Чистильщик - [6]
На автобусе до мамы полчаса езды. Когда я выхожу, то слышу, как волны бьются о берег. Звук успокаивающий. Это единственное достоинство района Южный Брайтон. Отсюда до пляжа несколько минут ходьбы, и если бы я жил в окрестностях, я бы прошелся эту лишнюю минуту и плавал бы, плавал… А сейчас у меня ощущение, что я нахожусь в призрачном городе. Только в паре окон горит свет. Каждый четвертый или пятый уличный фонарь разбит. И никого вокруг.
Уже стоя у забора, я глубоко вдыхаю здешний соленый воздух. Моя одежда уже пропахла затхлым запахом водорослей. Мамин дом в том же отчаянном состоянии, что и все остальные дома в этом районе. Если бы я однажды сюда пришел и покрасил его, соседи выгнали бы маму из дома. Если бы я подстриг газон, мне бы пришлось стричь газоны всем остальным. Ее дом — одноэтажная, всеми ветрами продуваемая халупа. Когда-то белая, теперь цвета дыма краска осыпается с облезлых стен и падает во двор вместе с ржавой пылью от железной крыши. Окна держатся на потрескавшейся замазке и на честном слове.
Я подхожу к двери. Стучу. Жду. Проходит целая минута, пока она наконец семенящей походкой не подходит к двери. Дверь застревает в проеме, и, чтобы открыть ее, маме приходится довольно сильно ее дернуть. Дверь содрогается, петли ноют.
— Джо, ты знаешь, который час?
Я киваю. Почти семь тридцать.
— Знаю, мам.
Она закрывает дверь, я слышу, как скрипит цепочка, и дверь открывается снова. Я захожу внутрь.
В этом году маме исполнится шестьдесят четыре, но выглядит она на все семьдесят, не меньше. В ней метра полтора роста, и вся она состоит из изгибов в каких-то неподходящих местах. Некоторые из этих изгибов переходят в другие, а некоторые настолько массивны, что оттягивают морщинистую кожу сзади на шее. Седые волосы обычно затянуты в пучок, но сейчас они покрыты чем-то вроде старой сетки для волос, прикрывающей бигуди. Глаза у нее голубые, но бледные, почти выцветшие, и прикрыты толстыми очками, которые никогда не были в моде. На ее лице три родинки, и в каждой торчит по черному волоску, которые она никогда не удаляет. Над верхней губой — мягкая полоска волос. Она похожа на старшую сиделку в доме престарелых.
— Ты опоздал, — говорит она, встав поперек входа и поправляя свои бигуди. — Я так волновалась. Я уже собиралась звонить в полицию. Я чуть не позвонила в больницу.
— Мам, у меня были дела на работе, и вообще… — говорю я, с облегчением думая о том, что она не заявила полиции о моей пропаже.
— Слишком занят, чтобы матери позвонить? Слишком занят, чтобы хоть на секунду задуматься о моем разрывающемся сердце?
Я это все, что у нее осталось. Неудивительно, что папа умер. Везунчик. Создается впечатление, что моя мать живет ради единственной цели — говорить. И ворчать. Ей здорово повезло, что эти две вещи можно делать одновременно.
— Мам, я же сказал, прости.
Она сжимает мое ухо. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы показать, насколько она обижена. Потом обнимает меня.
— Я приготовила тебе котлеты, Джо. Котлеты. Твои любимые.
Я протягиваю ей розу, которую сорвал в саду у Анжелы. Роза слегка помята, но в момент, когда я вручаю маме этот красный цветок, выражение ее лица непередаваемо.
— О, Джо, ты такой внимательный, — говорит она, поднося розу к носу, чтобы понюхать.
Я пожимаю плечами.
— Просто хотел тебя порадовать, — отвечаю я и начинаю улыбаться, глядя, как улыбается она.
— Ай! — произносит она, уколов себе палец одним из шипов. — Ты даришь мне розу с шипами? Что ты за сын такой, Джо?
Очевидно, сын я плохой.
— Извини. Я не думал, что так получится.
— Значит, ты мало думаешь, Джо. Сейчас поставлю ее в воду, — говорит она и отходит в сторону. — Да и ты тоже заходи.
