Четвёртая сторона треугольника - [25]

«Как бы прореагировал инспектор, если бы я рассказал ему о маскировке и импотенции отца? — подумал Дейн. — Вероятно, вышвырнул бы меня отсюда за то, что я так скверно над ним подшучиваю».

— А вы пытались проверить его историю, инспектор?

— Господи! — вздохнул старик. — Я прощаю вас, так как речь идет о вашем отце, а люди не могут думать как следует, когда они расстроены. Мой дорогой мистер Маккелл, по-вашему, мы получаем премии за каждый обвинительный вердикт, который выносит Большое жюри, наподобие лисьих хвостов, которые выдают охотникам в сельской местности? Конечно, мы все проверили — по крайней мере, попытались проверить. Знаете, сколько баров приходится на каждую квадратную милю острова Манхэттен? Я получил кучу рапортов, при одном взгляде на которые у меня начинают болеть ноги. Мы проверили каждый бар в тех местах, которые упомянул ваш отец, и не только в районе шестидесятых улиц и на Первой авеню, а во всей центральной части Истсайда. Никто не помнит, что видел его в тот вечер или в другие вечера, хотя наши люди показывали фотографии. Что вы предлагаете нам делать? Сожалею, мистер Маккелл, но мой совет — раздобыть для вашего отца лучших адвокатов, которых можно нанять за деньги.

Дейн Маккелл не знал, что могла или не могла сделать полиция, но знал, что должен сделать он сам, — найти этот бар. Вернувшись в квартиру родителей, он порылся в семейном альбоме и, вооружившись отцовской фотографией, отправился на поиски в своем «эм-джи».

Дейн посещал бары, грили, рестораны, устричные, бифштексные, даже отели, старые, новые и не имеющие возраста.

— Вы когда-нибудь видели этого человека? Вы уверены? Он мог выпивать здесь 14 сентября между десятью вечера и полуночью.

В одном тусклом бистро произошло неизбежное.

— Конечно, видел, — сказал бармен. — Он и сейчас здесь. Джерри, тебя спрашивает какой-то парень.

Джерри действительно походил на Эштона Маккелла — вернее, на Эштона, бреющегося раз в три дня и проводящего время в третьеразрядных пивнушках.

Дейн наткнулся на еще один след в заведении на Второй авеню, в районе верхних шестидесятых улиц.

— Кто это тип? — проворчал бармен, бросив взгляд на фотографию. — Чей-то богатый дядюшка?

— Что вы имеете в виду? — устало спросил Дейн.

— Девушку.

— Какую девушку?

— Разве она не с вами работает? Сначала она приходит сюда, потом вы. Симпатичная бабенка. Она была здесь всего несколько минут назад. Нет, я никогда не видел этого старикана — именно так я ей и сказал.

Значит, какая-то девушка тоже прочесывает бары с фотографией его отца! Может быть, она из полиции? Дейн так не думал. Такую работу едва ли поручили бы женщине — кроме того, эта фаза полицейского расследования уже завершилась. Тогда кто же она? Не могло ли быть в жизни отца двух «других женщин»? Но Дейна теперь не заботило даже наличие целого гарема. Его вмешательство привело отца в тюрьму, подвергло его жизнь опасности. Главное — вытащить его оттуда. Остальное не имеет значения.

Загадка с девушкой разрешилась достаточно прозаично. Дейн вышел из одного бело-розового бара, занятого стройными и гибкими молодыми людьми в обтягивающей фигуру одежде, и вошел в другой бело-розовый бар, занятый слишком накрашенными женщинами, которые сразу оживились при его появлении. Бармен за стойкой беседовал с еще одной женщиной, которая что-то ему показывала.

— Нет, мисс, — ответил бармен. — Ни 14 сентября, ни в другой вечер.

Дейн направился к стойке. Женщина повернулась, и они едва не столкнулись.

— Джуди!

Это была Джуди Уолш, секретарша отца. Дейн не видел ее после той роковой ночи и полагал, что в отсутствие шефа она стоит на страже его офиса.

— Дейн, что ты здесь делаешь?

— Очевидно, то же, что и ты. Пытаюсь подтвердить папино алиби.

Он подвел ее к столику и заказал два пива.

— Давно ты этим занимаешься?

— Кажется, будто десять лет, — печально ответила она. — Просто не знаю, что еще предпринять. Я не могу ничего не делать.

Дейн кивнул — он знал кое-что о причинах преданности Джуди его отцу. Старший Маккелл предоставил ей первую и единственную работу, когда она не видела для себя иного будущего, кроме того, которое ожидало большинство девушек ее круга, — поспешного брака, обилия детей и жизни, полной тяжелого и утомительного труда. Но Джуди стала необходимой для Эштона, и он щедро ей платил.

— Выходит, Джуди, мы с тобой гребем одним веслом, — сказал Дейн. — Почему бы нам не объединить усилия? Какие заведения ты уже посетила?

— У меня есть список.

— У меня тоже. Вдвоем мы должны что-то обнаружить.

Джуди поставила недопитую кружку.

— Мы теряем время, Дейн. Давай займемся делом.

Они трудились днем и ночью, двигаясь как во сне. Фотографии изрядно поистрепались.

Дейн с горечью наблюдал, как новости действовали на его знакомых. Девушка, которая преследовала его с весны, звоня ему несколько раз в неделю, словно исчезла с лица земли. Друзья постоянно куда-то спешили и не могли тратить на болтовню больше пары минут. С другой стороны, старый полковник Адольфус Филлипс, кузен Лютеции, появился в квартире Маккеллов впервые после похорон ее двоюродной бабушки, задержавшись у входа, чтобы отогнать тростью фоторепортера, и объявил, что заложил драгоценности матери, предлагая вырученные десять тысяч долларов в качестве награды за сведения, приведшие бы к аресту и осуждению «настоящего виновника». Полковника с трудом удалось убедить, что в его щедрости нет надобности.