Что было, то было - [26]
Невеселый был разговор.
Все, кто находился в учительской, оставили свои дела и прислушивались к их беседе. Вдруг одна пожилая учительница встала, подошла к Ольге Федяевой, сказала:
— Я давно наблюдаю за вашим Сашей. Он мне нравится. Умненький, скромный мальчик. Если вы не возражаете, я возьму его к себе в четвертый «Б».
Ольга с дрожью в голосе вымолвила:
— Ой, пожалуйста, возьмите! Я так буду благодарна! Спасите его. Только не было бы вам неприятности какой. Отстал он…
— Все будет хорошо.
Тут возразила Ольга Марковна:
— Зачем же, Марья Николаевна! Я доведу его… выравняю…
Федяева взмолилась:
— Нет уж, Марья Николаевна, возьмите его к себе!
— Я думаю, так будет лучше. И вы не упрямьтесь, Ольга Марковна, — обратилась Марья Николаевна к коллеге. — Мы сейчас договоримся с нашей заведующей. А меня извините, что я так… не вытерпела…
И Саша оказался в параллельном классе, у заслуженной учительницы республики. С первого же дня занятий здесь его словно подменили: повеселел, снова прилежно взялся за учение — от учебника не оторвешь! Мать радовалась этой перемене.
Через месяц-полтора она спросила Сашу:
— Не опозоришь меня, не останешься на второй год?
— Что ты, мама! Я уж постараюсь…
— А Марья Николаевна строгая?
— Она очень хорошая. Ты знаешь, мама, какие у Марьи Николаевны пальчики!
В этом бесхитростном детском признании Ольге открылся секрет разительной перемены в Саше.
Кончился учебный год. Ольгу пригласили в школу. Было что-то вроде торжественного собрания учащихся выпускных классов. Пришли многие родители. Марья Николаевна сказала напутственное слово ребятам и под конец добавила:
— Двое лучших из вас окончили школу с похвальной грамотой. Это Сережа Мальцев и Саша Федяев.
У Ольги слезы потекли по щекам. Как же так?! Ее Саша?! Не ошибка это?..
А он вышел к столу, взял из красивых рук Марьи Николаевны дорогой нарядный листок и подал матери:
— Мама, так я постарался… Не сердись…
После собрания к Федяевой подошла бывшая Сашина учительница Ольга Марковна, пригласила в учительскую на чашку чая. Та только тогда пришла в себя, вежливо отказалась:
— Спасибо. Я такая счастливая, такая!.. Ничего не хочу…
Домой они шли в обнимку, сын и мать. Ольге хотелось кричать от счастья на всю улицу.
Чудные белые ночи на Севере. Часами можно любоваться небом, сменой на нем красок.
Солнце только что лениво, нехотя опустилось за близкий горизонт, еще золотой широкий след горит и играет, а чуть повыше невидимая кисть уже румянит небосвод. И не на западе, нет. Все эти красоты совершаются в северной части. Погодя появятся лиловатые оттенки, и салатовые, и зеленые. Не успеет заметить глаз, как где-то правее родится утренняя зорька, сначала несмелая, бледно-розовая, потом запламенеет, заполыхает, не дав еще потухнуть заре вечерней. И все это рядом, не споря меж собой, мирно и величаво. Когда вы, не отрывая взгляда, вдоволь налюбуетесь сменой одной зари другой, выглянет солнце — покажет будто литую из неведомых, сказочных сплавов дольку огненно-золотого диска. На него можно смотреть. И вы смотрите и не верите, что это солнце, всегдашнее солнышко. Не верите и тогда, когда оно выкатится все — огромное и ясное. Таким нигде вы не увидите его — только на Севере!..
Да, хороши здесь белые ночи!
А если еще перед вами река — не речушка какая-нибудь, а северная красавица Двина. И луг за рекой. Вся игра красок в небе вызовет, непременно заставит откликнуться — тоже сменой красок — реку и луг.
А еще если рядом друг, любимый вами человек! Тогда берегите сердце — слишком много радости свалится на него.
Ольга в такую необычную ночь как раз была не одна — около нее стоял, опершись на перила набережной, Виктор. Перед ними катились в беломорскую даль воды Северной Двины, темнел и светлел луг за рекой, постепенно замирала пассажирская пристань с электрическими фонарями, хотя и скупо, но ненужно горевшими.
С ними была белая ночь. А что может быть лучше, милее ее для влюбленных!
Но были ли влюблены они друг в друга? Виктор — да. Он знал это, знала и Ольга. Она же то ли пугалась признаться себе, что любит Виктора, то ли не разобралась в своих чувствах, все еще не сказала ему, что любит, хотя он давно уже был дорог ей.
Перед тем как выйти к реке, они гуляли по затихающим улицам города. Ольга рассказала Виктору про Сашину похвальную грамоту. Успех этот обрадовал и его.
Теперь они стояли рядом. Иногда смотрели в глаза друг другу и тихо улыбались. А то обменивались короткими фразами, для них значительными и важными, и опять умолкали. Им было хорошо оттого, что вокруг разлилась удивительная ночь, не похожая на все другие, минувшие, и, наверное, отличная от тех, что будут. Они жили этими минутами и часами, ничего не загадывая наперед, потому что о своем грядущем много говорили раньше. Из тех разговоров поняли одно: они нужны друг другу, очень нужны. Остальное казалось туманным и для Ольги и для Виктора, так как она все еще не решилась стать его законной женой. «Разве плохо тебе со мной вот так?» — отводила Ольга его назойливые просьбы пойти наконец в загс, устроить свадьбу.
Но сегодня она, пожалуй, сказала бы слова более определенные, если б снова зашел разговор об этом. Ночь ли белая виновата, день ли счастливый тому причиной, только теперь Ольга в душе была нежней к Виктору и — сговорчивей. А может, потому она была такой, что знала — он сегодня ни о чем подобном не заикнется, чтобы не спугнуть ее хорошее настроение.
Рассказы о моряках.Обложка и рисунки Е. Фентисова.СОДЕРЖАНИЕ:«В гостях у сына»«Рядом с нами»«Двое в каюте».
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.