Чистое сокровище - [20]
Он прижал ее к себе со страстью, больше напоминавшей грубость. Кэт боролась с ним, словно пловец – с бурными волнами, задыхалась от его близости, умирала от счастья, когда его руки касались ее разгоряченной кожи…
Кэти думала, что Сандро уже все рассказал ей о любви между мужчиной и женщиной, но следующие несколько минут поразили ее и заставили стонать от удовольствия. Сандро же, задыхаясь от любви, прошептал:
– Я должен беречь тебя, моя огненная леди, ведь ты беременна…
Кэти улыбнулась устало и блаженно, перебирая пальчиками темные, чуть влажные от пота волосы Сандро.
Потом ее потянуло в сон, и она мирно уснула на груди любимого, успев подумать, что сегодня их первая брачная ночь на земле Италии, и незачем мучить себя глупыми страхами, ведь все обязательно будет хорошо… лучше всех…
Утром в понедельник Кэти проснулась от какого-то назойливого жужжания – и выяснила, что Сандро рядом уже нет, он разговаривает по телефону, а на тумбочке рядом с ее кроватью стоит поднос со стаканом свежевыжатого сока и алой, только что срезанной розой.
Сандро брился – жужжала его бритва. Кэти задумчиво смотрела сквозь открытую дверь на то, как ее муж – какое странное ощущение на языке от этого слова – на глазах превращается в подтянутого, холодного, делового бизнесмена.
Кэти вздохнула и преувеличенно трагическим голосом громко произнесла:
– А в понедельник их медовый месяц закончился…
Сандро бросил на нее быстрый взгляд и улыбнулся, приложив палец к губам.
Эти три дня были лучшими в ее жизни. Алессандро показал ее практически весь город. Она увидела своими глазами фонтан Треви, Колизей, узкие улочки и зеленые холмы над Тибром. Они с Сандро обедали в крошечных харчевнях – язык не поворачивался назвать эти заведения стерильным словом «кафе»…
Кэти прислушалась к себе – сегодня она чувствовала себя не очень хорошо. Однако теперь она – женщина замужняя, нельзя просто валяться в постели и жалеть себя. Кэти встала, поплелась в ванную, откуда вышла посвежевшей и облаченной в одно лишь широкое льняное полотенце – в духе древних римлян.
Алессандро закончил разговор и пылко поцеловал молодой жене руку.
– Не волнуйся, ненаглядная, у нас еще будет настоящий медовый месяц. Хочешь на Гоа?
Кэти вспомнила рассказ Андреа о трех красотках – и немедленно надулась.
– Нет! На Гоа не хочу!
– Ну и ладно. Поедем куда захочешь. На Мальдивы, на Таити, на Карибы… После того как родится наш ребенок, мы с тобой сбежим от всех, обещаю. А теперь одевайся, мы идем завтракать. Я хочу к полудню добраться домой.
– О! Как же мы это сделаем? Каррара, насколько я помню, не так уж близко…
– Мы полетим на моем частном джете. Увидишь, тебе понравится на нем летать.
Ах, ну да, как она могла забыть! Ее муж – миллиардер. У него есть все – яхты, самолеты и дома во всех столицах мира.
Поскольку предстояло лететь, Кэти решила не рисковать и ограничилась кофе и булочками, про себя решив, что с последним надо завязывать, иначе она вообще ни во что не влезет.
Потом они снова поднялись в номер, и Кэти оделась с похвальной быстротой, вызвав на лице Алессандро изумленную улыбку.
– Готова? Так быстро?
– Ну да… Надеюсь, что понравлюсь твоей маме.
– Не волнуйся, моя мать любит все, что люблю я. Пойдем?
Нельзя сказать, что слова Сандро успокоили ее. Кэти прекрасно помнила надменное лицо пожилой женщины в черном, ее холодный взгляд, устремленный куда-то мимо Кэти и даже Андреа… Да и будь она самой душевной в мире теткой – какой матери понравится, что ее сын скоропалительно женился, не поставив ее в известность, а невеста при этом глубоко беременна? Сомнения вновь возродились, и Кэти снова и снова задавала себе вопрос: правильно ли она сделала, так стремительно согласившись на брак с Алессандро ди Каррара?
К концу недолгого путешествия мрачные предчувствия переросли в панику. На негнущихся ногах Кэти спустилась по трапу маленького самолета и со страхом уставилась на сверкающий белоснежный «кадиллак». Сандро легонько подтолкнул ее в спину, и Кэти со вздохом полезла внутрь сияющего лаком чудовища.
Вскоре машина остановилась перед большим каменным домом. Ладони у Кэти вспотели, и она судорожно зажала их между коленок. Родовое гнездо, надо понимать.
Алессандро распахнул дверь машины и протянул Кэти руку.
– Добро пожаловать в наш дом! Ты что такая бледная? Устала?
Дом потрясал своими размерами и величием. Кэти видела настоящий замок – у Карлай- лов – и вынуждена была признать, что родовое гнездо семьи ди Каррара практически ни в чем не уступало ему.
