Четыре степени жестокости - [5]
— Я могу идти? — спросил он и вышел лишь после моего согласия. Думаю, его матери все это казалось диким.
Джош пошел в ванную комнату, а я пожалела, что в номере не работает телевизор: какой-нибудь выпуск новостей помог бы разрядить обстановку. Я почувствовала аромат духов миссис Рифф. Он заглушал запах дещевого ковра машинной выделки и покрывала на кровати. Думая о чем-то своем, она надела часы и несколько колец, а затем нерешительно, как слепая, дотронулась до своих волос. На ее щеках проступил нездоровый лихорадочный румянец. Когда она снова посмотрела на меня, ее, похоже, удивило мое присутствие. Я сказала, что соболезную ее утрате, но так сухо и банально, что мои слова прозвучали абсолютно неискренне. Она кивнула в знак благодарности и уставилась на свои колени, раздраженно поджав губы. Я видела, что, несмотря на вежливость и попытку сохранить чувство собственного достоинства, в ней тлел уголек ненависти к таким, как я, словно мы несем ответственность за все беды, случившиеся с ее драгоценным мальчиком. Меня это возмутило, но также помогло успокоиться и отстраниться от ее переживаний. Я не хотела принимать это на свой счет — в конце концов, я не социальный работник.
Джош вернулся в новеньком черном костюме, и мать бросилась к нему, стала оглаживать, пока не посадила костюм так, как ей нужно. Затем они будто забыли обо мне. Сели на кровать и завели разговор. Я перешла в угол комнаты и закрыла глаза. Но трудно не обращать внимания на всхлипывания и долгие паузы, на нерешительные прикосновения к рукам и плечам, словно здесь, как в комнате для свиданий, запрещен контакт между заключенным и членом его семьи. Джош ссутулился и согнулся, словно опасался удара, миссис Рифф смотрела на свои ладони. Тяжелое зрелище, но я подумала, что такова участь тех, кто отбывает длительный срок в тюрьме строгого режима. Забытые дни рождения, пропущенные свадьбы, целая жизнь, прошедшая мимо. Но всякое сострадание к подобным людям исчезает, как только я задумываюсь, почему они оказались в этом месте. Я не знала, что сделал Джош, но это точно было нечто отвратительное и ужасное, и, возможно, одним преступлением дело не ограничилось, раз он очутился в Дитмарше.
Когда наступило время ехать, я не стала надевать на него кандалы, а лишь застегнула на его запястьях пластиковые наручники — их почти не видно было за длинными рукавами пиджака, когда Джош держал руки впереди. Разумеется, наивно полагать, что в обычном костюме у него меньше шансов на бегство, чем в оранжевом комбинезоне зэка, но вести человека на похороны в кандалах казалось мне полным абсурдом. Миссис Рифф направилась к своей машине, а мы последовали за ней. Они вошли в морг вместе, я держалась чуть поодаль. Гроб был раскрыт. На восковом лице с крючковатым носом застыло выражение сурового недоумения. Мы находились в душной комнате со сводчатым потолком. Ко мне сразу вернулись воспоминания о недавней кончине моего отца. Я насчитала семь провожающих, один из них скорее всего сотрудник похоронного бюро. Меня это немного успокоило: чем меньше народу знает об этом безумии, тем лучше. Я подумала, что, возможно, это было спланировано заранее и в морг приехали не все провожающие, чтобы не усугублять позор блудного сына.
Когда служба закончилась, мать и сын крепко обнялись и довольно долго стояли так. Затем они расстались: миссис Рифф должна была проводить своего мужа на кладбище, а мы — вернуться в дом на холме. Заклятие рухнуло, и я снова взяла ситуацию под контроль. Заставила Джоша переодеться в оранжевый комбинезон прямо в приемной, надела кандалы, вывела его на улицу и усадила в седан. Он прижался лицом к холодному стеклу и сидел так, пока мы не выехали на шоссе. Тогда он сказал, что его тошнит и ему нужно выйти.
