Четыре повести о Колдовском мире - [12]

— Только когда кто-то обращается ко мне. У меня нет такой силы, какая со временем будет у тебя.

Наконец пришел день, когда Эйслин, напрягавшая слух, вдруг воскликнула:

— Это Мирр! Я ее слышу! Она разговаривает с сыном фокусника. Его зовут Хвитан!

Она оставалась сидеть до заката, а Мердис наблюдала за ней неподалеку, сдерживая беспокойных лошадей. Мердис несколько раз делала слабые попытки увести Эйслин, но она эти попытки проигнорировала.

— Есть люди вроде меня! — сделала заключение Эйслин, когда наконец увидела, что стало совсем темно, и им пора в замок. — Нас десять человек, Мердис. И это все, что осталось.

Заметив печаль в голосе девушки, Мердис ответила:

— Возможно, когда-нибудь и у других мертворожденных появится такая возможность, и таких, как ты, будет на свете больше. Мы не знаем, какую цель преследовали люди Древней Расы, когда помещали своих духов в бренные человеческие тела.

Эйслин ехала в молчании, ее волосы под луной отливали серебром.

— Я стараюсь сейчас больше узнать о своем пути, — медленно сказала она. — Мертворожденные говорят о Пустыне и о том, что в ней находится. Мы пока не знаем, что именно там такое, знаем только, что это имеет большое значение для людей Древней Расы и для нас, раз уж мы от них произошли. Мердис… — она помедлила, прежде чем продолжить свою речь, — я раньше и не подозревала, как я одинока.

— Ничего, детка. Я все время буду с тобой, что бы ни случилось. И ведь есть еще девятеро таких, как ты.

— А как же Мэл? А моя мама, а Руфус? Я не такая, как они. Я отдалена ото всех, кроме других мертворожденных.

— Ты им ничего не должна. Если бы не вмешательство Древней Расы, у них был бы лишь мертвый ребенок. Если бы не дух в бутылке, тебя бы не было. Тебя создала Сила, и только она будет тебя хранить. Те, другие, скоро отвернутся от тебя, как только узнают, кто ты такая. Для тебя нет будущего, кроме Силы.

— Мэл не оставит меня, — сказала Эйслин.

Мердис фыркнула.

— Мэл ничем не отличается от других. Он отвернется от тебя, как только обнаружит, что ты другая. Ни один человек не захочет иметь жену с душой от людей Древней Расы. Молодой лорд Хрок хочет иметь здоровых детей, без каких бы то ни было отклонений, без связей с потусторонними силами. Ему нужна жена, которая будет всегда дома, возле очага. Такая жизнь не для тебя. Неизвестно к тому же, что будет с твоим даром при союзе со смертным человеком. Все может пропасть.

— А может, и ничего не произойдет, — сказала Эйслин. — Я не слишком-то хочу прожить такую жизнь, о которой ты говоришь, с твоей Силой. Не хочу, чтобы меня боялись и презирали. А ты, Мердис, разве не чувствуешь себя одинокой? Разве не хочешь, чтобы рядом с тобой был другой человек, настоящий друг, на всю жизнь?

— Тьфу, — фыркнула Мердис — Это все девичьи глупости. Ты поступаешь как обычный человек.

— Я и чувствую по-человечески, — призналась Эйслин. — Это, конечно, хорошо — прожить всю жизнь в служении Силе, но я не хочу одиночества.

— Тогда будь с такими, как ты, с теми, кто тебя понимает.

— Но ведь даже мертворожденные не могут заменить мне маму и Руфуса и… Мэла. Неужели ты никого не любила, Мердис?

— Меня забрали от матери и от всей семьи, когда мне исполнилось шесть лет. С тех пор я их больше не видела. Любовь к смертным людям принесет тебе одни страдания. Люди по своей природе непреклонны, непоследовательны, непостоянны. Так что не горюй и посвяти себя Силе. Она тебя никогда не предаст.

— Неужели я должна умертвить свои человеческие чувства? Разве я буду счастлива после этого?

— Людям свойственно слишком много думать о счастье. Но что-то я не видела счастливых семей.

— Но навсегда остается надежда, воспоминания и представление о том, каким должно быть счастье, — сказала Эйслин. — Не думаю, что Сила имеет много общего со счастьем.

— Разумеется, нет, в том тривиальном смысле, какой ты вкладываешь в это понятие. Ты обретешь совершенство только в Силе, и в этом совершенстве и будет твое счастье. Выбор сделан за тебя, Эйслин. Ты уже не сможешь изменить свою судьбу.

— Мы еще посмотрим, — упрямо заявила Эйслин. — Это человеческая черта — верить, что ты можешь сам устроить свою судьбу?

— Очень человеческая, — раздраженно ответила Мердис. — Если бы я не была уверена, то решила бы, что ты одна из них. Боюсь, мне следует обсудить это с другими опекунами. Надеюсь, что другие подопечные не заразились человеческими эмоциями.

Эйслин нравилось общаться с другими мертворожденными, но вдруг тон их сообщений резко изменился. С юга Мирр сообщила, что из-за моря на кораблях явились чужеземцы. Несмотря на располагающие манеры и увлекательные рассказы о приключениях, Мирр не почувствовала к ним доверия. Они задавали слишком много вопросов, и особенно их интересовало количество воинов, охранявших крепость.

Лилия тоже сообщила о чужеземцах, а за ней и Ана, и остальные мертворожденные в разбросанных по южным землям замках. Хвитан и фокусник видели еще больше приезжих и путешественников, чем всегда, на дорогах Долин, и все они задавали много вопросов о землях, располагавшихся между побережьем и Пустыней.

— Не в этом ли заключается цель? — спросила Эйслин у Мердис. — Известна ли чужеземцам тайна Пустыни?