли она мне жизнь? Или стала началом конца?
Я закрываю глаза, и ветер воет в ушах. Это вой людей в толпе, крики и визги. Маска на моем лице, пот на моей коже. Шоры, смотри вперед, только вперед. Смотри на толпу. Посмотри, как сильно она тебя любит. Или, по крайней мере, того, кем она хочет тебя видеть.
Я сжимаю маску в кулаке, и из горла вырывается крик отчаяния. Я глотаю слезы, а потом слышу это. Сначала только издалека, но потом все ближе и ближе. Туман слишком плотный, я не вижу синих мигающих огней, но уже слышу их.
Я закрываю глаза. Я должен спешить. Я разжимаю руки. Маска падает на асфальт. Ветер раздувает мою куртку и сдувает волосы с лица. И в этот момент страх вдруг исчезает.
Я поднимаю руки и вытягиваю их. Мои ноги больше не касаются перил.
Я свободен.
Глава 27
– Я не видел для себя другого выхода, – сказал Скотт, и его слова одновременно дошли до меня и не дошли.
Он стоял поодаль, смотрел на улицу, и холод внутри меня постепенно заполнялся свинцовой пустотой. Подколенными ямками я касалась изножья кровати и ощущала потребность сесть. Кровь шумела в ушах, но я не двигалась. Ни на сантиметр. Я продолжала стоять.
– Это было в прошлом году зимой, во время перерыва между концертами, – продолжал он. – Мы как раз вернулись из тура, и я… внутри меня была пустота. Просто пусто. И никаких чувств. Ни на обратном пути из Феникса, ни во время рождественского ужина с моими ребятами в Лос-Анджелесе. Мне требовалась помощь, но я этого не осознавал. Я думал, это нормально. Считалось нормальным по завершении тура чувствовать эмоциональный спад. Но это было больше, чем спад. Это была депрессия, о которой я не подозревал. Я только знал, что дальше так нельзя.
Вторая часть трилогии Сары Шпринц «Что, если…», завоевавшей сердца читателей по всему миру. Эмбер Гиллз потеряла все: свое место в колледже, уважение родителей и любую надежду на счастливое будущее. Лишь благодаря связям отца у нее есть шанс получить диплом. Взамен родители просят Эмбер проявить себя в семейном архитектурном бюро. А давний друг, Эммет, предлагает ей помощь. Целеустремленный, вежливый, прилежный студент – полная противоположность Эмбер. Но дружеские планы рушатся в один миг: как только они остаются наедине – сердцебиение Эмбер непроизвольно учащается.
В жизни Лори произошло трагическое событие, и ей понадобилось много времени, чтобы начать жизнь с чистого листа. Теперь она точно готова двигаться дальше. Лори переезжает в Ванкувер и успешно поступает на медицинский факультет Университета Британской Колумбии. Новые друзья помогают отвлечься, а учеба практически лишает девушку сна. Но не только лекции занимают ее мысли: неожиданное знакомство с обаятельным старшекурсником Сэмом стремительно перерастает во что-то большее, чем просто дружба. Молодых людей словно магнитом тянет друг к другу. Долго ли продлится идиллия, когда Лори узнает, что именно Сэм был вовлечен в события, навсегда изменившие ее жизнь?
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Лариса Шкатула – автор 29 романов, опубликованных издательствами "Эксмо" и "АСТ" в жанрах историко-приключенческий и любовный роман. Новая книга автора "Брачные танцы на пепелище" о молодых медиках в современной провинции. В романе две героини – условные "Принцесса " и "Золушка", но переоценка ценностей в водовороте событий: распад семьи, нечаянная любовь и стихийное бедствие делают их совсем другими. Лучше ли? Счастливее ли?
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.