Четыре стороны небес - [2]

Шрифт
Интервал

Назад, домой. И ждать. И ждать…
* * *
Я становлюсь жаден
(Жаден — не значит скуп)
До от ногтей царапин,
До перемятых губ.
До глубины зелёных
Глаз, где струит грех.
Досыта, до стона,
Рвущегося вверх.
До в темноте света
Сквозь лабиринт-нить.
Разве же всё это
Можно не полюбить?
* * *
У всей смеющейся Вселенной —
Глаза твои.
А мне и небо по колено,
Когда в любви.
И путь любой уже не к Риму —
К тебе ведёт,
Когда повсюду слышу имя,
И всё — твоё.
Когда во всём, что есть на свете —
Твои черты.
Так солнце ласково мне светит.
И это — ты.
* * *
Не обида, не беда —
Что-то резкое
Завело нас в никуда
Перелесками.
Позапутало следы,
Где мы, что же мы?
Ни обиды, ни беды —
Просто брошены.
Средь окурков и листвы
Прошлой осени,
Где потухшие костры
Под откосами.
Как же выбрались сюда,
И не помним мы.
Не обида, не беда —
Время тёмное.
* * *
В рассыпающейся
тиши,
Словно бы сквозь
плёнку
Желто-красный
асфальт шуршит,
Лужи хрустят
тонко.
Зябко ёжатся
фонари,
За ночь спалив
свечи.
Не осталось
огня внутри,
Да и разжечь
нечем.
Дождик, сумрачный
пианист,
Как нам с тобой
спеться?
Ляжет под ноги
мокрый лист —
Чьё-то ещё
сердце.
* * *
То
более,
То
менее,
От
боли я
Вне
времени.
По
комнате
Всё
вымерил.
Как
тёмно-то —
Глаз
выколи.
Как
глухо-то
Без
эха мне.
Ох,
сука, ты,
Боль
ветхая.
Боль
верная,
Сгинь,
бедище!
Ты —
первая,
Я —
следующий.
* * *
Всё на костёр, всё на алтарь —
Гори, гори, пока я царь.
Пока я бог, и всё могу.
Пока огонь, и в сердце гул.
Всё в эту пасть — гори дотла!
И режет страсть куском стекла
И щедро — соль… И кто спасёт?
Но я не ноль, я нынче — всё.
И свят, распят, и ложь светла.
Но всё дотла. Но всё дотла.
* * *
Думать некогда. Привычка
Дёрнет вожжи. Тело следом.
Чайник полон. Чиркну спичкой.
Газ зажёгся. Сигарета
Тянет время. Совесть точит —
Надо вымыть бы посуду.
Но потом, потом. О прочем
Даже думать и не буду.
Чай вскипел и, чёрный, зрелый —
Поцелуем в губы терпко.
Ты вчера вот здесь сидела.
Говорила. Горько. Редко.
Мол, «друзьями» — (просто, мило) —
«Так бывает?» — «Есть рецепты».
Мол, любовь уже остыла
На посуде фирмы Цептер.
И вошла уже в привычку. —
«Так бывает?» — «Не со всеми».
Что ответить? Чиркну спичкой.
Сигарета тянет время.
Обжигает пальцы жадно.
Хлопнет дверь — и снова тихо.
Чаю? Или сразу яду?
Шутка.
Шуточка.
Шутиха.
* * *
Тарелка выскользнула луною
Из рук уставших. Осколки — брызгами.
Вздохнула: «К счастью». А сердце ноет.
И мысли — слипшимися огрызками.
А за окном дождик землю штопает,
А за окном целый день ненастье.
А тут ещё и тарелка, чтоб её.
И надо верить, что это к счастью.
* * *
Солнца догорит уголёк,
Разлетятся бабочки звёзд,
И душа — полночный зверёк,
Осторожно высунет нос.
На макушке ушки торчком,
И глаза распахнуты в ночь,
Чтобы потихоньку, бочком,
А потом сорваться и прочь.
Дальше то ползком, то бегом,
По кустам, лесам и воде,
Чтобы далеко-далеко,
Чтоб не задержаться нигде.
Чтоб ещё до звёзд долететь,
Покружиться с ними чуток,
И домой до солнца успеть,
В норку, хвост поджав, и — молчок.
* * *
Хочешь — пожалуйста,
Встретимся вечером.
Влажною жалостью
Взгляды помечены.
Выскочил из дому
(Мол, к парикмахеру).
Мы ведь по-быстрому? —
Кофе — без сахара.
Жалкой улыбкою:
Выглядишь здорово, —
В стороны тыкая
Шпажками-взорами.
Что? Закурить? Ты ведь
Бросила, кажется?
Что ещё выдавить
Сладкою кашицей?
Всё, извини, ты ведь
Умница редкая.
Что нам облизывать
Блюдца с объедками?
Разве, из жалости,
Хлебною крошкою —
Хочешь? — Пожалуйста.
Свидимся, Прошлое.
* * *
Падал с небес, падал,
Путая все сроки.
Были ему рады
Губы, глаза, щёки.
Бело кружил венским,
Всё обещал сбыться.
Падало вниз сердце,
И до небес — птицей.
Так целовал сладко,
Так щекотал нервы.
Был он такой краткий.
И навсегда — первый.
* * *
Весь изорван, избит, измят,
Снег устало зияет ранами.
Захлебнувшись слезами пьяными,
В стёкла грязные смотрит март.
Ну, давай, наливай в стакан
Солнце с ветром весенним поровну.
Мне открыты все света стороны,
Потому что весною пьян.
Потому что само собой
Всё течёт непременно к лучшему.
Я опять доверяю случаю,
Что однажды нас свёл с тобой.
И в бурлящей кругом волшбе
Всё собою само наладится.
Я весною — беспутный пьяница,
Стосковавшийся по тебе.
* * *
Рвётся нить, и солнце падает,
Видно в сумерках едва.
Под ногами мокрой ватою
Мнётся снега синева.
Скрип да скрип. Следы цепочкою
Свяжут пункты А и Бэ.
Я скольжу наивной точкою,
Вспоминая о тебе.
Пусть глаза ослепли инеем,
Режет ветер, как стекло,
Знаю я — любые линии,
Холода раздвинув зимние,
Приведут в твоё тепло.
* * *
Чёрно-белая картинка
В тесной рамочке окна.
Полукругло тает льдинкой
В тёмном озере луна,
Воздух тонок и прозрачен.
Водишь пальцем по стеклу,
Где тихонько небо плачет,
Чуть растапливая мглу.
А по мокрым снежным клочьям,
Как струна, натянут путь.
Отчего ж весною ночи —
Не забыться, не уснуть?
Отчего же в сердце зыбко
И легко от сладких мук?
А луна скользит улыбкой,
Словно знает — почему.
* * *
Земли усталой замер плавный ход,
И в тот же миг всей тушей, косолапо,
Качнулось небо тучное вперёд,
И Солнце, дрогнув, двинулось на Запад.
Земля вздохнула, чуть прикрыв глаза,
От отдыха внезапного немея.
Смотри — Луна взошла. И кто сказал,
Что неверна система Птолемея?
* * *
Всё превращая в силуэт
На фотоплёнке,
Так падал снег, а может, свет,
Прозрачный, тонкий.
Скользил слезинкою у глаз,
Блестящим стразом.
Наверное, в последний раз

