Что делать? 54 технологии сопротивления власти - [5]

Шрифт
Интервал

3. Технологии сопротивления: прикоснуться к носу Ханса Хааке

Сергею Кудрявцеву посвящается

Теперь нам хотелось бы наметить серию технологий сопротивления, связанную с непосредственными физическими воздействиями, с личными, интимизированными контактами, с персональными отношениями. Для примера мы возьмем эмблематическую фигуру интернационального художника Ханса Хааке. Этот художник получил мировую известность благодаря своим произведениям, имеющим критическую направленность. Следует отметить, что политическая критика Хааке весьма традиционна (если не консервативна): она направлена на крупные корпорации (Филипп-Моррис, например), на реакционных политиков (сенатор Хелмс, например), на музеи и коллекции (Саатчи, например), на исторические феномены национал-социализма и фашизма, одним словом, на запятнанность капитала и культуры в буржуазном обществе. Однако при этом, к сожалению, Ханс Хааке почти совсем не рефлексирует свое собственное положение истеблишированного уважаемого художника, принадлежащего институции современного искусства и вписанного в самые высокие уровни нынешней арт-системы. Критикуя социоэкономическую структуру современного искусства, Хааке говорит на языке этого искусства и является одной из наиболее репрезентативных фигур в мире художественной культуры. Возникает как бы «черная дыра» внутри его критики, некая «слепая зона», на которую эта критика не распространяется. Это довольно типичный парадокс современной институциализированной критики: она направлена только на отдельные, искусственно локализованные области, в то время как другие зоны легко игнорируются и выпадают из критической сферы.

А что если попытаться раскритиковать самого Ханса Хааке и подобных ему конвенциональных критиков? Причем сделать это можно вовсе не с позиций «политически корректной» критики, а. например, с позиций «прямой демократии», которая не гнушается физическими контактами, не боится скандальных табуированных форм культурной атаки, таких, скажем, как пощечина, плюха, удар по физиономии, неприличный жест, пинок, затрещина, гримаса или подзатыльник. Что если мы подойдем к Хансу Хааке и потрогаем, а то и пощекочем его нос или его ухо? Не будет ли это в определенных, конечно же, очень конкретных, обстоятельствах вполне действенной и оперативной технологией сопротивления? Почему бы и нет?

Вероятнее всего, да.

Говоря серьезно, неотложной задачей актуального сопротивления является выработка новых, политически некорректных и предельно резких способов конфронтации и атаки на современный культурный элитизм.

Да здравствуют физические контакты третьей степени!

4. Технологии сопротивления: плевать

Мы продолжаем анализировать некорректные, запрещенные типы контактных сопротивлений. Наш следующий, уже не персонализированный (как в случае Хааке) пример: плевать.

Плевок — это жест, связанный в обыденном, а также в политически корректном сознании с невоспитанностью, хулиганством, дурными манерами, низкой классовой (или национальной) принадлежностью. Ну и отлично! Современное политическое и культурное сопротивление как раз и ведется от имени и во имя третьего мира, «варваров», «цветных», «aliens», «других» и «чужих». Поэтому вполне закономерно будет использовать так называемые типичные практики лишних, плевки в том числе.

Плюнуть на какого-нибудь репрезентанта власти, на какого-нибудь бюрократа или военного — это не так уж плохо иногда! Причем плевать надо смачно, метко и со вкусом. Однако, разумеется, это вовсе не означает, что плевок — действенный способ сопротивления во всех возможных случаях, что плевать нужно всегда и везде. Никакого механицизма, никакой инерции! Плевок, так же как и другие способы сопротивления, — чрезвычайно контекстуальный, чрезвычайно локальный метод борьбы. Плевок связан прежде всего с эмоциональными реакциями на власть, со спонтанными проявлениями ненависти и негодования. Если же вы будете плевать на кого-то рационально, заранее спланировав свою акцию, помните: никакого цинизма, никакого лишнего унижения. Достаточно плюнуть всего только раз — и цель достигнута. А в ином случае сдержать плевок, проглотить слюну так же важно и достойно, как плюнуть — в другом случае. Пораскиньте-ка мозгами, малофейчики.

5. Технологии сопротивления: показать жопу

Посвящается Мирану Мохару

Показать жопу — это тоже, конечно, техника сопротивления, связанная с нарушением правил «политической корректности», с поруганием принятых социальных норм. Общество предписывает нам не только правила позитивного поведения, но и правила протеста, нормы негации. Каким должен быть протест по мнению «общества контроля»? Протест должен выражаться в традиционных формах — стачки, демонстрации, политической статьи, того или иного узаконенного критического дискурса. А если мы не хотим использовать эти неэффективные, надоевшие или уже исчерпанные формы критики? Если мы хотим делать что-либо иное, возмутительное, недозволенное, вызывающее? Общество говорит нам: нельзя. Вы нарушаете правила, вы действуете нецивилизованно, вы преступники, вы вандалы, вы террористы. Да подите вы, дорогое общество и его холуйские представители, на хер! Как раз «нецивилизованные» формы протеста во многих случаях оказываются самыми своевременными, самыми необходимыми и актуальными!


Еще от автора Александр Давидович Бренер
Бздящие народы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жития убиенных художников

«Книга эта — не мемуары. Скорее, она — опыт плебейской уличной критики. Причём улица, о которой идёт речь, — ночная, окраинная, безлюдная. В каком она городе? Не знаю. Как я на неё попал? Спешил на вокзал, чтобы умчаться от настигающих призраков в другой незнакомый город… В этой книге меня вели за руку два автора, которых я считаю — довольно самонадеянно — своими друзьями. Это — Варлам Шаламов и Джорджо Агамбен, поэт и философ. Они — наилучшие, надёжнейшие проводники, каких только можно представить.


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.