Четыре путешествия на машине времени (Научная фантастика и ее предвидения) - [22]

Шрифт
Интервал

Что же, чудес ждали и оттуда. К описываемому периоду Луна превратилась в надежный полигон фантастики, и от испытаний, проводившихся там, читатель мог действительно ожидать чего угодно. Не только энтузиастов фантастики — всех, кто хоть в какой-то мере интересовался наукой (или, на худой счет, околонаучными сплетнями), писатели приучили к мысли: что-нибудь связанное с нашей космической соседкой да случится.

Поэтому когда в последние августовские дни 1835 года на страницах газеты «Нью-Йорк сан» пошел с продолжением сенсационный материал о Луне, никто не заподозрил неладное. Репортаж назывался «Великие открытия в астрономии», и сообщалось в нем об открытии английского астронома сэра Джона Гершеля (сына знаменитого Уильяма Гершеля). А обнаружил он в обсерватории на мысе Доброй Надежды ни больше ни меньше как крылатых обитателей Луны!

(Еще в 1759 году английский писатель Сэмюэл Батлер — не путать с известным утопистом Сэмюэлом Батлером, жившим веком позже, — опубликовал рассказ-шутку «Слон на Луне». В этом рассказе за селенитов приняли… обыкновенную мышь, сражавшуюся с роем каких-то насекомых на поверхности линзы телескопа. Но на напрашивающуюся аналогию читатели «Сан» не клюнули.)

Вскоре выяснилось, что весь репортаж был чистой воды розыгрышем журналиста Ричарда Адамса Локка. Однако внешне невинная затея обернулась взрывом бомбы: поверили абсолютно все. Здание редакции осаждали возбужденные толпы, день ото дня все более многочисленные, и достать лишний экземпляр газеты не было никакой возможности. И даже когда мистификация развеялась, в «открытие» Гершеля-младшего верили еще целых двадцать лет… Этот первый наглядный образец вотума доверия молодой научной фантастике со стороны читателей вошел в историю как «НФ рассказ „Лунная мистификация“.

Может быть, в истории литературы шутка Локка и прошла бы незамеченной, если бы не эти самые читатели, да не все, а один-единственный. Им оказался двадцатишестилетний поэт, пока никому не известный (до выхода в свет стихотворения „Ворон“), уже пробовавший свои силы и в научной фантастике. Эдгар Аллан По (1809 — 1849).

По вспоминает о мистификации Локка в серии статей под названием „Литераторы Нью-Йорка“. Да и как не вспомнить? Ведь за два месяца до выхода сенсационного материала в „Сан“ небольшой журнальчик в Ричмонде опубликовал рассказ своего сотрудника на схожий „лунный“ сюжет. Сотрудником был Эдгар По, а рассказ назывался „Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля“; герой его добрался до Луны совсем по моде времени на воздушном шаре.

Эдгар По обладал удивительным даром: в его творчестве соединялись две стихии, казавшиеся несоединимыми, — раскрепощенное воображение поэта-романтика и дотошная скрупулезность аналитика. Лучшей „смеси“ для того, чтобы стать основоположником научной фантастики, не сыскать. Присваивая Эдгару По этот титул, критики все как один отмечают, что он первым блестяще продемонстрировал, как можно органично ввести науку в ткань художественного произведения.

С чисто литературной точки зрения „Ганса Пфааля“ шедевром назвать нельзя, но метод, которым пользовался писатель, оказался чрезвычайно полезен для дальнейшего; быть может, именно в творчестве По научная фантастика обрела свое подлинное лицо. Анализируя лунные фантазии предшественников, По писал: „Все упомянутые брошюры преследуют сатирическую цель… ни в одной из них не сделано попытки придать с помощью научных подробностей правдоподобный характер самому путешествию на Луну. Авторы делают вид, что они люди вполне осведомленные в области астрономии. Своеобразие „Ганса Пфааля“ заключается в попытке достигнуть этого правдоподобия, пользуясь научными принципами в той мере, в какой это допускает фантастический характер самой книги“.