Высокие, позолоченные солнцем стены вздымались словно бастионы крепости. Их увивали пышные плети плюща и винограда. Остроконечные башенки алели черепицей, замерли в безветренном воздухе золотистые флюгеры… Бриллиантами сверкали чисто вымытые высокие и узкие окна-бойницы.
Когда оробевшая Кэти приблизилась к крыльцу, тяжелые двери бесшумно распахнулись – и на крыльцо высыпала целая орава, иначе не скажешь, черноглазых и страшно бодрых итальянцев и итальянок. Все они принялись кланяться и вопить, стараясь перекричать друг друга.
Через пару минут Кэти все же смогла уяснить главное: дом – действительно родовое гнездо, на протяжении трех столетий он принадлежал аристократическому роду Артузано, из которого происходила мать Сандро, синьора Франческа; высокого седовласого дядечку с черными живыми глазами и манерами английского дворецкого зовут Микеланджело, и это не шутка; он – управляющий поместьем ди Каррара, а его жена Фьяметта – старшая кухарка; помимо них в доме служат еще человек семь, в основном жители близлежащей деревушки Корто д'Амбруццо; по-английски из девчонок сносно говорит только Кьяра, потому что училась в английском пансионе – вот она и будет горничной (с ума сойти!) Кэти.
Моника Слай больше всего на свете боится кому-нибудь помешать. Она робка и незаметна, она полезна – и невидима для окружающих. Ее самооценка стремится к Абсолютному Нулю. Она работает на главного плейбоя города уже три года, но он вряд ли узнает ее, встретив вне работы. Куда податься несчастной девушке? Разумеется, к психотерапевту…
Жизнь веселой и беззаботной Джессики Лидделл меняется в одночасье. Неожиданно она становится опекуншей маленькой осиротевшей девочки. Джессике приходится нелегко, но когда на опеку начинает претендовать другой человек, девушка вступает с ним в борьбу, проигрывает ее и… получает лучший в мире утешительный приз…
Он был знаком с ней два дня и не знал о ней ровным счетом ничего, кроме того, что она потрясающая, сногсшибательная, великолепная, чувственная, красивая, обаятельная, остроумная, высокая, рыжая, хорошо готовит, добрая, любит детей, у нее сладкие губы и душистая кожа, она танцует как цыганка и колдует как… колдунья, она ирландка, она не боится разговаривать даже о самом неприятном, она умеет слушать и слышать… Вполне достаточно, чтобы влюбиться. Он и влюбился. Однако вынужден держать свои чувства в узде, поскольку уверен, что над ним висит страшное проклятие…
Может ли цветочница влюбиться в миллионера при условии, что он молод, красив и сексуален? Да! А может ли миллионер влюбиться в цветочницу, если она молода, красива и так далее? Возможно. Но он ни за что и никогда на ней не женится!!! – так решила цветочница и отвергла миллионера…
Кэти Спэрроу мечтает о нормальной работе. В смысле о такой, на которой она сможет продержаться хотя бы два месяца. В ее послужном списке масса профессий — от няни до курьера, и ни на одном из мест Кэти долго не задерживается. Она очень старается, но...Брюс Блэквуд — миллиардер, удачливый бизнесмен, наследник древнего аристократического рода, красавец и бла-бла-бла... Ему скучно, понимаете? Невыносимо скучно. Практически все, чего он захочет, можно купить. Картину, скаковую лошадь, остров в океане, женщину неземной красоты.
Она ловила каждый его взгляд, она замирала от счастья, когда он просто хлопал ее по плечу. Ей было девятнадцать лет, и красавчик-старшекурсник казался ей чуть ли не Богом. Однажды он предложил ей шутливое соглашение, и она согласилась. Она согласилась бы даже спрыгнуть с крыши небоскреба, если бы он этого захотел…Прошло семь лет. Она красива, самостоятельна и одинока, она сама строит свою жизнь. И вдруг ей приходит судебное уведомление: она должна выполнить условия подписанного ею контракта!
«-Перестань щекотать меня! -Тогда ты должна поцеловать меня.» Этот парень таит в себе загадку. Он красив и обаятелен, любая готова упасть в его объятия. Я знаю, что должна доверять ему, но как это сделать, когда он что-то скрывает? Как мне, простой девушке, так повезло? Почему этот парень запал на меня? Что, черт возьми, происходит?
Надевать маски, играть роли и иметь амплуа приходится не только актерам. И не только в театре. И не только на сцене… «Милый, давай в наших отношениях безалаберной девочкой все-таки буду я?». Она положила трубку. Вернее, нажала на кнопку. Одним словом, прервала связь. Пока что только телефонную, но у нее были большие планы на будущее… Заплаканное личико Зи стояло перед глазами у драматурга. По крайней мере, Зи на это надеялась. Она в совершенстве владела умением стоять перед глазами у тех, кто мог ее обидеть… Никто не станет спорить о том, что две пылинки на шкафу – это одно, а две пылинки во Вселенной – это другое? Увы, в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…