Четыре Ступени - [18]
- Ага, - ухмылялась Наталья. - К высокому и чистому.
- Ну, да, - краснела Светлана. Краснела и ненавидела себя за это.
- Да пойми ты, чудо в перьях, - искренно, но гораздо спокойнее, чем раньше, возмущалась Наталья, - нельзя сейчас так. Во всяком случае, в Москве. На периферии, наверное, пока можно. А в Москве нельзя. Здесь джунгли. Не ешь ты - едят тебя. Не вписываешься в определённые понятия - остаёшься за бортом большой жизни.
Слово “понятия” с некоторого времени вызывало у Светланы отторжение, поскольку прочно ассоциировалось с людьми в малиновых клубных пиджаках, живущих по каким-то там понятиям и без базара.
- Не хочу я никого есть, никуда вписываться, - вспыхивала она, ошибочно полагая, будто у Мальковой на подругу имеются очередные безумные планы. Она подозревала, что сама Наталья уже протаптывала свои тропинки в “джунглях большой жизни”. Малькова теперь часто пропускала занятия. Причём, исчезала одна, без Дрона, без какой-либо компании вообще. И больше не рассказывала подруге, где пропадала и чем занималась. Светлану беспокоило, не связалась ли Малькова с бандюками при деньгах.
- А как ты жить собираешься? После института? - всплёскивала руками Наталья. - Компьютер почти не освоила. Нужных знакомств не завела. Лечь под необходимого человека не можешь. Ты у нас вообще ещё девственница. Артефакт. Восьмое чудо света. Соврать! - и то не способна. Кому ты нужна такая? Тебе прямая дорога на рынок - шмотками торговать. Хотя, нет, проторгуешься. Подумай своей головой, кому ты нужна?
Действительно, кому? Светлана хорошо понимала, о чём ей толкует Малькова, и огорчалась. За Наталью, что та, замечательный, в принципе, человек, но вот погрязла в житейской слякоти. За себя огорчалась, что не может быть иной, как ни старается. За жизнь, которую люди, в погоне за деньгами, благами и положением, превращают в джунгли для себя и других. Это только в дикой природе сильнейший и значит лучший. А среди людей совсем не так. На то они и люди. Иначе зачем человечество трепетно сберегает творчество Петрарки и Шекспира, Моцарта и Бетховена, Рафаэля и Врубеля? Что же теперь, всем в зверей превращаться? Ничего не понимала Светлана. Опять путалась в размышлениях. А тут ещё этот… Которого выделила из группы новеньких сразу. Узколицый, худощавый, высокий. С пронзительно-насмешливыми глазами. Он не понравился ей больше всех. Оттого и выделила сразу. Не понравился за свободу поведения, свободу мысли, за небрежность, с какой относился к окружающему миру.
Светлана не баловалась сигаретами и потому в перерывах между парами не неслась на улицу вместе с другими покурить. Потому и не знала, как проходил процесс притирки новеньких. Заметила только - очень быстро они в коллектив вписались. Уже начали свои правила устанавливать, давно сложившиеся нормы корректировать. И народ вокруг них вился комариным роем, заглядывая в рот. Вот она за четыре с лишним года, как ни старалась, так и не стала своей. А эти за три недели управились. И теперь вообще лидировали. Светлана внимательно к ним присматривалась: что они делают, как, о чём говорят с окружающими. Ей хотелось понять секрет обаяния четвёрки новеньких. Особенно секрет узколицего, тянущего за собой остальную тройку.
- На перекуры ходи, - словно бы ненароком посоветовала однажды Малькова, проследив за направленностью взгляда подруги. Она давно заметила у Светланы растущий интерес к новеньким. Но поняла его по-другому. Может, из-за своеобразной трактовки и молчала раньше. Она, хоть и прогуливала часть занятий, осведомлена была о всех делах в институте лучше Светланы.
- Зачем на перекуры, если я не курю? - удивилась Светлана.
- Чтобы быть ближе к объекту твоего повышенного внимания, - хмыкнула Малькова, крутя головой. Она совершенно определённо выискивала глазами Дрона.
Светлана на несколько секунд отвлеклась от своих переживаний, в тот момент остро сочувствуя Наталье. По всему было видно, Малькова из последних сил борется с собой. Они с Дроном в начале учебного года расстались. По инициативе Натальи. Она вдруг предложила Юрке пожениться. Шутливо вроде бы предложила. Он весело отбрехался. Видно, за шутливой формой у Мальковой скрывалось серьёзное содержание, она оскорбилась уже не на шутку. Дело происходило в институтском дворе. При стечении множества разнообразного люда. Наталья не постеснялась скопления народа. Обложила Дрона виртуознейшим сорокаэтажным матом. Даже дворник, ковырявшийся неподалёку со сломанным мусорным совком на длинной ручке, бросил муторное занятие, оглядел Наталью и восхищённо присвистнул. Теперь оскорбился Дрон. Он месяц шипел и плевался при виде Натальи. Потом остыл-таки. Сделал несколько заходов, желая, наверное, помириться с Мальковой, восстановить отношения. Пару раз обращался за помощью к Светлане. Что ж, Светлана честно и неуклюже пыталась их помирить. Но натыкалась на непробиваемое мальковское “нет”. Пусть, дескать, без неё свою жизнь прожигает. Более никаких объяснений не давала. Однако Светлана замечала, Наталья всегда ищет Дрона глазами, а когда, наконец, находит, видит только его. Это любовь, - думала Светлана, наблюдая, как Натка меняется в лице при случайных столкновениях с Юркой и долго потом молчит с отсутствующим видом, прикусив мелкими зубками пухлую губу.