Я не сразу поняла, почему он так забеспокоился, но затем увидела, что его трясет.
— Только этого не хватало! — в сердцах воскликнула я.
В тот же момент я включила поворотник и стала резко перестраиваться через три линии, сигнализируя другим водителям рукой и внимательно наблюдая за движением. Прежде чем успела выехать на обочину и открыть дверь, его вырвало прямо на виниловое сиденье.
Он кашлял и кричал так, словно ею выворачивало наизнанку. Мне было все равно. То есть я проявила должное беспокойство, как того требовала ситуация, но не забывала, как часто зэки лгут, притворяются и симулируют, чтобы потом в один момент разрушить твою карьеру или даже лишить тебя жизни. Поэтому я вытащила его из машины, прижала к двери полицейской дубинкой — у нас ее называют палка-е…лка, — а затем пристегнула наручники к двери.
— Он ненавидел меня! — сокрушался Джош. — Как же он меня ненавидел!
Он стонал и кашлял, слюна списала с губ, как лоскутки кожи. Потом он стал говорить тише, видно, не осталось сил. Его трясло, и я понимала, что он пережил сильнейший шок.
— Я не знал… Я даже не знал. Боже, как он меня ненавидел…
Я так сильно прижимала дубинку к его спине, что, наверное, оставила на пояснице синяк. Неужели я действительно думала, что он может сбежать здесь, посреди шоссе, в кандалах на руках и ногах, весь в блевоте и в оранжевых штанах? И все же такая вероятность существовала. У нас в комнате для персонала рассказывали и более нелепые истории побегов, и каждый из нас боялся, что с ним случится подобная оплошность.
Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.
Агент ФБР Брэд Рейнз охотится на серийных убийц много лет. Но ничего подобного он еще не встречал.На счету маньяка — уже четыре молодые красавицы.Их полностью обескровленные тела лежали в позе распятия. Более того, убийца каждый раз оставляет на месте преступления свою «визитную карточку» — подвенечную фату.Что пытается сказать убийца? Чего добивается? Все это пока остается загадкой для Брэда и его команды, ведущей дело Коллекционера Невест. Но он найдет ответы на вопросы — или погибнет во время поисков.Ведь у него — личный счет к Коллекционеру.
Жизнь у молодого деревенского парня Эллиота Джексона и раньше была непростая. Впечатлительному и наделенному наследственным даром предчувствия, читающему невидимые знаки, ему хронически не везет с самой обычной работой. А тут еще лучший друг Спайк находит среди леса плантацию конопли и, недолго думая, похищает весь урожай. И для обоих друзей начинается настоящий кошмар: приятели оказываются вовлечены в чужую жестокую игру.
События, описываемые в приключенческой повести «Тобаго» меняет курс», относятся к периоду присоединения Латвии к Советскому Союзу. В центре повествования — команда торгового латвийского судна «Тобаго», находящегося во время этих событий в океанском плавании.«Три дня в Криспорте» — приключения советских моряков в зарубежном порту.«24–25» не возвращается» — повесть о поиске преступника.Авторизованный перевод с латышского Юрия Каппе.
В прошлом международный преступник, а ныне почтенный торговец предметами искусства, он просыпается утром и обнаруживает у себя в доме труп. Бывший подельник Овидия Уайли заколот снятым здесь же со стены коллекционным кинжалом. Разумеется, это выглядит очень странно. Но еще более странно звучит предложение появившегося вскоре агента ЦРУ.Овидий должен внедриться в Ватикан и оттуда выйти на след священника, исчезнувшего вместе с огромной денежной суммой…
…Наёмный убийца, или киллер (от англ. killer) — человек, совершающий убийства за материальное вознаграждение от заказчика. Такие убийства называются заказными, и большинство законодательств мира считают виновными в них и исполнителя, и заказчика….Энциклопедический словарь.