Она закрывает за мной дверь, и я иду за ней по коридору по направлению к кухне, проходя мимо фотографии моего покойного отца, мимо кактуса, который выглядел засохшим уже в тот день, когда был куплен, мимо картины с морским пейзажем. Может, в таком месте мама хотела бы когда-нибудь побывать. Пластмассовый стол накрыт на двоих.
— Хочешь чего-нибудь попить? — спрашивает она, опуская розу в вазу.
— Нет, спасибо, — отвечаю я, поплотнее закутываясь в куртку. В этом доме всегда холодно.
— В супермаркете скидки на кока-колу.
— Нет, спасибо.
— Три доллара за упаковку из шести банок. Сейчас чек покажу.
— Мам, оставь. Я же сказал, что не хочу.
— Ничего-ничего…
Она уходит, оставив меня одного. Хотел бы я выразить эту мысль как-нибудь помягче, но мать моя с каждым днем съезжает с катушек все больше и больше. Я верю ей, что на кока-колу скидки, но ей все равно обязательно нужно показать мне чек. Проходит несколько минут, и все, что мне остается делать, это пялиться на духовку и микроволновую печь, поэтому я убиваю время, размышляя о том, как трудно было бы в одну из них целиком запихнуть человека. Когда мама возвращается, она несет еще и флайер из супермаркета, на котором рекламировалась скидка.
Я киваю.
— И правда три доллара. Удивительно.
— Ну так как, тебе налить?
— Давай.
Так проще.
Она накрывает ужин. Мы садимся и начинаем есть. Столовая прилегает к кухне, и единственный вид, который мне остается, это или моя мать, или стена позади нее, так что я смотрю на стену. Все электроприборы здесь выглядят так, будто они устарели уже тогда, когда изобрели электричество. Линолеум на полу как будто скроен из лягушат Кермитов,
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Перед вами увлекательное научное путешествие по самым таинственным местам женского тела. Исторически женщины привыкли стыдиться своих половых органов. Даже латинский термин, введенный для их обозначения, переводится как «непристойность». Но сегодня новое поколение женщин-ученых меняет устоявшиеся представления. Через призму их профессионального опыта и личных историй журналистка Рэйчел Гросс показывает читателям недра этого нового мира. «Vagina Obscura» — это яркое свидетельство того, как меняется наше отношение к телу от брезгливого игнорирования к принятию и гордости. Книга подойдет всем, кто интересуется, как устроен человеческий организм и на что он способен благодаря развитию науки.
Этот день должен был стать для нее последним. Известный специалист по криминальной психологии Ира Замин тщательно подготовилась к самоубийству: слишком тяжким грузом лежала на ее совести смерть старшей дочери. Но вдруг ее вызывают на радиостудию, где разыгралась драма с захватом заложников. Психопат играет в зловещую игру: в прямом эфире он звонит по случайно выбранным телефонам. Если человек на другом конце провода назовет определенный пароль, один из заложников будет отпущен. Если же нет — то погибнет. Ира вступает в бесперспективные переговоры, во время которых ее слышат миллионы людей…
Двенадцатилетняя дочь известного берлинского психиатра Виктора Ларенца, Жози, исчезла при таинственных обстоятельствах.Прошло четыре года. Скорбящий отец уехал в заброшенный дом на острове. Его общества навязчиво ищет красивая незнакомка, которую мучают видения. Ей является девочка, бесследно пропавшая, как когда-то Жози. Виктор начинает терапию, которая все больше напоминает драматический допрос.
Туманным днем на исходе лета на севере Эланда бесследно исчезает маленький мальчик. Семья, полиция и добровольцы ищут его день за днем, неделю за неделей. Спустя двадцать лет матери мальчика, Джулии, звонит её отец и просит приехать на остров провести собственное расследование и выяснить, что случилось с ребенком. Ее отец уверен: к исчезновению мальчика причастен Нильс Кант, местный житель, в свое время наводивший ужас на всю округу. Но Кант умер задолго до исчезновения сына Джулии.Однако многие утверждают, что видели, как он выходит побродить по пустоши, когда начинает темнеть — в сумерках…