Чм66 или миллион лет после затмения солнца - [73]
Гужбанят они в коттедже Фадеева.
Должанский не имеет отношения к литературе, компания у него попроще и проводит он время с юной продавщицей чебуреков с набережной.
Дочери Ганиной и Липатова дивы знатные, Зелинский им под стать.
Парень нормальный.
– Познакомься, Вера с моим юным другом. – Валентина Никаноровна снимает зеркальные очки.
– В самом деле, очень юный друг у тебя. – Вера кивает мне головой.
Молодая и красивая Вера Верба поэтесса из Белоруссии. В Союзе она малоизвестна, хотя на одно из ее стихотворений "Песняры" положили музыку.
Кайрат по дороге купил красного болгарского вина и мы идем купаться в Восточную бухту.
– Мальчик мой, – говорит мне Щедрина, – после обеда мы поедем в
Феодосию, а ты не забудь заказать мне билет на Мозырь.
– А если на Мозырь у них не будет, тогда что?
– Нет, только на Мозырь.
Кайрат расправил грудь и радостно объявил:
– Вера, я только что сочинил про вас стихи.
– Ну-ка, поделись дружочек. – усмехнулась Валентина Никаноровна.
"Вера Верба – прекрасная Щерба". – проглаголил Кайрат.
Женщины переглянулись, Щедрина покачала головой.
– Ну ты и даешь…
Кайрат мужик восторженный, в Коктебеле ему нравится. Хлопает себя по груди и кричит:
– Я – Пипин короткий!
– Да уж короче некуда. – отзывается Валентина Никаноровна.
Женщины разговаривают о каком-то Семене. Валентина Никаноровна уверяет Веру, что Семен настоящий мужчина.
– Ты не поверишь, но он такой блядун!
– Да? – лениво переспрашивает Верба.
– Еще какой! Всем блядунам блядун.
Кайрат возится с шортами. Валентина Никаноровна осматривает его сзади.
– Кайрат, ты здорово загорел.
Кайрат вздохнул: "Мы и раньше белизной не отличались".
Мы поднимались в гору. Валентина Никаноровна рассказывает о первом секретаре ЦК Компартии Белоруссии Машерове.
– Хороший у нас секретарь. Комсомолил, партизан, блядун ужасный…
У Щедриной, чтобы пройти по конкурсу, надо обязательно быть блядуном. Я вспомнил об ее угрозе заняться со мной домоводством и заскучал. На кой черт я сюда приехал?
Зачем импотентам ездить к морю? Ненужная и пустая блажь. Тоже отдохнуть? Но собственно от чего?
Должанский уехал. Его койку в комнате занял Даманский, директор
Детского дома в Макеевке.
Кайрат, художник Валера, Даманский и я пьем бренди в гостях у
Валентины Никаноровны.
– В сорок пятом ехали мы на войну с Японией… На разъезде к вагону подбежала казашка с кумысом в каком-то мещке.
– Мешок называется бурдюк. -подсказал Кайрат.
– Наверное. – продолжал Даманский. – Так один наш солдат плеснул женщине этим кумысом в лицо. Неправильно…может быть. Но этот самый,… как его, бурдюк показался нам грязным.
– Почище ваших фляг будет. – сказал я.
– Ой! Ой! – проворчала Щедрина. – Подумаешь, обиделся. – И обратилась к Даманскому. – А вообще больше всего предателей было среди хохлов.
– Не скажите. – возразил директор Детдома. – На первом месте по предательствам стоят кацапы.
Художник Валера сделал попытку прекратить спор.
– Кто за кого воевал, кто кого предавал – какая разница? На войне, как и на Олимпийских играх, важно участие.
Все замолчали.
Я напрасно боялся уроков домоводства. Про меня у Щедриной совсем другие планы.
– В Мозыре у меня живет дочь… Твоя ровесница. Я бы хотела тебя с ней познакомить.
– Зять любит взять.- философски заметил художник Валера.
– А-а… Пускай… Такой если и возьмет – много не унесет.
Это еще бабушка надвое сказала. Смотря что уносить.
Щедрина любит блядунов, но дочку любит больше.
Валентина Никаноровна привозила мне из Феодосии сигареты
"Столичные", поила крымским вином и продолжала рассказывать о настоящих мужчинах.
Во саду ли, в огороде,
Бегала собачка.
Хвост подняла, навоняла -
Вот тебе задачка.
Ночью прошел дождь. Над заливом распростерлись тучи. После завтрака лег на боковую.
– Зелинский здесь живет?
В комнату зашла загорелая девушка.
– Здесь. – Я поднялся с кровати. – Только он куда-то ушел.
– Я подожду его здесь?
– Ждите.
– Вы откуда? – девица присела на кровать Зелинского.
– Из Алма-Аты.
– Я жила в Алма-Ате.
– Да? А в какой школе учились?
– В 39-й.
– В каком году школу окончили?
– В 68-м.
– Как?
Я вгляделся в гостью. Ну и дела. Передо мной сидела Аня Бобикова.
Она тоже узнала меня.
– Ты сейчас где?
– В МГУ на биофаке. – Она придирчиво осматривала комнату. -
Сейчас отдыхаю в Феодосии.
– У…
Ну и отдыхала бы себе в Феодосии. Я чувствовал, как Бобиковой сильно неприятно видеть меня. Ишь, фифа. Эрзац-бутафория, а туда же.
Нет уж, терпи, подруга дней моих суровых. У нас ведь как? Хоть кожа черная, но кровь чиста.
Бобикова поднялась с кровати Зелинского.
– Я сейчас приду.
– Приходи.
Я запер комнату и пошел на пляж.
Тьфу, черт. На море штиль и на пустынном пляже в одиночестве под тучами загорала Бобикова. Я сел рядом.
– Как тебе в Коктебеле?
– В Феодосии пляж лучше.
Ну конечно.
На пляже появились четверо. Жалакявичус, Михалков-Кончаловский, мужик средних лет в панамке и паренек лет шестнадцати.
– Кто это?
– Жалакявичус, Михалков-Кончаловский… Остальных не знаю.
– Жалакявичус? – переспросила Бобикова. – А ну да… То-то смотрю, где я его видела. А этот…Михалков-Кончаловский кто?
– Кинорежиссер.
– Интересный мужчина.
Мужик в панамке оказался кинокритиком. Он и Жалакявичус купались.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.