Число погибших - [12]

Джанет повернулась к человеку у стойки:

— Это правда?

Тот молча кивнул.

Джанет одарила меня таким взглядом, что я невольно поежился. Помолчав, она задумчиво прищурилась и сказала:

— Хорошо. Я была не права. Извините.

— Ничего страшного, — безразлично ответил я и вышел на улицу.

Шон по-прежнему сидел в джампере. Чтобы не терять времени, я открыл грузовой люк и принялся выгружать багаж. Повернувшись за очередным кофром, я неожиданно столкнулся с Джанет. Она помогала разгружать вещи.

Кабина у «Ястреба» тоже четырехместная, и хотя он шумит больше, чем «Лунный свет», но все же не так, как джампер. Когда мы набрали высоту, у меня возникло большое искушение предоставить дальнейшее компьютеру и тоже вздремнуть, однако я предпочел остаться бодрствовать. Крылья почти ушли в корпус, и самолет приобрел стреловидную форму; теперь равновесие обеспечивал только широкий плоский фюзеляж «Ястреба». Чуть впереди и выше по курсу маячил Фобос — эллипсовидное темное пятно, движущееся на фоне россыпи сверкающих звезд. Наша скорость складывалась со скоростью вращения планеты, и мы постепенно нагоняли спутник.

Шон опять уснул на переднем сиденье. Взглянув в зеркальце заднего обзора, я с удивлением заметил, что Джанет пристально наблюдает за мной, и поспешно уставился на приборы. Как раз в этот момент цифры 24:37 на часах сменились на 00:00. Наступил новый день, и я подумал, будет ли он так же тяжел, как и предыдущий. И опять вспомнил Сэма. Не дай Бог этим двоим действительно оказаться замешанным в его гибели…

Внезапно я осознал, что уже не считаю эту катастрофу случайной, и по спине у меня пробежал неприятный холодок. Шон Франке мне определенно не нравился. Я знал таких людей и раньше — людей, чья улыбка готова из-за любой мелочи смениться звериным оскалом.

Сидя за штурвалом, я как будто бы вновь вернулся на много лет назад. Та телевизионная компания, где я когда-то работал, не могла позволить себе держать водителей, и либо ты летел сам, либо у тебя не было никакого шанса выудить жемчужину правды из навозной кучи лжи.

Но если имеется один потенциальный убийца, почему же их не может быть двое? Я опять взглянул в зеркальце, но на этот раз глаза Джанет были закрыты. Я долго смотрел на нее, пока она вдруг не открыла их так неожиданно, словно только что мигнула. Я отвернулся.

И решил отказаться от мысли о втором убийце. Можно было назвать это интуицией бывшего журналиста. А можно и предвзятым мнением

Перед нами расстилался кратер Эдом. Шон и Джанет молчали — скорее всего просто спали. Эдом один из самых больших кратеров Марса, он около шестисот километров в диаметре, и с воздуха больше смахивает на очень широкую долину, окруженную невысокими горами. Я заложил крутой вираж, опускаясь к центру кратера, и эти невысокие горы исчезли за горизонтом.

Когда «Ястреб» вошел в слой горячего воздуха, вызванного работой климатических станций, самолет как следует тряхнуло, и мои пассажиры проснулись.

— Немного западнее есть дополнительная полоса, — сказал Шон совершенно бодрым голосом. Давайте приземлимся там.

— Хорошо. — Я снизил скорость и повел машину к меньшей посадочной полосе, предназначенной для туристов. Я, конечно, знал о ее существовании, но зачем она понадобилась Шону? Было видно, как из фюзеляжа медленно выдвигаются крылья, и наконец наш прожектор высветил широкую дорогу с разбегающимися следами шин.

В свое время я не раз бывал в Эдоме и, конечно, не забыл, что здесь жарковато, но, поскольку не знал, куда мы летим, естественно, не взял с собой подходящей одежды. Открывая кабину, я, как мог, подготовился морально, но все равно ощущение было такое, словно я угодил под реактивный выхлоп. Мне казалось, что в холодном и сухом Библосе мои потовые железы давно уже атрофировались, но, к сожалению, этого не произошло. Обливаясь потом и чертыхаясь, я метнулся к ближайшему микроавтобусу. И подгоняя его, увидел вылезающих из самолета Шона и Джанет. Под теплыми куртками на них оказались легкие безрукавки, куда более уместные здесь, чем мои рубашка и брюки из плотной ткани.

Даже в этот предутренний час жарища тут была адова — не меньше тридцати градусов, подумал я, а днем температура вполне может взлететь до пятидесяти. В нагретом воздухе дрожали отдаленные огни аэропорта.

Я остановил машину возле самолета и перегрузил вещи. Шон и Джанет забрались внутрь, и мы поехали к зданию аэропорта. Кондиционер в машине работал на полную мощность.

— Ничего нового, — сказал Шон, обращаясь к. Джанет: очевидно, он только что связался с кем-то по наручному компу. — Надеюсь, мы потратили время не зря.

Я воздержался от замечания, что напрасная трата времени для всех остальных означает нормальную работу и безопасность, и подумал, не имеет ли Шон привычки малость приукрасить слухи — ради собственной выгоды.

— Если ничего не случится, — заметила Джанет, — можно просто сделать обычный очерк.

— Кому он нужен?! Я был здесь всего две недели назад.

Я по-прежнему не знал, зачем мы сюда примчались, и решил, что водитель имеет право поинтересоваться.

— А в чем, собственно, дело?

— Просто кое-какие неисправности в климатических установках, — сказал Шон то, что я уже слышал от Джанет, а она добавила: