Четыре стихии - [19]

— Кром!

Он выпустил женщину и сделал шаг назад. Быстро и ловко вытащил он меч. Но врага не увидел. Что-то коснулось его сапога. Горящими глазами он уставился на то, что было внизу.

Саламандра. Животное размером со средний палец его руки решительно карабкалось по его сапогу. Конану верилось во все это с трудом. Обычно ящерки, завидев человека, тут же удирали прочь, однако, судя по шороху, их в этом заднем дворе было около сотни. Как они здесь оказались?

— Остановитесь! — промолвила Элдия. В то же мгновение шуршание маленьких лапок стихло. Саламандра застыла на сапоге Конана, словно превратившись в каменную статуэтку. Элдия посмотрела на свою сестру.

— Конан дважды спасал мою жизнь, — сказала она.

— А Витариус — он тоже хотел мне помочь. Мы должны дать ему возможность получить все объяснения. — Она кивнула Конану. — Да и тебе, сестра, нужно послушать то, что скажет Витариус, прежде чем мы вернемся домой. Если бы демон не нагнал на меня столько страху, я попросила бы тебя остаться.

Элдия сделала знак саламандре, сидевшей на сапоге Конана: — Прочь!

Ящерка послушно сползла вниз и исчезла. В ночном воздухе был слышен шорох — саламандры уходили. Затем снова воцарилась тишина.

Конан уставился на Элдию.

— Ну что, идем? — спросила она спокойно. Сестра девочки и киммериец переглянулись и кивнули. Но Конану все это ие понравилось. Решительно не понравилось.

— Чурбан! — орал Совартус. — Дубина! Головешка! Дать обыкновенному человеку себя изувечить!

Дивул стоял, вытянувшись, в центре пентаграммы и внимал волшебнику,

— О нет, чародей из рода человеков, это был не обыкновенный человек! За тысячу лет я сотни раз бился с людьми не на жизнь, а на смерть. Их кости давно истлели в гробницах, рассеянных по белому свету. Никогда еще я не бывал побежден в такой битве. Но этот совсем другой, чем остальные. Да и кроме того, его поддерживали магические силы, иначе я одолел бы его, невзирая на всю его мощь и ловкость. Мы столкнулись с кем-то из Белых, Совартус.

— Витариус! — Голос Совартуса был полон жгучей ненависти.

— Я не знаю его имени, но он направил на меня силы Огня, а этого я не вынес.

— Будь ты проклят!

— Поздно браниться, волшебник! Но не все еще потеряно. У меня есть сестра, ведьма в облике женщины, которая имеет в городе немалое влияние — в том городе, где скрывается наша дичь. Вы получите этого ребенка. А я— человека, который поступил со мной вот так.

Дивул поднял правую руку и посмотрел на обрубок, из которого уже начала расти новая кисть.

Из недр замка Слотт донесся крик, предвещающий нечто ужасное…

Глава шестая

Вокруг четверых посетителей, занявших столик возле камина в харчевне «Молоко волчицы», мгновенно образовалась пустота. Конан подозревал, что многие из тех, кто глазел по сторонам, тщательно избегая встречаться взглядом с ним и его спутниками, побывали на выступлении Витариуса. Их нервозность не раздражала киммерийца. Он и сам чувствовал себя не вполне уютно в обществе людей, занимающихся чародейством. Злые искры в глазах Конана вспыхивали уже реже, во отнюдь не исчезли, когда он принялся слушать рассказ Витариуса.

— …Элдия — одна из Четырех. Их мать — она твоя мать тоже, — Витариус указал носом на молодую женщину, сидевшую напротив Конана, — была заколдована одним могущественным чародеем, когда она понесла от него.

— Ты хочешь сказать, что у меня был другой отец, не тот, кого я знала всю мою жизнь?

Элдия смотрела на волшебника острее и жестче, чем этого можно было ждать от девочки ее лет.

— Да. Твоей матери было позволено оставить себе только одно дитя из четырех. Вашего отца звали Огистум из Серого Круга. Остальных детей он забрал, чтобы поместить их в разных концах света,

— Зачем? — Конан, Элдия и молодая женщина — она называла себя Кинна

— спросили в один голос. Витариус вздохнул и потряс головой.

— Это очень трудно понять. Огистум открыл одно древнее волшебство. Он нашел руны, происхождение которых теряется в сером начале времен. Ему удалось расшифровать эти знаки, и с их помощью он постиг, как соединить живые души с четырьмя первоэлементами. Огистум был вовсе не плохой человек, только очень любопытный. Поскольку он принадлежал к числу Серых, он мог использовать свою магию как в добрых, так и в злых целях. Обычно он практиковал именно Белую Магию. Волшебство, связывающее человека со стихией, нельзя считать ни злым, ни добрым. Это зависит от того, как им воспользоваться. Огистум не имел намерения подчинить себе стихии. Он просто хотел посмотреть, в состоянии ли он совершить такое чудо.

— Откуда вы все знаете? — Голос Кинны звучал столь же сладко, как в ту минуту, когда она вышла из темноты навстречу Конану.

Старик помедлил мгновение и смочил губы вином, которое стояло перед ним на столе.

— Огистум имел двух учеников, — продолжал он. — Один из них был его родным сыном, второй имел довольно сносные дарования в области чародейства, но происходил из низшей касты. — Витариус обвел глазами своих слушателей одного за другим. — Учеником из низшей касты был я.

Конан кивнул. Эта подробность биографии Витариуса его не очень удивила. В частности, здесь крылась разгадка победы старика над демоном.