Даже ошибаясь, Эдгар По во всем остается научным фантастом. Например, он предполагает существование воздуха, пусть и разреженного, на всем пути следования от Земли до Луны. Эту гипотезу вряд ли можно было серьезно защищать даже в те годы (Торричелли провел опыты по проверке „толщины“ земной атмосферы, оцененной всего в несколько миль, за 200 лет до выхода в свет рассказа По), однако автор „Ганса Пфааля“ разбирает свою гипотезу с тщательностью, сделавшей бы честь и специалисту. А использование его героем аппарата „для сгущения воздуха“, а эксперименты с животными на борту и детально описанная космическая навигация! Какими бы наивными ни были описания полета на Луну на воздушном шаре, перед нами — произведение подлинно научной фантастики.

Кстати, сама идея после полета братьев Монгольфье потеряла свой фантастический ореол в глазах читателя; воздушные шары были у всех на устах — почему бы не слетать в них и на Луну? Интересно, что новое космическое транспортное средство предложил не один По. Его опередил другой замечательный поэт, на этот раз из России, — Вильгельм Кюхельбекер. Герой его сатирического рассказа „Земля безглавцев“, опубликованного в петербургском альманахе „Мнемозина“ в 1824 году, увидав в Париже воздушный шар, „…вспомнил наше родимое небось, поручил себя богу и отправился искать похождений и счастия“ на Луну! Действительно, фантастические идеи не знают границ.


Еще от автора Вл. Гаков
«Если», 2004 № 05 (135)

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:Александр Громов. ВСЕМ ПОРОВНУ! рассказРон Коллинз. БИЗНЕС ЕСТЬ БИЗНЕС, рассказАлек Невала-Ли. INVERSUS, рассказСергей Лукьяненко. КРЕДО, повестьВидеодром**Хит сезона***** Игорь Фёдоров. РАСПЛАТИЛСЯ? ПРОХОДИ! (статья)**Экранизация***** Дмитрий Байкалов. ЗВУКОВОЙ МАЛЬЧИК (статья)**Рецензии**Сериал***** Константин Дауров. МИР, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ БАРТ (статья)Пат Кадиган. ИСТИННЫЕ ЛИЦА, рассказИэн Уотсон. ОБЛИК УБИЙСТВА, рассказИэн Макдональд. УБЕЖИЩЕ, рассказДэн Симмонс. ВОСХОЖДЕНИЕ, повестьВл. Гаков.


Патрульный времени

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клиффорд Дональд Саймак

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Первый контакт

Предисловие к книге: Лейнстер М. «Пираты Зана». (М.:АРМАДА,1999)


«Если», 2012 № 04 (230)

Николай ГОРНОВ. УБЕЙ В СЕБЕ КОСМОНАВТАЯсно, что подобное предложение совсем не в духе нашего журнала. Однако на сей раз авторский взгляд вполне понятен.Борис РУДЕНКО. ЗАЩИТА СВИДЕТЕЛЯДействительно, такому убежищу можно только позавидовать!Шейн ТОРТЛОТТ. ЧЕЛОВЕК С НИЗОВЬЕВ РЕКИКто сказал, что проще всего уйти?Брэд ТОРГЕРСЕН. ПОМОЩНИК КАПЕЛЛАНАВот и еще одна инопланетная раса желает извести человечество под корень — конечно, из самых что ни на есть благородных побуждений.Антуан ЛАНКУ, Жесс КААН. НЕГАРАНТИЙНЫЙ ДЕФЕКТДа какая же это фантастика? Ситуация до боли знакома едва ли не каждому потребителю.Филип БРЕВЕР.


«Если», 2012 № 09 (235)

Елена ВОРОН. ПОВЕЛИТЕЛЬ ОГНЕННЫХ ПСОВЛюбопытно, почему современных фантастов так и тянет в лабиринт?Фред ЧАППЕЛЛ. ЛАБИРИНТ ТЕНЕЙНа этот раз троица наших давних знакомых дошла до номинации на Всемирную премию фэнтези. При том, что впервые мастер теней рискует своей репутацией.Дебора РОСС. ЧУЖОЕ СЕРДЦЕА что делать, когда нет своего? Остается одно — похитить чужое.Майкл АЛЕКСАНДЕР. В ОКОПАХВ Первую мировую, при артналете, солдат мог встретиться не только со смертью…Катерина БАЧИЛО. ПАН КРОЗЕЛЬЧИКЮСПопробуйте представить себе «параллельный» мир, где сам цвет является тайным знанием, а умение видеть его — редкой способностью.Альберт КОУДРИ.


Рекомендуем почитать
Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.