Четыре ветра - [10]
– Ты думала обо мне?
– Да.
– Я тоже. О тебе. Об этом.
Он начал расстегивать лиф ее платья.
Тело горело от его прикосновений. Внутри будто разматывался клубок. Она не могла ничего поделать, не могла скрыть возбуждения.
Он задрал платье и приспустил ее панталоны, ночной воздух ласкал кожу. Все это возбуждало – ночная прохлада, собственная нагота, его руки.
Ей хотелось трогать его, пробовать его на вкус, говорить ему, где ей хочется – где ей нужно, – чтобы он ее трогал, но она молчала, страшась насмешек. Что бы она ни сказала, все, конечно, окажется неправильным, не подобающим леди, а она так хотела сделать его счастливым.
Он вошел в нее прежде, чем она успела подготовиться, резко задвигался, застонал. Несколько секунд спустя он обрушился на нее, вздрагивая и быстро-быстро дыша. Прошептал что-то неразборчивое ей в ухо. Она понадеялась, что-то романтическое.
Элса коснулась его щетины, легонько, он, наверное, и не почувствовал.
– Я буду скучать по тебе, Элс.
Элса быстро отвела руку.
– Ты уезжаешь?
Он открыл бутылку джина и сделал основательный глоток, потом протянул бутылку ей.
– Родители заставляют меня ехать в колледж.
Он перевернулся на бок и, опершись на руку, посмотрел на нее. Она глотнула обжигающей жидкости и прикрыла рот рукой.
Он снова отпил из бутылки.
– Мама хочет, чтобы я закончил колледж и стал настоящим американцем. Что-то в этом роде.
– Колледж, – грустно сказала Элса.
– Да. Глупость, правда? Не нужны мне эти книжные знания. Я хочу увидеть Таймс-сквер, и Бруклинский мост, и Голливуд. Учиться на своем опыте. Повидать мир. – Он вновь приложился к бутылке. – А ты о чем мечтаешь, Элс?
Она так удивилась вопросу, что не сразу ответила.
– Наверное, о ребенке. О своем доме.
Он ухмыльнулся:
– Ну, такое не считается. Женщина, мечтающая о ребенке, – это все равно что зерно, мечтающее прорасти. А о чем еще мечтаешь?
– Ты будешь смеяться.
– Не буду. Обещаю.
– Я хочу быть смелой, – еле слышно прошептала она.
– А чего ты боишься?
– Всего, – сказала она. – Мой дедушка был техасским рейнджером. Он всегда говорил мне быть стойкой и бороться. Но за что? Я не знаю. Вот, я сказала это вслух, – какие глупости.
Она чувствовала его взгляд. Хоть бы ночь была милосердна к ее лицу.
– Ты не похожа на знакомых мне девушек, – сказал он, убирая прядку волос ей за ухо.
– Когда ты уезжаешь?
– В августе. У нас есть немного времени. Если ты захочешь еще со мной встретиться.
– Да, – улыбнулась Элса.
Она возьмет от Рафа все, что получится, и заплатит за это любую цену. Даже отправится в ад. За одну минуту он заставил ее почувствовать себя более красивой, чем весь мир за двадцать пять лет.
Глава четвертая
К середине августа цветы в подвесных горшках и в приоконных ящиках Далхарта совсем пожухли. Мало кому из владельцев лавок хотелось подрезать и поливать их в такую жару, да и в любом случае цветы бы недолго еще протянули. Мистер Хёрст вяло помахал Элсе, возвращающейся домой из библиотеки.
Открыв калитку, Элса ощутила дурноту от навязчивого, тошнотворно приторного запаха увядающих цветов. Она зажала рот рукой, но сдержаться не удалось. Ее вырвало на любимые розы матери, «Американскую красавицу».
Рвота сотрясала ее, пока в желудке ничего не осталось.
Наконец Элса вытерла рот и выпрямилась, ее трясло.
Послышался шорох.
Мать стояла на коленях в саду, на ней была плетеная шляпка, а поверх простого хлопчатобумажного платья она надела фартук. Она положила ножницы и встала. Карманы ее фартука, куда она складывала обрезки стеблей, выпирали. И почему колючки ей совсем не мешают?
– Элса, – резко сказала она, – в чем дело? Вроде бы тебя и несколько дней назад тошнило?
– Со мной все в порядке.
Стягивая на ходу перчатки, палец за пальцем, мать подошла к Элсе.
Тыльной стороной ладони коснулась лба дочери.
– Жара нет.
– Все в порядке. Просто расстройство желудка.
Элса ждала, что скажет мама. Та явно задумалась – нахмурилась, чего старалась никогда не делать. Леди не показывает своих чувств – одна из ее любимых фраз. Элса слышала ее всякий раз, когда плакала или умоляла, чтобы ее отпустили на танцы.
Мать изучающе смотрела на Элсу.
– Не может этого быть.
– Чего?
– Ты нас обесчестила?
– Что?
– Ты была с мужчиной?
