Четвёртая сторона треугольника - [27]

* * *

Дейн и Джуди нашли Эллери в частном павильоне Шведско-норвежского госпиталя в Марри-Хилл.

— Мы, скандинавы, умеем лечить последствия несчастных случаев на лыжах, — сказал добродушный доктор Йоханнесон, накладывая гипс, лишавший Эллери способности двигаться.

— Еще бы! — проворчал Эллери. — Ведь вы изобрели эти чертовы штуковины. И не выглядите довольным собой. Да будет вам известно, что Квины ломали себе кости цивилизованным способом, когда ваши варварские предки еще высекали руны в лесах Готланда.

Палата с желтыми стенами выглядела достаточно приятно. Эллери насмешливо разглядывал посетителей.

— У меня просто неудачный год, — пожаловался он. — Я поехал в Райтсвилл ради раннего катания на лыжах, но, на мою беду, в горах Махогани снимали зимние сцены, и мой знакомый режиссер уговорил меня в них участвовать. Камеру установили на санях с рулем, но сани потеряли управление, как раз когда я катился на лыжах с горы, и у нас произошла коллизия. Знаете, меня особенно злит не та нога, которую сломали сани, а та, которую сломала моя же собственная лыжа! Как продвигается ваш последний роман, Маккелл? Припоминаю, что вы планировали взяться за него, когда мы встречались…

Эллери сидел в кресле, положив на подушку вытянутые ноги в гипсе. Каждое утро его поднимали с кровати и каждый вечер укладывали назад. Книги, журналы, табак, фрукты, письменные принадлежности, бутылка вина, телефон, даже пульт дистанционного управления телевизором находились в пределах досягаемости.

— Я пришел сюда не говорить о моем романе, — сказал Дейн.

— В таком случае вы пришли из-за вашего отца?

Дейн мрачно кивнул.

— Я следил за этим делом, — продолжал Эллери, — но газетные отчеты не слишком удовлетворительны. Расскажите мне обо всем.

Дейн рассказал обо всем, кроме своего нападения на Шейлу. Когда он закончил, Джуди подробно описала их безуспешные поиски бара и бармена, который мог бы обеспечить Эштону Маккеллу отчаянно необходимое алиби.

Эллери слушал, задавал вопросы, делал заметки, потом откинулся в кресле и погрузился в размышления. Последовало длительное молчание, нарушаемое только больничными звуками — звяканьем подноса, хриплым голосом коммуникатора, тарахтением каталки, гудением полотера… Эллери, казалось, спал с открытыми глазами. Дейну тоже хотелось заснуть на сто лет и проснуться, узнав, что недавние события отступили на безвредные скрижали истории.

— Один вопрос, — внезапно заговорил Эллери. — Все сводится к этому.

— Разумеется, мистер Квин, — отозвалась Джуди. — В какой бар заходил мистер Маккелл?

— Нет. Странно, что этот вопрос не был задан раньше. В нем вся суть. От него может зависеть исход дела. — Он снова умолк.

Появившаяся шикарная блондинка в униформе медсестры выглядела разочарованной при виде посетителей. Обменявшись улыбкой с пациентом, она поспешила дальше. Эллери потянулся к телефону, назвал свое имя и номер палаты и дал больничной телефонистке номер Главного полицейского управления.

— Пожалуйста, инспектора Квина… Папа?.. Нет, со мной все в порядке. Папа, у меня сейчас Дейн Маккелл… Знаю, он рассказал мне. Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Мне нужно повидать его отца… Погоди! Я должен кое о чем спросить мистера Маккелла, а ты можешь договориться об этом с окружной прокуратурой… Конечно, можешь, папа. Сегодня суббота, процесс отложен до следующей недели, а прецедентов более чем достаточно… Да, это важно, иначе я бы тебя не просил. Ладно?.. Позвоню вечером, как обычно. — Эллери повернулся к посетителям: — Старый конь борозды не портит… Хотите фруктов? Или вина? Что касается вашего романа, Маккелл…

Черт возьми, Дейн, — сказал он спустя полтора часа. — Совершенно не важно, есть в старой каменоломне рыба или нет. Поскольку Джерри думает, что она там есть, у него имеется повод идти туда. Поэтому в вашей третьей главе…

В дверь постучали.

— Да?

В проеме появился Эштон Маккелл, стоящий между двумя детективами — один был седовласым, а другой выглядел как Шугар Рей Робинсон.[33]

* * *

Осеннее солнце, проникая сквозь окна, падало на лицо старшего Маккелла, которое казалось Дейну еще более худым и бледным, чем в тюрьме. Как во сне, он стоял в освещенной солнцем больничной палате, касаясь плеча отца, покуда Джуди, вцепившись в свободную руку Эштона, бормотала слова утешения, а оба детектива обменивались шутками с пациентом в гипсе.

— Какой же вы растяпа, Эллери, если попали в такую передрягу, — сказал седовласый детектив. — С этими штуковинами на ногах вы похожи на хоккейного вратаря.

— Можно подумать, Пигготт, что ни на одну из ваших четырех лап никогда не надевали лубок, — добродушно отозвался Эллери. — А вы, Зилли, почему выполняете поручение в дневное время?

Темнокожий детектив усмехнулся:

— Обычно инспектор действительно приберегает меня для ночной работы, так как, по его словам, я лучше гармонирую с темнотой. — Его коричневое запястье было приковано к запястью Эштона Маккелла.

— Благодарю за визит, ребята, — сказал Эллери, — а теперь, если не возражаете, подождите в коридоре.

— Ну… — осторожно начал детектив Пигготт.

— Вы отлично знаете, Эллери, что мы не можем этого сделать, — сказал детектив Зилгитт. — Заключенный вообще не имеет права здесь находиться. Как вам это удалось?