Чм66 или миллион лет после затмения солнца - [7]
Гроза полыхала с веселой яростью. Молния расшивалась на островершинные уголки и квадратики, небо раскалывалось на глазах и, казалось, вот-вот трещавший свод обрушится на нас. Небеса кипели проливным дождем, который с шипением растекался по остывавшему асфальту. Мы умоляли грозу не уходить. Нам было и страшно, и хорошо.
С утра 7-го ноября прошел дождь. Военный парад и демонстрация закончились и после обеда на улицах было тихо. Мы играли в школьном дворе. Шеф, Алька Фирсов, Вовка Симаков, Витька Броневский (он же
Бронтозавр), Женька Клюев, Джон пинали мяч.
Наш командир Совет проводил ротно-тактические учения. В роте семь человек и мы ходили строем. Пригорок, под которым размещался школьный склад, упирался в ажурный бетонный забор, разделявший владения школы с нашим двором. Совет время от времени останавливал строй и давал команду с ходу штурмовать с поляны пригорок: "Вперед!
Не останавливаться!" У забора командир роты и объявил каждому его звание и должность.
Совет дал мне звание заместителя командира отделения. Я расстроился – в отделении кроме меня никого и не было, как не было и самого командира отделения, в то время как Эдьку Совет назначил командиром взвода. Более всех обиделся Копеш – самый младший в роте.
На построении Совет про него ничего не сказал, хотя Копеш усердно пыхтел и вышагивал за ротой с самого обеда. Малый заканючил: "А как же я?" Комроты сжалился и строго распорядился: " Назначаю тебя моим ординарцем!".
Копеш умолк, и подобравшись, вприпрыжку, зашагал за Советом.
Комроты в очередной раз развернул боевой строй перед забором, как вдруг закричал: "Глядите, глядите!" Он показывал в сторону нашего дома.
Дом наш – продолжение здания Госплана. Прильнув к забору, мы наблюдали, как по госплановской крыше со стороны Мира бежали двое.
Размахивая руками, их преследовал человек в фуражке.
Убегавшая пара скоростными прыжками преодолевала пространство.
Впопыхах они проскочили мимо поручней двух пожарных лестниц, прикрепленных у первого и второго подъездов. Какие-то несколько секунд в запасе у них были, чтобы начать спуск по лестнице. Но они проскочили свой шанс на спасение и стремительно приближались к краю крыши с торца нашего дома.
Гонитель шел за ними вразвалку и по всему было видно: сейчас он их схватит. Деваться им некуда. Что могли эти двое?
На краю крыши беглецы заметались. Преследователь сбросил ход и медленно подходил. Тут один из гонимых отскочил на два-три шага назад и быстро набежал на край. Не добежав до кромки, он, выбросив вперед руки, прыгнул. Летел он к ветвям старого раскидистого дуба.
Дерево росло рядышком, почти впритык, с домом и до крайних веток было несколько метров.
Р-раз! Беглец ухватился за ветку и, раскачавшись на весу телом, подтянулся и одним движением поднял себя на сук.
Должно быть, он что-то кричал оставшемуся на крыше другу и старался пригнуть ветку как можно ближе к напарнику. Оставленный на крыше друг оглянулся и так же, очертив круг, с короткого разбега прыгнул.
Пропитавшийся осенними дождями дубовый сук не подчинился воле последней надежды спасенного. Сук медленно отошел назад как раз в тот момент, когда второй беглец цирковым гимнастом завис на
16-метровой высоте.
Где-то на середине полета пути ветки и гонимого разошлись и беглец промахнулся.
Человек падал медленно. Плавно перевернувшись, он начал было новое сальто, но тут что-то вдруг оборвалось и беглец, мгновенно набрав ускорение, скрылся из виду. Был хлопок. Хлопок короткий, громкий, как будто кто-то приложился выбивалкой по ковру.
"Все. Разбился в лепешку". – подумал я.
Мы побежали к дому. Меня пробирала дрожь в предвкушении невиданно захватывающего зрелища. Я еще подумал и том, как совершенно напрасно грешил на скукоту тихого праздника.
Теперь оставалось бежать изо всех сил. Скорей, скорей… Кто прибежит первым, тому и больше достанется прав главного толкователя происшествия.
Первым добежать не удалось. Подбегая последним, я нигде не видел разбившегося. Будто только что увиденного и не было, или упавший каким-то чудом уцелел, успел подняться и убежать. Но нет. Вовка
Симаков, Шеф, Алька Фирсов, Бронтозавр стояли перед неотесанными гранитными глыбинами и смотрели куда-то вниз.
Да вот же он. А то я боялся. Между плитами лежал на спине паренек. Его мы все хорошо знали. То был Адик. Он дружил с Левкой
Гибралтарским и часто оставался у нас во дворе поиграть в настольный теннис. Свободное между плитами пространство занимало не более полуметра и сейчас в нем разместился Адик.
Он лежал с закрытыми глазами. Из левого уголка рта побежала тонкая струйка крови. Пацаны молчали. Что же дальше? Шорох за спиной отвлек нас от Адика. С дуба сползал Левка Гибралтарский. Не глядя на нас, Гибралтарский выбежал за ворота и скрылся.
Приехала скорая. Набежало много взрослых, пацанов. Рядом возник человек в синей, без знаков отличия, гимнастерке и в такого же цвета форменной фуражке. Возле него появилась полная женщина в белом халате. Женщина сказала: "Допрыгался".
Форменный человек лениво скосил на нее глаза.
– Это я за ними гнался. Вот они, – он показал на Адика, – свинчивали с портретов лампочки и кидались ими в прохожих.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.