Чкалов - [30]

На крыльях «ТБ-1» стояли два «И-4», и, как и раньше, левый пилотировал Чкалов, правый — Анисимов. Взлет прошел хорошо. Набрали положенную высоту. Шарапову дали сигнал расцепить истребители. При этой ответственной операции правый летчик самолета-матки допустил опасную ошибку: еще не открыв замка, удерживающего хвостовую часть «И-4» Валерия Чкалова, Андрей Родионович поспешил отпустить передние зацепы, которые удерживали оси колес истребителя, стоявшего на крыле бомбардировщика.

Самолет Валерия катастрофически быстро начал поднимать нос. Мгновение — и самолет Чкалова опрокинется на спину и погубит себя, и самолет-носитель с экипажем, и истребитель Анисимова, наблюдавшего страшную картину.

Но Чкалов и здесь остался непревзойденным испытателем и человеком с железными нервами. Мгновенно оценив опасность, Валерий мягким, но очень быстрым движением ручки управления рулем глубины заставил свой самолет прижаться колесами к поверхности крыла носителя, потом, после открытия заднего замка, он освободил хвост и, ловко оторвав «И-4» от «ТБ-1», ушел вверх.

После окончания эксперимента на носителе нашли продавленную дюралюминиевую обшивку верхней части крыла в местах, где колеса истребителя прижались по воле не растерявшегося Чкалова.

Залевский, Шарапов, Вахмистров и Анисимов отлично понимали, что в этом испытательном полете их жизнь была спасена благодаря бесстрашию, хладнокровию и мгновенной безошибочной реакции талантливого летчика-испытателя Чкалова. По этому поводу в ресторане «Динамо» экипаж праздновал вечером свое «рождение».

В дальнейшем на «ТБ-1» В. С. Вахмистров установил третий истребитель.

Авиаматка с птенцами улетела на юг для проверки тактики боевого применения нового воздушного средства.

Истребители оставляли воздушный авианосец, чтобы вырваться на большой скорости к цели и с вертикального пикирования поразить ее бомбами[9].

Чкалову такие полеты нравились, ощущение нарастания скорости в вертикальном пике доставляло наслаждение, а после сброса груза можно было вдоволь покрутить истребитель, совершая на вертикали различные фигуры высшего пилотажа.

В частности, здесь Валерий Павлович отточил до совершенства придуманную им замедленную управляемую бочку.

Сначала он не торопясь, плавно заваливал машину на крыло, потом, перевернувшись на спину, удерживал ее некоторое время вверх колесами и наконец все так же плавно выводил самолет в первоначальное положение.

Если вначале излишек скорости был особенно велик, то замедленная бочка совершалась с крутым набором высоты — самолет как бы ввинчивался штопором в небо. Иногда после левого вращения самолет переходил сразу же в правое.

Кроме замедленной управляемой бочки, Валерий Павлович все чаще возвращался к совершенствованию полета вниз головой, желая добиться выхода из пикирования, а затем набора высоты и даже последней части петли Нестерова в положении, когда центробежная сила не прижимает пилота, а выбрасывает из самолета, то есть в положении вверх колесами.

Необходимость и целесообразность этого способа управления истребителя диктовалась уже не просто чутьем или капризом талантливого летчика, сама жизнь требовала этого. Служа испытателем в НИИ ВВС, Чкалов изредка привлекался командованием ВВС для проверки летного состава строевых частей. Здесь он заметил, что иногда летчики гибнут при выполнении фигур высшего пилотажа в учебных воздушных боях по совершенно неясной причине. Аварийные комиссии несколько раз констатировали, что летчик в момент штопорения вроде был в положении вверх колесами… Как выходить из такого необычного положения, как перевернутый штопор, толком никто не знал.

Пытаясь открыть новую загадку, Чкалов продолжал усложнять свои эксперименты в полетах вниз головой.

Конечно, не отставал от него и Анисимов. Они достигли такого совершенства в этом необычном режиме полета, что стали часто планировать на посадку, держа свой самолет-истребитель вверх колесами до высоты настолько малой, что она всегда казалась неотвратимо катастрофичной.

Наблюдая со стороны, трудно было установить момент, когда самолет перед самой землей переворачивался через крыло и, сделав полубочку, просаживался вниз, переходя на посадочный угол, после чего машина тут же мягко, плавно и точно у посадочного аэродромного знака касалась земли. Такие полеты выводили командование из равновесия, и особенно Чкалову крепко доставалось за неуставные полеты.

Увлеченность испытательными полетами не могла погасить в мужественной душе летчика тоску, вызванную семейной неустроенностью, длительной разлукой с женой и сыном.

Только осенью 1932 года Валерию удалось получить номер в гостинице «Интернациональная». Из Ленинграда приехала Ольга Эразмовна с Игорем. Втроем они жили в маленьком номере более полутора лет. Очень сложно было организовать питание — в столовой гостиницы оно обходилось бы выше возможностей Валерия Павловича, а готовить пищу в номерах запрещалось.

Но Чкаловы быстро приспособились к такой обстановке — они купили керосинку и готовили на ней незатейливые блюда в те часы, когда вероятность проверки была минимальной. Такую запрещенную, но необходимую работу часто приходилось вести поздним вечером, а то и ночью.