Этого не могло быть. Этого не должно было быть. Этого не должно было быть никогда. Не могли усилия многих лет пойти прахом. И все-таки факт оставался фактом. Записка, которую я комкала в руке, подтверждала рассказ Лидуси… По ее словам, Иван вернулся. И вернулся, кажется, насовсем. Эта новость просто раздавила меня. Повергла в оцепенение. Человек, из-за которого вся моя жизнь пошла наперекосяк, который столько лет висел надо мной дамокловым мечом, вернулся. Неизвестно, сколько еще бед он принесет мне своим появлением, сколько еще слез прольется на мою подушку…
Вот, докатилась до кондового "люблюнимагу", невольно использовав все классические штампы этого жанра. Увы мне :(. Но, видимо, работа на ниве народного просвещения так утомила к маю и опустила поближе к плинтусу, что ничего иного в качестве релаксации получиться не могло. Обещать, что в последствии исправлюсь, не буду, так как наш наробраз не оставляет попыток дебилизировать педагогов по американскому образцу, следовательно, очередная и, вероятно, очень нескорая писанина моя снова будет не высшего разбора.
Аннотации от автора нет, поэтому напишу от себя Конец 80х г. 20 века. ОНА думала, что любит старшего брата подруги, но встретила ЕГО и полюбила с первого взгляда. ОН, в прошлом бабник, был сражен ЕЙ в самое сердце. ОНИ поженились когда ей было 16 и казались безумно влюбленны и счастливы. Но не так радужна оказалась семейная жизнь. ОНИ безумно любят друг друга, но их характеры мешают их счастью. И не только характеры... Ведь за спиной маячит главная соперница и по своместительству лучшая подруга. Да и ее брат - "мнимый любимый" постоянно рядом.
Аня растеряна, но в ее жизни появляется грозный коллектор Мамонт. Властный мужчина, пугающий одним только присутствием. У него сильная энергетика, и Аня боится его, но она не может отказаться от работы, которую предлагает Мамонт. Его сыну нужна няня, и не просто няня, а женщина, способная заменить мальчику мать, чтобы помочь ему в развитии. Женщина, которая сможет полюбить чужого ребенка. Да разве можно не влюбиться в этого чудесного малыша? Вот только Мамонт будет дышать в спину и следить, чтобы все было по его правилам.
Вера шьет необыкновенные свадебные платья на заказ и мечтает сама когда-нибудь надеть нечто подобное. Странная мечта для женщины, которая уже пятнадцать лет замужем, правда? В жизни Веры много странного: она может понять любого – кроме собственного мужа, помочь всем – кроме себя. У нее такие проблемы в интимной жизни, что и близким подругам рассказать неловко, не то что попросить помощи у посторонних… А тут еще интрижка на работе мужа становится достоянием общественности! Какой стыд! Что скажет мать? А если узнает дочь? Или это все неправда? Поможет ли Вере увлечение психологией или лишь усложнит задачу?..
Неприметная серая мышка Вика в один день неожиданно обрела популярность среди однокурсников и внимание парня своей мечты. И как в насмешку судьбы стала жертвой футбольного мяча несносного грубого старшекурсника. Теперь для нее важно разобраться, в чем причина свалившихся на голову перемен. Не упустить свой идеал любой ценой! А самое главное — поскорее избавиться от надоедливого грубияна, который будто назло мешает долгожданному счастью.
В жизни 19-летней Беллы Свон главное место занимают выпивка, «травка» и слепая привязанность к депрессивному музыканту Джасперу Хейлу. Правда, длится все это ровно до тех пор, пока бог знает откуда взявшийся Эдвард Каллен — альтруист до мозга костей, положивший на алтарь благого дела всю свою жизнь — зачем-то не решает увезти ее из Америки! И не куда-нибудь, а на самый край земли — в неизведанную, чужую и страшно холодную страну — в Россию…Примечания автора:Все фразы, произнесенные героями по-русски, будут выделены жирным начертанием.Все остальные невыделенные фразы текста произнесены на английском.Капельку жаргонизма и ненормативной лексики — без них образы не будут полными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скайлар Вудс невольно привлекает Вьятта Смита. Он хочет… ему нужно все узнать о ней. Хоть он ощущал, что ее красота — не только картинка, Вьятт не может понять, какую печаль она скрывает за своей чудесной улыбкой.Когда Скайлар впервые посмотрела в глаза Вьятта, ее дыхание перехватило, и она не смогла отвернуться от новенького, улыбающегося ей. Связь стала расти, когда Вьятт сел рядом с ней на английском, позволив Скайлар надеяться, что ему хотелось узнать ее.Впервые за месяцы она ощутила себя живой.Как только Вьятт проявил интерес, снова появились записки… напоминающие о прошлом, о событии, изменившем ее жизнь навеки и лишившем ее шанса на счастье.Вьятт не верил слухам о Скайлар, гуляющим по школе.