Четвёртый ингредиент - [43]
С этого момента и произошел раскол на «physica speculativa» или науку «чистого разума» и «physica empirica», науку «фактов». Родилась новая Натурфилософия, признавшая, что каждое творение имеет свою историю.
Картина мира обрела иные контуры и краски. Судите сами. Раз долгота движения необозрима, и природа идет неизведанными путями, то возможны различные сочетания, комбинации, создающиеся не по чьей-либо воле, а в результате взаимодействия неведомых пока законов. Законов, царствующих над всем сущим. Законов от века, коим подвластен даже их СОЗДАТЕЛЬ.
Возможно ли, такое? Почему бы и нет? Мы сами, порой становимся рабами своих творений. Так неужели ОН менее зависим от собственных свершений? Разве ЕМУ невозможно оказаться в плену провозглашенных ИМ истин? Осознать, смириться, стать частью СИСТЕМЫ, где ВРЕМЯ вершит ВСЕ.
Тогда-то и родилась уверенность в собственных силах. Ведь законы, системы доступны познанию. И безумная веселость овладела умами. ОН попался! Попался в построенную ИМ же западню!!! Нет, более тайн недоступных человеческому пониманию. Нет, более неумолимого Рока. Знания - Сила.
Мысль еще находилась в оковах устаревших догм. А ей воздвигались дворцы и капища. Блеск европейских монархий уже измерялся не древностью рода, не количеством сверкающей мишуры, а авторитетами ученных, залученных щедрыми посулами в академии и университеты.
Разноязыкая толпа профессоров и членов самых невероятных академий наполнила столицы. А вместе с ней выплеснулась на улицы горланящая молодая поросль, их смена. Студенты.
Это Чудо приживалось везде. Оно пустило корни даже в неграмотной России, где о школах-то понятия не имели. Эксцентричный царь Петр притащил науку за шиворот в свою столицу-Кунсткамеру, нареченную Санкт-Петербургом. Повелев: «Быть в отчестве Академии! Завезем чужестранцев, пока природные россияне станут ума-разума набираться!»
Завозить не пришлось. Карьеристы и проходимцы, почуяв запах щедрот монарших, сами ринулись осваивать Северную Пальмиру. Новоявленные шуты уже не прыгали и кривлялись перед высочайшими особами, хотя одеждами порой походили на своих предшественников, скоморохов. Они наводнили залы и ассамблеи, предлагая кормильцам весь залежалый хлам европейской мысли. «Зубатые растения», «огонь в закрепленном состоянии», «учение о флогистоне» и прочее и прочее… В таком обличие наука явила себя «Скифии».
Застывшие формы, убогие знания, чудовищные суеверия и, главное, трепетная покорность БУКВЕ «Священного писания» сделали российскую Академию совершенной противоположностью европейским цитаделям знаний…
Случилось так, что Святая Книга (Holy Bible), повествующая об Истории человечества, и по сей день воспринимается «БУКВАЛЬНО». И все, что сказано в ней, насильно напяливается на естественную историю. Многочисленные оговорки, сравнения и предположения не в состоянии объяснить чудовищные расхождения во времени. К сожалению, наивные попытки продолжаются…
Но то, что сегодня отличает науку от шарлатанства, в ту пору не выглядело столь уж очевидным. Привычный образ мышления легко одерживал победу над бесспорными фактами. Потому-то эссе академика Крафта «Введение в натуральную географию», где утверждалось, будто Земля сотворена Всевышним 5688 лет назад, а главная сила, устроившая первое вавилонское столпотворение в естественном царстве, перенесшая и смешавшая земли, - Всемирный Потоп, долго не вызывало ни споров, ни сомнений.
За подобное «открытие» в любом сопредельном государстве его бы «накормили» тухлыми яйцами и гнилыми помидорами. В России же увенчали должностями и лаврами. И Крафт не был одинок. Его сановные коллеги в российской столице держались того же мнения. Мнения, одобренного высочайшим Синодом.
Увы, успешная карьера не знает универсальных средств. То, что прославило Крафта, сильно «подмочило» репутацию правдоискателя рангом пониже. В 1758 году профессор ботаники И.Х.Гебенштрейт выпустил эссе «Слово о плодородии земли», где рассказывал о свое путешествии по Украине.
«Земли там одарены таким плодородием, что самым нерадивым дают урожаи, - писал он. – Земля та черная, природная, происшедшая от согнивших частей животных и растений».
Сделав такой вывод, ботаник оробел. Нет, он не сомневался в сказанном, но представил, какую реакцию вызовет его заявление среди сослуживцев. Уж, эти не упустят случая съязвить: «Наш добрый Иоганн увлекся. Если предположить, будто земля происходит от «согнивших частей», то, чего доброго, и другие царства природы родились сами собой. Meine Gott! А где же рука Творца?»
И Гебенштрейт уточнил: «Вероятно, земной шар с сотворения света был везде покрыт такой плодородной землей». Профессорскую «учтивость» восприняли благосклонно. Правила хорошего тона даже в научных кругах имеют вес.
Да вот беда, его примеру последовали многие. «Осторожность» профессора мешала признать очевидный факт: почвы не существуют от века, а образованы, в том числе, и «долготою времени». У них есть своя история.
Бродяжничество – не болезнь, не судьба, а идея. Мысль, передающаяся от человека к человеку через взгляды, жесты. Бродяга - порождение первобытной философии. Раб БЕСКОНЕЧНОСТИ.Изогнутость дорог, край небес, где-то смыкающийся с землей, для него знамение, приказ свыше продолжать движение. Ибо Движение, согласно древнему завету, есть смысл жизни, а Горизонт – достижимая Реальность. Цыганские кибитки когда-то пылили по дорогам Европы и Азии, распространяя тайное учение странствий, уводя за собой людей, утомленных суетливой скукой городов.Обещания неслыханных вольностей обернулись цепями обычаев и кровных уз.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.