Еще от автора Рустам Карапетьян
Предчувствие: «шестой волны»

Советская и российская фантастика — один из важных феноменов отечественной культуры, постоянно изменяющийся и развивающийся. Этапы развития фантастики условно принято делить на «волны»: от «первой волны» 1920-х годов до «пятой волны» 1990-х.Один из лидеров современной литературной фантастики Андрей Лазарчук представляет читателю молодых авторов новой волны — «шестой». И каковы бы ни были достижения предыдущих «волн», можно уверенно сказать: такой фантастики у нас еще не было!


Жил да был Иван-вареник

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Хвостатая книжка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


В парке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Морская книжка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Принцесса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Жемчужины любовной русской лирики. 500 строк о любви. XIX век

Стихи о любви всегда искренни, пронзительны и проникновенны. В русской поэзии именно теме любви посвящены одни из лучших поэтических жемчужин. Насладитесь красотой и великолепием лучшей любовной лирики русских поэтов!


Обыкновенный день

Трудовая жизнь Николая Постарнака началась в Краснодаре. Первые строки родились на строительных лесах. Затем, в 1962 году, стихи появились в альманахе «Кубань». Книжка «Обыкновенный день» — результат долгих лет творческого роста поэта на Кубани, на Крайнем Севере. Однако его стихи интересны не только географическим разнообразием — они удивительно искренни, потому что продиктованы жизнью и написаны самостоятельной рукой.


Обыкновенная любовь

Девушки гадают на суженых и грезят о любви, обязательно необыкновенной. Да и юноши не чуждаются романтических переживаний. И так – из века в век, во все времена. Что же обретают в итоге? – кто большое, светлое и взаимное чувство, кто – печали и разочарования, кто – семейные радости и проблемы. Возвышенные мечты воплощаются в обыкновенную земную любовь. Или правы юные: любовь никогда не бывает обыкновенной?


100 шедевров русской лирики

«100 шедевров русской лирики» – это уникальный сборник, в котором представлены сто лучших стихотворений замечательных русских поэтов, объединенных вечной темой любви.Тут находятся знаменитые, а также талантливые, но малоизвестные образцы творчества Цветаевой, Блока, Гумилева, Брюсова, Волошина, Мережковского, Есенина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Надсона, Пушкина и других выдающихся мастеров слова.Книга поможет читателю признаться в своих чувствах, воскресить в памяти былые светлые минуты, лицезреть многогранность переживаний человеческого сердца, понять разницу между женским и мужским восприятием любви, подарит вдохновение для написания собственных лирических творений.Сборник предназначен для влюбленных и романтиков всех возрастов.


Паром через лето

Хорошие стихи всегда больше своего видимого, типографского объема. Потому что пишутся они не столько словами, сколько тем, что как бы само собою возникает вокруг слов, между ними. Юрий Гречко, чья первая книжка «Паром через лето» перед вами, хорошо понял этот «секрет». Вот завершающая строфа его стихотворения «Маневры»:...А кто‑то сорвет землянику и скажет:— Горчит…В траву упадет,рассмеется, потом замолчит.И будет, наверно, лежатьголова к головес солдатом без имени,давшим начало траве.Конечно же, эти стихи больше, чем случай на маневрах, — они о преемственности, о поколении детей, вступивших в солдатский возраст погибших отцов.


Женщина за стеной

Книга лирики известного поэта Константина Ваншенкина «Женщина за стеной» состоит из двух частей: «Щека к щеке» (новые стихи) и «Фрагмент» (из прежних книг).