Конечно же, мать разгадала ее секрет. Во всех книгах, которые читала Элса, связь между матерью и дочерью подавалась очень романтично. Пусть мама не всегда показывала свою любовь (привязанность леди тоже полагалось скрывать), Элса знала, как они близки.
Она взяла мать за руки, та инстинктивно дернулась.
– Я хотела тебе рассказать. Правда. Я чувствовала себя такой одинокой, я запуталась в своих чувствах. И он…
Мама вырвала ладони.
Элса услышала, как в тишине, повисшей между ними, заскрипела калитка, как кто-то захлопнул ее.
– Господи милостивый, женщины, что вы тут делаете в таком пекле? Вам бы холодного чаю выпить.
– Твоя дочь в положении, – сказала мать.
– Шарлотта? Давно пора. Я думал…
– Нет, – резко сказала мать. – Элсинор.
– Я? – удивилась Элса. – В положении?
Не может такого быть. Они с Рафом были вместе всего несколько раз. И каждый раз так быстро. Все заканчивалось почти мгновенно. Конечно, дети от этого не заводятся.
Две девочки-подростка — одна из благополучной семьи, другая из проблемной — случайно оказались соседками по улице и даже не предполагали, что их знакомство перерастет в дружбу, которая продлится более 30 лет. У них разные темпераменты, разные приоритеты: если Талли ставит на первый план карьеру, то Кейт — семью. Тем не менее между ними существует тонкая духовная связь, разрушить которую, кажется, не может ничто — ни появление в их жизни новых людей, ни каверзы судьбы.И все-таки однажды дело доходит до крупной ссоры, грозящей поставить крест на отношениях.
1974-й. Лени тринадцать лет, ее отец недавно вернулся с вьетнамской войны. Вернулся совсем не таким, как прежде, — злым на весь мир, растерянным и сломленным. А вскоре получил наследство — небольшой участок земли там, где почти нет людей, где лишь прекрасная, пусть и суровая, природа, — на Аляске. И вскоре Лени с родителями отправляются в этот загадочный и неведомый мир. И поначалу кажется, что Аляска отвечает всем их надеждам и ожиданиям. В этом диком краю они находят сообщество сильных мужчин и еще более сильных женщин.
Франция, 1939-й. В уютной деревушке Карриво Вианна Мориак прощается с мужем, который уходит воевать с немцами. Она не верит, что нацисты вторгнутся во Францию… Но уже вскоре мимо ее дома грохочут вереницы танков, небо едва видать от самолетов, сбрасывающих бомбы. Война пришла в тихую французскую глушь. Перед Вианной стоит выбор: либо пустить на постой немецкого офицера, либо лишиться всего – возможно, и жизни.Изабель Мориак, мятежная и своенравная восемнадцатилетняя девчонка, полна решимости бороться с захватчиками.
Талли Харт никогда не довольствовалась в жизни малым. Здоровые амбиции позволяют ей добиться многого – профессионального успеха, славы, благосостояния, и все это с нуля, без чьей-либо поддержки. В какой-то момент знаменитой телеведущей кажется, что она способна взять любой рубеж, но уход из жизни Кейт, ее сорокапятилетней подруги, отношения с которой начались в далеком детстве, выбивает из колеи и такую сильную натуру, как Талли. Конечно, она обещает Кейт позаботиться о ее семье и троих ее детях и искренне готова выполнить обещание, вот только женщина, поставившая во главу угла карьеру, не имеет понятия о том, что такое семейные проблемы и забота о ближних… Яркая и независимая, но в то же время предельно эмоциональная и ранимая, Талли однажды забывает об осторожности и оказывается между жизнью и смертью.
Нет чувства сильнее, чем материнская любовь, сильная и бескорыстная. Но что делать, когда забота превращается в чрезмерный контроль? Счастливая домохозяйка Джуд посвятила жизнь детям, двойняшкам Заку и Мии, ставя их потребности выше своих. Она как родную приняла Лекси, девочку с неблагополучным прошлым, лучшую подругу ее дочери и — впоследствии — возлюбленную сына. К сожалению, созданная женщиной идиллия длилась недолго.Незадолго до выпускного, жаркой летней ночью, судьба всех героев резко меняется. Одно неверное решение — и последствия необратимы… Одна из лучших книг Кристин Ханны — это яркая, эмоционально насыщенная история о материнстве, любви, надежде и мужестве, необходимом, чтобы простить тех, кого мы любим.
Что чувствует женщина, услышав однажды от мужа: «Я тебя больше не люблю»? Шок, обида, гнев, растерянность — все это разрывает на части душу Джолин, сорокалетней матери двух дочерей, любящей жены, до последнего момента считавшей супруга образцовым и преданным… А тут еще и старшая дочь-подросток стала неуправляемой — по любому поводу спорит с матерью, критикует ее. Что поделаешь — трудный возраст. Случайно услышав ту самую фатальную фразу, брошенную отцом, дочь обвиняет в крушении семьи не его, а мать.Справиться с такими проблемами нелегко любой женщине.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.