Четырехлистный клевер - [25]

Темные волосы Ричарда развевал ветер, в глазах его отражалось небо. И что-то еще. Наверное, это была тоска.

– Неужели ничто из того, что нас связывало, теперь не имеет для тебя значения. Возможно, я был недостаточно хорош для тебя, поэтому ты и ушла?

О Господи! Недостаточно хорош! – изумилась Сузан. Если бы только я могла никогда не покидать твой дом…

– Но теперь, когда мы снова встретились, может быть, можно начать все сначала? Да, мы все совершаем ошибки, но жизнь на то и дана, чтобы их исправлять. Сузан, то, что я отпустил тебя тогда, было моей ошибкой. Огромной ошибкой. Я понял это сразу, но… но гордыня не позволила мне помчаться за тобой, умолять вернуться. Да я и не знал, куда ты уехала.

Ричард провел рукой по лбу. Эти слова дались ему нелегко. Он вдруг растерял все свое красноречие. Но сама мысль о том, что он может снова остаться без этой чудесной, единственной, переменчивой и прекрасной женщины, приводила его в отчаяние. Вот она стоит перед ним, невысокая, но стройная и прямая как свеча, с сияющей на солнце медной гривой… и в глазах ее нет ничего. Ни любви. Ни сожаления. Ничего…

Конечно, не знал! И не хотел знать! – зло подумала Сузан, вспоминая месяцы одиночества, которые провела наедине со своим растущим животом, забившись в крохотную комнатку на ферме. Ей нужно было работать, чтобы прокормить себя, скопить денег на роды и на вещи для младенца. Из агентства она ушла, ведь никто не стал бы ждать, пока она родит и вернется на работу. Да и растить ребенка в шумном и пыльном Дублине, под носом у бывшего любовника… Нет уж!

И она работала на ферме, старательно дышала свежим воздухом, даже подружилась с Френсис. Вот кто никогда не унывал! Но ведь и Сузан старалась не вешать нос. Усердно заглушала боль, сожаления, надежду. Сосредоточилась на том, чтобы родить здорового ребенка. Стать ему хорошей матерью… и отцом заодно.

Наверное, именно потому она так трясется над Джинни, позволяет ей многое, за что лучше было бы отшлепать. Потому что чувствует вину перед ней. Вину в том, что у девочки нет отца. Точнее есть, но…

– Сью! Почему ты молчишь?

Ох, оказывается, она так погрузилась в собственные мысли, что прослушала большую часть того, о чем говорил ей Ричард. Молодая женщина подняла на своего спутника увлажнившиеся глаза.

– Ричард, а помнишь, как в Коннемара ты нашел для меня, клевер с четырьмя лепестками?

– Помню, – медленно ответил тот.

Старинное ирландское поверье гласит, что четырехлистный клевер приносит влюбленным счастье. Ричард тогда случайно наткнулся на него во время прогулки и подарил своей возлюбленной.

– Ты еще тогда сказал…

– Что никогда не покину тебя.

И будешь заботиться обо мне, и оградишь от всякого зла, и не предашь. Немного же счастья принес нам четырехлистник. Не много же счастья принесла нам эта земля, думала Сузан, с трудом сдерживая слезы. Слишком много лжи. Слишком много одиноких ночей. Слишком мало надежды.

– Не я покинул тебя, Сью! – с горечью воскликнул Ричард. – Не я предал тебя! Это был тот, другой, который сделал тебе ребенка и бросил в этой дыре одну! Оуэн, твой «самый лучший человек на земле», ради которого ты меня оставила. А он воспользовался тобой и выбросил затем, как ненужную вещь! Это…

Вне себя от негодования, она залепила ему пощечину. Ричард осекся и прижал руку к горящей щеке. Джинни громко заплакала.

– Отдай мне ребенка сейчас же! – потребовала Сузан.

Ричард молча протянул ей девочку и, не оглядываясь, пошел прочь, убыстряя шаг, потом побежал вдоль скалистого берега.

– Ну-ну, малышка, все хорошо, не плачь, – торопливо прошептала Сузан, прижимая девочку к себе и глядя вслед Ричарду. – Кажется, твоя мама немного погорячилась… Эй, что ты делаешь?

Волосы у нее на голове зашевелились от ужаса. Этот безумец, видимо, решил покончить с собой! Он подбежал к скалистому откосу, подпрыгнул, уцепился за какой-то выступ и теперь упорно лез наверх, невзирая на камни, крошащиеся и выскальзывающие из-под ног.

Сузан, с трудом удерживая тяжелую Джинни, побежала к нему, отчаянно крича:

– Ричард! Немедленно прекрати! Ты упадешь! Прекрати сейчас же!

Он, цепляясь за неровную поверхность скалы, повернул темноволосую голову и посмотрел вниз.

– Все в порядке, Сью. Я сейчас. Я все исправлю.

– Слезай оттуда немедленно!

Сузан зарыдала. Этот человек определенно сошел с ума. Он же разобьется! Разобьется!

Перед мысленным взором промелькнула страшная картина: Ричард, ее Ричард, лежит на камнях, раскинув руки, белая рубашка залита кровью. Чайки с пронзительными криками низко проносятся над телом…

– Ричард, умоляю тебя, слезь! Я прошу прощения, ты слышишь, я была не права! Не нужно этого делать, пожалуйста!

Он продолжал упорно карабкаться, ничего не отвечая, осторожно выискивая, куда поставить ногу, подтягиваясь на руках. Было видно, как перекатываются от напряжения мышцы под тонкой тканью рубашки.

Сузан наконец поняла, что взывать к его разуму не имеет никакого смысла, и теперь просто стояла внизу, задрав голову, прижимая к себе Джинни и моля Господа, чтобы Ричард не сорвался с крутого склона.

Не раз у несчастной женщины обрывалось сердце, когда она видела, что вниз летит камень, сброшенный неосторожным движением. Воображение мгновенно дорисовывало и человека, не удержавшегося, оступившегося, падающего, падающего… О Господи!